Галина Куликова - Фантом ручной сборки
Инга привстала на цыпочки, потом отодвинула жалюзи и прижалась носом к стеклу. Все равно непонятно — что он там делает, этот тип? Вот как будто рука. Приподнялась и опустилась. Жест показался Инге каким-то беспомощным. И только тут она сообразила, что человеку может требоваться помощь. Что, если он умирает?!
Она бросилась через коридор к охраннику и закричала:
— Пойдемте скорее, у нас на газоне какой-то человек лежит!
— Да пьяный, наверное, — неуверенно ответил тот и встал.
Ему совершенно не хотелось идти на улицу. Мало ли что там такое? Он отвечает за то, что происходит внутри медицинского центра, а не снаружи.
— Я сама схожу, вы только на крыльце постойте на всякий случай! — верно оценила его колебания Инга.
На это охранник согласился, так и быть. Они вдвоем вышли на крыльцо, и Инга побежала вниз по ступенькам. Уже на полпути она поняла, кто лежит на газоне. Поняла и охнула. Григорьев!
— Борис! — громко крикнула она и в ответ услышала стон.
Подбежала и упала перед ним на колени.
— Боже мой! —'простонал Григорьев. — Голова… Раскалывается…
— Сейчас, сейчас! — засуетилась Инга. — Все будет хорошо!
Она помогла ему сесть и крикнула охраннику:
— Позвоните в милицию, в «Скорую помощь»!
Сделайте что-нибудь!
Вместо того чтобы послушаться и немедленно бежать звонить, тот опасливо приблизился.
— А что случилось-то? — спросил он недоброжелательно.
— На меня кто-то напал, — простонал Григорьев. — По голове стукнули. Только не надо милиции. Я хочу домой. Отвези меня домой!
— Хорошо, хорошо»! — пообещала Инга, решив, что на него напал какой-нибудь из оживленных трупов, шатавшийся поблизости, Она не стала спорить с раненым и согласилась отвезти его домой. Тем более что он находился в сознании и нормально соображал.
— Караульте его! — приказала она охраннику и побежала в кабинет за сумочкой, где лежали ключи от машины и от квартиры. Вернулась и потребовала:
— А теперь помогите загрузить его в мои «Жигули».
Сопя, охранник подчинился, и они вдвоем усадили Григорьева на переднее сиденье. Инга пристегнула его ремнем безопасности и скользнула за руль.
— Как ты оказался на газоне?
Это был первый вопрос, который она задала ему после того, как автомобиль тронулся с места.
— Я решил постучать в окно и помахать тебе рукой. Мне хотелось увидеть выражение твоего лица. Ведь ты осталась один на один с обручальным кольцом. Я прошел по газону, и тут… На меня кто-то напал.
— Главное, крови нет, — заметила Инга. — И никаких других опасных симптомов. Да?
— Меня тошнит, — признался Григорьев. — И голова кружится.
Он откинулся на сиденье, закрыл глаза и начал постанывать. Когда они подъехали к дому? Инга спросила:
— Где ключи от квартиры?
— В кармане.
Она наклонилась и проверила его карманы.
Ключей не было.
— Ты мог их обронить? — И сама ответила:
Конечно, так и есть!
— А у тебя разве нету? — робко спросил Григорьев.
— Я их оставила на твоей тумбочке, когда уходила. Как это ты не заметил?
— Тогда отведи меня к себе, — еще более слабым голосом Допросил он.
— Знаешь что? — неожиданно придумала Инга. — Отведу-ка я тебя к Верлецкому!
— Это что, шутка?! — Григорьев попытался изобразить возмущение, но у него не хватило сил. — Ой, голова…
— Дай-ка я погляжу, что там!
Она наклонила его голову к себе поближе и только попыталась разгрести волосы, как Борис охнул и отключился. В панике она начала набирать номер телефона Верлецкого. И когда он ответил, крикнула в трубку:
— Алло! Валерий? Это Инга! Я под окнами в машине, у меня тут раненый!
— А при чем здесь я? — немедленно спросил Верлецкий.
— Ты же врач!
— Опять! — расстроился он. — Что ты заладила — врач» врач… Просто противно. Ну, даже если так. С какой стати ты решила свозить раненых ко мне домой?
— Раненый — Григорьев! Я нашла его на газоне около своей работы. На него напали. Сначала он со мной разговаривал, а теперь вдруг перестал.
Вместо того чтобы ответить, Верлецкий бросил трубку. Короткие гудки зазвучали, как отрывистые ругательства. Инга была уверена, что он сейчас выскочит на улицу. Так и вышло.
— Вы что, воссоединились? — хмуро спросил он, распахнув дверцу и уставившись на бездыханного Григорьева.
— Он приехал, чтобы сделать мне предложение, — испуганно ответила Инга. — А потом.., потом я нашла его на земле. Он пытался подняться и стонал. Сказал, что кто-то напал на него и ударил по голове.
— Его ограбили?
— Не знаю… Правда, у него с собой был пакет, но нигде поблизости я его не заметила.
— Нужно отвезти его в больницу.
— Он сказал, что не хочет.
Верлецкий уставился на нее, поджав губы. Инга неожиданно поняла, что ужасно рада его присутствию.
— Хорошо, — наконец вымолвил он. — Отгони машину к своему подъезду, попробуем его вытащить.
— У меня нет ключей от его квартиры.
— Тогда мы отнесем его к тебе.
— Я не хочу, чтобы он был у меня.
— Злопамятные женщины, — заметил Верлецкий, — чаще других страдают несварением. И куда же ты в таком случае решила его деть?
— Давай отнесем его к тебе!
Верлецкий едва не задохнулся от возмущения.
— Да? — воскликнул он. — В честь какого это праздника?!
— В честь моего дня рождения. Некоторое количество лет назад я родилась. Сделай мне подарок!
Я прошу тебя! Я же ездила знакомиться с твоей мамой!
Пока они препирались, Григорьев пришел в себя, и общими усилиями они дотащили его до лифта, а потом заволокли в квартиру, раздели и устроили на диване. Верлецкий, — ни слова не говоря, сходил за аптечкой и занялся пострадавшим. Перевязал голову и уложил Бориса на подушки. Сам сел на стул рядом и спросил:
— Ну? Так что произошло?
Григорьев кинул сначала на него, потом на Ингу мутный взгляд и сказал:
— Я хотел поздравить Ингу с днем рождения, но не знал, где она находится. Позвонил Илье и попросил выяснить это для меня.
— А почему не Надю? — немедленно поинтересовалась Инга.
— Ты ведь не любишь ее…
Она не стала возражать, и Григорьев продолжал слабым голосом:
— Илья спросил: ты поедешь к Инге? Я сказал — да. Тогда он предложил встретиться. Нет, сначала он спросил, куда я поеду после того, как встречусь с тобой. Я ответил, что поеду в мастерскую; Дело в том, что я нашел Анфисин дневник…
— Дневник? — насторожилась Инга. — А при чем здесь мастерская?
— Он, знаешь, в такой обложке с замком, но без ключа. Мне было жаль его раскурочивать — все-таки память. Я и подумал, что в металлоремонте откроют аккуратно.
— А Илья? — настороженно спросил Верлецкий. — Ты ему об этом сказал?
— Ну да.
— А он что?
— Он предложил: раз так, встретиться прямо там, у медицинского центра. Сказал, что хочет мне что-то предложить. Дескать, разговор срочный, нельзя откладывать. Я согласился.
Инга и Верлецкий переглянулись.
— Мы встретились и поговорили. А потом я пошел к Инге.
— А когда вышел, на тебя напали и отобрали дневник, — Выходит, так. Я искал пакет, когда пришел в себя, но его не было.
— Позвоню-ка я Илье, — сказал Верлецкий. — Пусть расскажет свою версию случившегося.
Он придвинул к себе телефон испросил:
— Какой у него номер?
Григорьев продиктовал, однако к телефону подошла Надя. Услышав, что ее дорогой друг лежит с пробитой головой, она всполошилась и пообещала:
— Мы сейчас приедем!
— Они приедут, — сообщил Верлецкий и приподнял бровь, показывая Инге, что терпит все это только ради ее дня рождения.
Инга хотела сказать, как она ему благодарна, но тут зазвонил ее мобильный.
— Ну, знаешь! — возмутилась Таисия, забыв поздороваться. — Мы со Стасом уже промерзли до костей. И фаршированная курица тоже.
— Боже мой! — в раскаянии воскликнула Инга, — Я совершенно забыла… Тут такое случилось!
Она рассказала про Григорьева, и Таисия немедленно заявила:
— Мы уже идем.
— Они сейчас придут, — виноватым голосом сказала Инга Верлецкому. — Это ничего?
— Да что там! — ерническим тоном воскликнул он и, сделал широкий жест. — Приходите все! Будем веселиться.
— Не хохми, пожалуйста, — рассердилась Инга. — То ты начал мне помогать, то вдруг бросил на полдороге. Но я-то по-прежнему в опасности!
— Ерунда. Роберт обещал…
— И где он, твой хренов Роберт?
— Да уж он знает, что делает.
— Я так и поняла!
Верлецкий снова схватился за телефон и, набрав номер, некоторое время молчал, а потом как заорет:
— Роберт, леший тебя задери! Я тебя просил?
Разобраться с моей девицей, вот что! Ну да, так я и поверил. Она сидит тут у меня, зареванная, потому что ее жениху возле ее же дурацкого центра проломили голову. Вот тебе и.., это слово. Ну что, что ты можешь сказать? Я тебя когда-нибудь подводил?
«Точно, штопает каких-нибудь бандитов», — решила Инга, внимательно слушавшая разговор.
