Дарья Донцова - Бутик ежовых рукавиц
Ника и Игорь поженились студентами. Как все молодые пары, не имеющие близких родственников, они нуждались, экономили на всем и не могли позволить себе ребенка. На пятом курсе Вероника забеременела и без колебаний сделала аборт. Рождение малыша могло сильно помешать жизненным планам. Гостева сначала хотела получить диплом, устроиться в Москве, а уж потом родить ребенка. Муж полностью поддержал жену.
– Куда нам сейчас младенец? – воскликнул он. – Мы не можем его содержать. И потом: квартиры нет, комната в общежитии крохотная, пеленки постирать проблема, соседи станут злиться…
Ника сбегала на операцию и забыла о казусе. Карьера Гостевых складывалась успешно, и, когда они обрели собственные хоромы, Игорь сказал:
– Ну теперь можно и о наследнике задуматься.
Супруги перестали предохраняться, но желанная беременность никак не наступала. В конце концов пара пошла к врачу. Муж и жена сдали все необходимые анализы, обследовались у специалистов и выслушали вердикт:
– Оба здоровы, никаких препятствий к зачатию ребенка не имеется.
Ника обрадовалась, а зря – забеременеть ей так и не удалось. Настя очень хотела помочь подруге и посоветовала ей обратиться к бабке-травнице. Вероника, уже понявшая, что официальная медицина помочь не сможет, понеслась в деревню. Старуха-колдунья сообщила про сглаз и велела обойти десять церквей. Напомню, в СССР богомольцы были отверженной частью населения. За посещение храма легко можно было вылететь с работы. Игорь испугался, когда Ника собралась в поход, и вначале запретил супруге даже думать о паломничестве, но жена так плакала, что муж дрогнул и буркнул:
– Ладно, но ходить по храмам в Москве нельзя. Настучат в партком, беды не оберемся.
Вероника согласилась. Пара взяла отпуск и поехала вроде как на экскурсию по России. Гостевы сели на теплоходик и отправились по Волге. Пока основная масса пассажиров носилась по музеям провинциальных городов, супруги шли в местный храм. Приказ знахарки они выполнили, но толку это не принесло.
Колдунья, к которой Ника явилась с претензией, лишь развела руками и спросила:
– Аборт делала?
– Да, – призналась Вероника.
– Душа невинно убиенного младенца обижена, – заскрипела бабка. – Не хочет она, чтобы другие на свет явились, не пускает, стоит у божьего престола со скрещенными руками. Проси у нерожденного ребеночка прощения.
Ночью Нике приснился кошмар: маленькая девочка, вся в белом, тянет к ней руки и жалобно шепчет «мама». Но стоило женщине протянуть к малышке руки, как та цепко ухватила ее за ладонь, притянула к себе и заорала: «Убийца, не видать тебе счастья!»
Вероника проснулась с криком и внезапно поняла: ей никогда не родить ребенка. Некоторое время Гостева пыталась заполнить пустоту – завела кошку. Но симпатичная Мурка не прожила даже года, свалилась с подоконника и разбилась насмерть. Ника поплакала и купила собачку. Но и судьба болонки оказалась трагична – песик попал под машину.
Насте было очень жаль Нику. Подруга поблекла, постарела и почти перестала улыбаться. Игорь особо от отсутствия ребенка не страдал, его пугало состояние жены. Он пытался развеселить супругу и один раз предложил:
– Давайте съездим «дикарями» на юг? Настя, ты как?
Сказано – сделано. Вместе взяли отпуск и двинулись на машине в Крым. Насте каникулы понравились до невероятности. Палатки поставили прямо у моря и купались сутки напролет. Первые три дня друзья провели в одиночестве, но потом с шоссе съехал «Москвич», и сидевшие в автомобиле мужчина и женщина вежливо осведомились:
– Если тоже расположимся тут, не помешаем?
– Крым общий, – приветливо ответил Игорь.
Вот так Гостевы познакомились с Сильвией Кроткиной и ее приятелем Володей. Впрочем, Владимир через некоторое время поругался с любовницей и исчез из жизни Гостевых, а Сильвия осталась. И очень скоро Ника поняла: Господь сжалился над ней, послал женщину, которая поможет стать матерью. Нет, Кроткина не была гинекологом и не обладала паранормальными талантами. Просто Сильвия работала в органах опеки и занималась оформлением бумаг для семейных пар, которые решили взять младенца на воспитание.
После небольшого колебания Игорь согласился стать отцом брошенного кем-то ребенка. Гостев очень любил жену и был готов на все ради ее спокойствия и счастья. Сильвия, имевшая большие контакты с директорами домов малютки, пообещала подобрать здорового младенца без каких-либо родственников. Ника очень хотела сохранить тайну, она никому не рассказывала о своих планах, в курсе была только Настя, но чертежница умела крепко держать язык за зубами.
Гостевы мечтали о мальчике, но, как назло, подходящих младенцев не находилось. Вернее, несчастных деток было много, но Сильвия не советовала усыновлять их. У одного имелись бабушка и дедушка, у другого проблемы со здоровьем, третий вроде подходил по всем статьям, но об его отце не имелось никаких сведений, а мать пила горькую с молодых лет.
– Не торопитесь, – увещевала Сильвия, – нужен младенец из приличной семьи, рожденный здоровыми родителями, не отягощенный патологической наследственностью. Представьте кошмар: взяли мальчика, растите спокойно, а тут невесть откуда заявляется баба и орет: «Ваш сыночек – мой племянник, пустите обнять кровиночку!»
– Разве официальные органы не обязаны сохранять тайну усыновления? – изумился Игорь.
Сильвия кивнула.
– Конечно, нельзя ничего рассказывать, только встречаются недобросовестные людишки, готовые ради денег развязать язык. Впрочем, с родственниками справиться легко, можно пожаловаться в милицию. Хуже с болезнями. А ну как мальчик пить начнет? Опасно брать дитя от алкоголиков, я верю в генетику.
– Что же нам делать? – приуныла Ника.
– Ждать, – спокойно ответила Сильвия. – Рано или поздно попадется нормальный вариант. Был у меня случай: в автокатастрофе погибла вся семья – мама, папа, бабушка, а ребенок выжил.
– И часто подобное происходит? – поинтересовался Игорь.
– Редко, – нехотя призналась Сильвия. – Но ведь случается!
Ника опустила голову, Насте стало жаль подругу до слез. Примерно через год Настя стала свидетельницей семейной ссоры Гостевых. У чертежницы был ключ от квартиры друзей, она спокойно могла зайти к ним в дом. При Советской власти существовал дефицит почти всех продуктов, и Ника с Анастасией давно договорились: если одна увидит в магазине хорошее мясо или рыбу, то покупает сразу для двоих. Чертежнице в тот день попались замечательные импортные куры, уже потрошенные, аккуратно упакованные в мешочки. Продавщица проявила милосердие и отпустила Насте целых четыре птички. Вне себя от радости Настя полетела домой, положила две тушки в свой холодильник, а оставшиеся понесла к Нике.
Не успела Настя запихнуть «улов» в морозилку, как из прихожей послышался шум. Чертежница хотела крикнуть: «Ребята, мне так повезло!» – но радостное восклицание замерло в горле.
Игорь Гостев, считавший, что в квартире никого нет, заорал:
– Ты сошла с ума!
– Милый, – заплакала Ника, – выслушай!
– Не хочу! – бесновался Игорь. – Только посмей! Я уйду из дома!
– Пожалуйста!
– Заткнись! – перешел на визг супруг.
Насте стало не по себе. Конечно, у нее с Гостевыми возникли совершенно родственные отношения, но бывают в жизни даже самых близких людей моменты, когда свидетели не нужны. Меньше всего Насте сейчас хотелось, чтобы муж с женой увидели ее. Чертежница запаниковала, а потом поступила более чем глупо – нырнула под кухонный стол, прикрытый свисающей до пола скатертью, и затаилась там, почти не дыша. Настя очень надеялась, что пара пойдет сначала в ванную мыть руки, потом поставит чайник, затем отправится в спальню переодеваться в домашнее, а чертежница потихоньку ускользнет, оставив друзей скандалить. А еще Настя была изумлена до крайности: конечно, Ника и Игорь порой выясняли взаимоотношения, но никогда муж так не кричал на жену. Что же натворила Вероника?
Расчет Насти не оправдался. Гостевы не отправились ни в ванную, ни в спальню, они прошли на кухню. Игорь продолжал бесноваться.
– Дай хоть слово сказать! – взмолилась Ника. – Никто ничего не заподозрит. Нас никак не связать вместе, никаких ниточек.
– При желании найти можно, – вдруг очень тихо ответил Игорь. – Начнут рыть, и каюк. Ты готова к последствиям?
– Мы это уже обсуждали.
– Теоретически, а теперь можем изучить на практике, – почти шепотом продолжил Игорь.
– Обычное дело: родители умерли, ребенка в приют… – протянула Ника.
– Их двое, и одна девочка уже взрослая.
– Пять лет, совсем малышка! И потом, мы возьмем младенца.
– Не хочу! Боюсь! Именно так! Считай меня трусом! – вновь заорал Игорь. – И это нечестно!
– Почему? Как раз правильно, – твердо стояла на своем Ника. – Да, двоих мы не можем взять, но хоть одну спасем. Они…
