Дарья Донцова - Букет прекрасных дам
Конечно, есть тучные актрисы. Некоторые из них, такие как Крачковская, здраво рассудив, решили превратить недостаток в достоинство. Толщины они не скрывают и играют роли, где такая фигура уместна, но внучка Коки предприняла героические усилия, чтобы выглядеть стройней, однако, как водится, только усугубила дело. Очевидно, она влезла в корсет, правда, излишне короткий, потому что талия все же намечалась у ее боченкообразной фигуры, но безжалостно затянутая шнуровка выступала под тонким шелком, а сверху, в районе подмышек, выпирали валики жира, впрочем, они имелись и на бедрах. Наверное, дива нацепила специальные, утягивающие колготки, потому что след от резинки проступал весьма отчетливо. К тому же, как это часто бывает с полными людьми, у девушки имелись неполадки с кожей. Красные пятна на лице она замазала тональным кремом, но до конца их скрыть так и не сумела. Однако обо всем этом можно было бы забыть при наличии таланта, но им тут и не пахло.
В антракте Кока и изъявляющая восторг толпа отправились в буфет, где было приготовлено небольшое угощение. Мы с Люси остались в зале.
— Как жутко выглядит эта девушка, — вздохнула Люси. — Ей категорически нельзя носить такие платья. Полным следует надевать нечто балахонистое, спокойных тонов. А еще лучше лечь в Институт питания, говорят, там творят чудеса с весом.
Я бросил взгляд на ее розовый костюмчик и галантно ответил:
— Вы правы. Впрочем, излишний вес не портит даму. Болезненная худоба лишь в последние три-четыре десятилетия вошла в моду. Вспомните великих художников: Веласкеса, Рубенса, Кустодиева, наконец. Их модели радуют глаз пышными формами. А Венера Милосская? Да, нынешнему человеку она покажется полноватой, но ведь именно эта скульптура считается каноном красоты…
Внезапно Люси рассмеялась:
— Не старайтесь, Ванечка, вы просто очень воспитанный, интеллигентный человек. Сама знаю, что выгляжу омерзительно в этом костюме, но поделать ничего не могу.
— Почему? — удивился я.
— Моим гардеробом ведает мама, — спокойно пояснила собеседница, — а она ухитряется подбирать совершенно невероятные вещицы. Иногда, в злую минуту, я думаю, что она это делает специально, дабы на моем фоне выглядеть очаровательно. Вы не поверите, но еще в прошлом году мама одевала меня как первоклассницу и велела говорить всем, что мне шестнадцать лет.
— Зачем?
Люси опять засмеялась:
— Господи, Ванечка, но ведь у тридцатичетырехлетней женщины не может быть дочери, справившей двадцать третий день рождения.
— Но вашей матери как минимум сорок пять!
— Пятьдесят, — уточнила девушка, — только она, естественно, прикидывается дамой слегка за тридцать и продолжала бы делать это и дальше.
— Что же помешало?
— Ну я-то взрослею, — хмыкнула Люси. — Роза сообразила, что может получить старую деву, вот и вывела меня на ярмарку невест. Кстати, мне давно хочется лечь в Институт питания, там обещают избавить меня от лишних сорока килограммов, но мама против.
— Почему?
Люси пожала плечами и ничего не сказала. Помолчав, она добавила:
— Вот выйду замуж, избавлюсь от опеки, и вы меня не узнаете.
— А вы пробовали спорить с Розой?
— Разве можно остановить бегущего бизона? — ухмыльнулась Люси. — Нет, тут приемлем только один метод. Тихо улыбаться, чтобы не вызвать истерики, и самой втайне ковать свое счастье.
Я промолчал. Антракт закончился, в зал потянулся народ. Надо же, у нас с Люси родственные души. Она так же воспитанна и интеллигентна. Интересно, кто у нее отец? Знаю, знаю, богатый предприниматель. Но кем он был до того, как получил мешок с золотом? Ведь не Роза же развила в дочери эти качества. И она умна, много читала, вон как свободно обсуждает сейчас с Сергеем Роговым последнюю книгу Пелевина. Может, рассказать Люси, что ее обожаемый Сева просто охотник за большим приданым? Но тут мой взгляд упал на жесткие черные усики, торчащие у нее над губой, и желание вмешиваться в чужую жизнь испарилось без следа.
Глава 22
Спать я попытался лечь в пять утра. Именно попытался, потому что сон упорно не шел. До сегодняшней ночи я никогда не страдал бессонницей, но сейчас ворочался в кровати и так и эдак, пытаясь найти удобную позу. Около шести я сообразил, что моему телу вполне комфортно на широкой кровати с дорогим ортопедическим матрасом, заснуть же я не могу оттого, что в голове крутятся грустные и назойливые мысли. В конце концов я сел в кресло и закурил.
Придя из театра, я поужинал и решил слегка отдохнуть. Сначала хотел почитать любимого Брюсова, но отчего-то раздумал. Побегал глазами по полкам: Байрон, Лермонтов, Ахматова, Гумилев, Блок… Ничего не привлекало, подумал было углубиться в приключения хоббитов, но потом встал и пошел в кабинет к Норе. Рекса Стаута я прочел всего, но у Элеоноры две стены забито классикой детективного жанра. Наверное, зря я раньше презрительно относился к такого рода литературе. Не случайно миллионы людей обожают криминальные истории.
Испытывая легкое чувство недовольства собой, я выбрал томик Эллери Квина и прочел его весь. И вот теперь, начисто лишившись покоя, тупо сижу в кресле. В голову полезла всякая дурь. Зачем я живу на свете? Что сделал хорошего? Посадил дерево? Родил ребенка? Ну это глупо, на земле и без моего участия полно лесов и людей…
Понимая, что сейчас провалюсь в депрессию, я мигом попытался переключиться на другую тему. Так кто убит? Рая или Рита? А может, уничтожены обе? И кто придумал «спектакль»? Идея о случайной встрече девушек в огромном мегаполисе выглядит забавно, только она нереальна. Уж больно в разных кругах вращались девочки. Нет, кто-то специально смоделировал ситуацию. Кто-то… Кто?
Я выбросил окурок в форточку. А тот, кто знал, что у Риты есть сестричка. И, прочтя почти три десятка детективных книжек, я понимаю, зачем было придумано представление. Деньги. Рита очень богата. Своих средств, правда, у нее нет, но у Элеоноры не существует других родственников, кроме Риты. После смерти бабки девушка гарантированно становится более чем обеспеченной. Моя хозяйка настоящий бизнесмен, поэтому основная часть капитала помещена в зарубежные банки и вложена в недвижимость. Даже если в России начнутся очередные пертурбации, Рита спокойно сможет уехать, например, в Испанию. И жить там в собственном доме.
Значит, некто предложил занять Рае место сестры, и та согласилась. Глупо, конечно. Интересно, каким образом она намеревалась обмануть Элеонору? Или я опять придумал что-то невероятное? Но другой версии у меня все равно нет, поэтому примем эту. Итак, некое лицо, зная о наличии «копии» Риты, затевает обмен. Зачем? Чтобы потом, при помощи Раи, выкачивать деньги из Норы.
Я подошел к окну и слегка приоткрыл его. В комнату ворвался ледяной ветер. Я поежился, ну и кто главный режиссер спектакля? Господи, это же так просто, отец девочек, любовник Ольги. Почему я пришел к таком выводу? Ну посудите сами. А кто еще знал, что детей двое?
Я захлопнул окно. Об этом факте Элеонора не распространялась. Все вокруг, естественно, были в курсе, что ее дочь погибла при родах, но о том, что вместе с матерью ушел на тот свет еще один младенец, не упоминали. Значит, в курсе событий был очень узкий круг людей: Нора, сама Ольга, ее любовник, врач Мария Алексеевна, принимавшая роды, Зоя и Анна Ивановна, впрочем, еще некий Веня Глаголев, сосед Норы по старой квартире, возивший Ольгу в Воропаево, на дачу к кавалеру. Все. Нора, естественно, ничего не затевала, Ольга и Мария Алексеевна давно мертвы, Зоя и Анна Ивановна больше всего на свете боятся, что обман раскроется, поэтому держат язык за зубами. Да и не под силу двум простоватым деревенским бабам затеять подобное действо с переодеванием. Ну и кто остается? Правильно, Веня Глаголев и таинственный мужчина, папаша деток.
Я лег в кровать и глянул на часы. Семь. Ладно, посплю часик-два, а потом начну действовать.
До приобретения шикарной многокомнатной квартиры в суперэлитном доме в одном из самых тихих и престижных уголков Москвы Нора жила в обычной хрущевке на улице Реброва. Именно отсюда и начался ее взлет к богатству. Я никогда не жил в таком доме. Мой отец имел роскошные по тем временам апартаменты до рождения сына, и мое детство прошло на паркетных полах в огромных комнатах с высоченными потолками с лепниной. Нора же ютилась в двухкомнатной распашонке, кубатурой чуть меньше, чем ее нынешняя кухня.
Я доехал до улицы Реброва, нашел нужный дом и поднялся к тринадцатой квартире. Сколько раз моя хозяйка, смеясь, говорила:
— Вот и верь после этого в приметы. Родилась тринадцатого апреля, жила в тринадцатой квартире, да еще на первую машину получила номер, где было три шестерки, и что? Везение просто преследует меня!
За железной дверью стояла тишина, но не успел мой палец коснуться звонка, как дверь распахнулась, и на пороге появилась девочка лет двенадцати.
