Галина Куликова - Рукопашная с Мендельсоном
Репертуар Ивана был разнообразен. Нон-стоп были сыграны «Светит месяц, светит ясный», «Степь да степь кругом», «Черный ворон», «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина», от которой плакали крутые мужики в партере, «Вот кто-то с горочки спустился». А исполненному на бис бессмертному хиту всех времен и народов «Шумел камыш» зал тихонько подпевал.
Лайма воровато подыгрывала Медведю на фортепиано. Изредка в глубине сцены раздавался грохот бубна, словно напоминание о том, что рядом с прекрасным всегда есть место ужасному. Но на него внимания никто уже не обращал – слишком заворожил публику этот огромный мужик в плавках, извлекающий из своей пилы божественной красоты звуки.
Сцену они покидали под неутихающий рев зала. За кулисами на них набросился возбужденный и всклокоченный Синюков.
– Это триумф! – орал он и лез обниматься.
– Не надо преувеличивать, – сказала Лайма, пытаясь быстренько скрыться в гримерке.
– Вы беспощадны к себе, как все истинные таланты! – не унимался Синюков. – Я такого нигде не видел: сначала неукротимый авангард, потом – торжество истинно народной музыкальной культуры!
Еле отбившись от него, группа «У» заперлась в гримерной.
Некоторое время все сидели молча, потом Корнеев осторожно поинтересовался:
– Ну, и как прошло?
– Если бы ты бубен не уронил, то терпимо, – ответила Лайма. – Это то же самое, что в момент снятия денег с чужого счета уронить на пол ноутбук.
– А мне показалось, все остались довольны, – простодушно заявил Медведь. – Такие были аплодисменты. Жалко только, я через маску зрителей не видел.
– Хотел посмотреть, явилась ли на концерт та женщина с косой? – поинтересовался Корнеев, пришедший неожиданно в хорошее расположение духа.
– Главное, ты пилу видел, – добавила Лайма.
– Я ее чувствовал, – ответил Медведь. – Кроме того, кайф-то какой! Зрители, все чин чином. Обычно-то за пилу мы по пьяному делу брались…
– Лайма, Ивану нужно будет сделать массаж лица. А то его в институте по отметинам от маски расшифруют.
– Нет, но ведь действует! Действует народная мудрость, – прогудел Медведь. – Что самый лучший способ отвлечь внимание от лица – раздеться.
Лайма, избавившись от кокошника, неожиданно тоже развеселилась.
– Итак, господа, – заявила она. – Выступление, которого мы так боялись, состоялось. Мы теперь можем, наплевав на этот музыкальный форум, спокойно выполнять задание. То есть – искать террористов и охранять оставшихся в живых ученых.
– Жень, ты только не забудь положить на место бубен, – напомнил пунктуальный Медведь. – Кстати, я выяснил, что сегодня утром оперативники закончили работать в квартире Полянского. Она теперь стоит пустая. Хотя, наверное, опечатанная.
– Предлагаешь воспользоваться моментом и перед тем, как ехать во владения Шаткова, навестить квартиру Полянского? – спросила Лайма.
– Да что мы там найдем после милиции? – возразил Корнеев, приглаживая усы.
– Мало ли, – пожала плечами Лайма. – Милиция не нацелена на международных террористов. В отличие от нас. Поэтому стоит попробовать.
* * *– На крышу дома можно попасть, перелетев вот отсюда. – Остро отточенный карандаш уперся в точку на карте. – Затем спускаешься с крыши по тросу вниз и проникаешь через окно в квартиру академика. Мы подходим вот здесь, потому что со стороны улицы дом не охраняется. Ты помогаешь нам подняться наверх, и мы вместе тщательно обыскиваем квартиру. Задача, прямо скажем, не такая сложная. Согласны?
Король техники Бамбанга Хендарсо, которому вновь предстоял полет на «летающем крыле», и рыжий виртуоз-взломщик Майкл О`Бреннан промолчали, но всем своим видом дали понять, что согласны со своим командиром.
– Конечно, надеяться на то, что мы обнаружим нечто действительно важное, вряд ли стоит, – продолжал Герлоф Схейл. – Однако мы должны провести эту маленькую операцию с целью удостовериться – эта линия розыска нами отработана полностью. К сожалению, мы не смогли добраться до сейфа Полянского в институте. Теперь поздно, если там что и было, это «что-то» уже перекочевало к его другу Мельченко.
– Или к властям, – развил его мысль О`Бреннан.
– Да, или к властям, что было бы для нас очень плохо. До сих пор, насколько нам известно, ученым удавалось держать все в большом секрете. С какими целями действуют они – неизвестно. Но если дело получит широкую огласку, им заинтересуются государственные органы и возьмут под свой контроль – считайте, что наше движение упустило единственный шанс привести человечество к мировой гармонии.
– Но кабинет в институте и квартиру уже наверняка обыскала полиция, – снова подал голос О`Бреннан. – Так принято во всем мире.
– Думаю, ты прав. Но они вряд ли искали то, что ищем мы. Поэтому шанс у нас есть. Крошечный. Однако он существует. Даже если у Полянского пусто, мы сможем сразу же посетить квартиру Мельченко, она этажом выше.
– Но это принципиально другое развитие операции, – вдруг заговорил Бамбанга Хедрасо.
– Именно, – отчего-то обрадовался Герлоф. – Зато есть элемент внезапности. Мы застанем Мельченко врасплох. В это время он либо спит, либо просто отдыхает. Он дома, он расслаблен и сопротивления не окажет. Мы можем действовать по-разному. Либо ограничиваемся обыском квартиры, отключив на время ученого, либо делаем попытку установить с ним прямой контакт. Предложение нашим руководством сформулировано, и мы вправе его озвучить. Чем мы, в конце концов, рискуем?
– Мельченко может отказаться от предложения. Или хуже – согласится, а потом выдаст нас властям, – засомневался Майкл О`Бреннан.
– Не получится, – уверенно сказал Герлоф. – Мы не дадим ему такой возможности. В случае его согласия он должен будет предоставить нам стопроцентные гарантии и материальное подтверждение того, что все это не миф и не химера. Без этого мы Мельченко просто не отпустим. В противном случае его ждет судьба Полянского, только лететь он будет не с десятого, а с восьмого этажа.
– Но как же мы в таком случае сможем выполнить свою задачу? – недоуменно посмотрел на него Майкл.
– Выполнить задачу нам тогда поможет третий член команды. Он стал бизнесменом и как бизнесмен должен понять всю выгоду от сотрудничества с нами. Кто еще в мире предложит ему такие условия?
– Так, может, с него и начать? – отверз уста индонезиец.
– Нет, Шатков – напоследок. Может, он и был ученым, но сейчас, похоже, финансист их группы. А мозг – это Мельченко. Полянский, ясно, уже не в счет. Вот с мозгом для начала и поработаем! Значит, как стемнеет – выдвигаемся. И помните – в запасе времени нет. До закрытия фестиваля осталось всего четыре дня. Напомню вам заодно, что завтра наше выступление.
Майкл О`Бреннан и Бамбанга Хедрасо выразительно глянули друг на друга, потом, одновременно повернув головы, посмотрели на командира. А Герлоф Схейл стоял и молча улыбался. Кажется, его забавляла сама мысль о том, что их боевая тройка завтра устроит представление не с оружием, а с музыкальными инструментами в руках. И будет цинично морочить головы ни в чем не повинным любителям народного творчества.
* * *Ближе к полуночи, когда город Чисторецк засыпал, группа «У» отправилась на операцию к дому номер пятнадцать по проспекту Космонавтов. Когда консьержка третьего подъезда, беззаботно созерцавшая телесериал в своем стеклянном закутке, выглянула посмотреть, кто это так поздно пришел, то увидела следующую картину.
Прямо на нее двигался огромный мужик в камуфляжной форме с закатанными по локоть рукавами. Он был в черных очках, черных перчатках и высоких черных шнурованных ботинках на толстенной подошве. Следом за ним семенила высокая стройная дама в безликом темном костюме, туфлях на низком каблуке и берете, который был натянут на голову таким образом, что скрывал не только волосы и уши, но и один глаз незнакомки. Замыкал шествие молодой мужчина с усиками, в темных очках, с небольшой плоской черной сумкой на плече.
Они не были жильцами подъезда, поэтому консьержка моментально приготовилась к отпору. Однако задать традиционный вопрос о том, к кому из жильцов направляются эти люди, просто не успела.
– Чисторецкое отделение федеральной службы судебных приставов, – проревел мужик в камуфляже. – Полковник Кальмаров, заместитель начальника управления контроля и учета имущества злостных должников!
И ткнул консьержке в лицо раскрытое удостоверение. Консьержка пробежала глазами написанное и уяснила, что перед ней действительно настоящий полковник.
– Какая у вас фамилия интересная, – льстиво сказала пожилая женщина, испытывавшая священный трепет перед начальством, имеющим воинские звания.
– Нормальная фамилия, – недружелюбно ответил полковник.
– Он из рода знаменитых мореплавателей-подводников, – пояснил молодой с усиками. Полковник обернулся к нему, но ничего не сказал.
