Маргарита Малинина - Живые не любят умирать
– Давно я говорила, здание следует очистить от скверны, – отставляя тарелку в сторону, высказала свое мнение Инна Михайловна, которая сидела напротив меня. – Необходимо пригласить священника из церкви, чтобы он освятил замок. Здесь бродит неприкаянный дух беса Тихона, чья душа слишком тяжела, чтобы подняться в небо.
– Инна Михайловна, – обратилась я к ней, – а вы уверены, что Тихон действительно мертв?
Все ахнули и так уставились на меня, словно пытались прожечь дыру, не иначе.
– Деточка, что за сомнения? Если ты его видела, так это был призрак.
– Я не верю в призраков. Но вы так говорите, словно сами его видели после смерти. Вот я и предположила, может, он еще жив? Просто прячется, скажем, в одной из башен? Держу пари, вы там не были, как и никто из нас.
– Катюш, завязывай с галлюциногенными грибами. Я сама лично видела его бесповоротно мертвым. Могу поклясться, если хочешь.
– Нет, спасибо, – дернула я головой. Жаль, версия была красивой. Что ж, осталась в запасе еще одна.
Андрей, смотревший на меня во все глаза и с открытым ртом, справился с собой и сказал:
– Кать, я могу сводить тебя в башни. Уверяю, там ничего интересного нет и уж точно никто не живет. Пара пыточных камер, ну и хлам всякий…
Ленка странно хихикнула, решив, видать, что «пара пыточных камер» – это шутка. Я же так не думала.
Ольга сидела от меня через одного человека – Пашу. Достав из кармана мобильный, я пихнула его под ребра.
– А? – встрепенулся он, оторвавшись наконец от процесса поглощения пищи.
– Передай ей, – сунула я ему телефон, кивая на Ольгу.
– Зачем?
– Павел, проснись! Не зачем, а передай!
– А, понял!
Он пихнул Олю.
– А? – встрепенулась уже та.
– Передай.
– Ты не понял, это ее! – возмутилась я.
– Это ж мой! – в один голос со мной удивленно воскликнула Оля. – Где ты его взял?
Самойлов ткнул в меня пальцем.
– Ты же мне сама дала, – напомнила я, наклоняясь к ней через спину Паши, который недовольно ухнул, так как ему пришлось согнуться почти пополам, а живот от переедания стал побаливать, – когда вы уезжали на такси. Это было еще в субботу…
– Ах, ну да…
– А сегодня уже пятница, – со смыслом произнесла я.
– Тринадцатое, – подсказал Паша сдавленным голосом. Его пузо явно хотело вернуться к нормальному положению, а тут я.
– Вот именно. Как ты неделю без телефона обходилась? – Она лишь пожала плечами. – Ты ведешь себя странно.
От ответа Олю избавил Андрей, который повернулся ко мне и с недовольством сказал:
– Что-то ты слишком подозрительна сегодня, тебе не кажется? По-моему, странная ты, а не она.
Я улыбнулась ему самой злой улыбкой, на которую только была способна, и на том разговор прекратился. Возможно, он прав, но я верю картам. «Луна – скрытые враги, лицемерие, неожиданное предательство», – сидели у меня в сознании слова Инны Михайловны.
Потом Андрей позвал всех на прогулку по окрестностям, и я, пользуясь случаем, оттянула Женьку за рукав в сторону.
– Это наш шанс выяснить все.
– Что ты имеешь в виду?
Я зашептала ему в самое ухо:
– Мы обыщем здание, пока никого не будет. Старшие Серовы с адвокатом заняты поисками, а молодежь будет на прогулке. Это единственный шанс. Мы можем что-то найти, что укажет нам путь. Только есть проблема. Откуда мы узнаем, когда они вернутся?
Жека почесал затылок.
– Пахан, поди-ка на секунду…
Сославшись на головную боль, мы с Женькой получили разрешение отмазаться от всеобщего гулянья (Ленка с Ольгой в тот момент противно хихикнули) и приступили к тщательному обыску. Начали со второго этажа: простукивали стены в коридоре, отвинчивали лампочки у бра и внимательно их осматривали, задирали половики и так далее. На мое предложение проверить еще и гостевые комнаты Жека ответил решительным отказом, заявив, что друзей он не обыскивает, ибо это подло.
– А Оля для тебя тоже друг?
– Ольга – нет. Но не хочешь ли ты сказать, что это она убила горничную?
– Конечно, нет. Это сделал, несомненно, мужчина.
– Ну вот, а те двое мужчин, что обитают на этом этаже, находились рядом с тобой в тот момент, приобретая тем самым неопровержимое алиби. Пошли на третий.
На лестнице я не выдержала и, остановившись, схватила его за руку.
– Что?
– Жень, как ты не понимаешь, я схожу с ума!
– Надеюсь, от любви ко мне? – ухмыльнулся он.
– Жень, я не об этом сейчас! Мне нужен союзник. Пожалуйста, скажи мне: что ты слышал на мессе?
– Мычание обдолбанных придурков, – опять усмехнулся тот. Почему-то он здорово нервничал. Может, из-за того, что я взяла его за руку? Или по вине пяти букв?
– А после этого? Перед убийством? Что они выкрикивали?
– Говори тише. В замке осталась старуха.
– Ответь мне на вопрос.
Последовал глубокий вдох.
– Мне показалось, что они кричали «тихо». Но они кричали это слишком громко, тогда, какое, к черту, тихо? Может, на их языке это что-то означает?
– Жень, они кричали не «тихо». Они кричали «Тихон». Понимаешь, что это означает? Я была не права, подозревая, что он еще жив. Он был бы в этом случае хилым стариком. Нет, человек, убивший Алю, действовал от имени Тихона, которого уже нет в живых. Зачем? Чтобы повесить на него столь тяжкое преступление? Следовательно, это сделал человек, ненавидевший Тихона при жизни. На ум приходят двое – Вячеслав Тихонович и, как ни прискорбно, Андрей.
– Да?! А еще и твоя подруга Инна Михайловна. Знаешь, она сегодня не очень мило о нем отзывалась, – отомстил он мне за Андрея. – Прекрати, дедульку ненавидели практически все, кто знал о его существовании. За примером далеко ходить не надо – Медведково, все сто пятьдесят человек.
– Не знаю, я совсем запуталась… Беспокоит еще одно. Дед Тихон умер так же, как и отец Ивана, автора письма. Что думаешь?
– Не знаю, – покачал он головой. – У меня предчувствие, что накануне ожидаемого приезда оперов – а в свете новых событий они уже не смогут нас продинамить, – события начнут развиваться очень стремительно.
Мы ступили на третий этаж.
– Какая дверь – спальня Инны Михайловны?
– Последняя справа.
– Думаю, начать нужно с самой дальней от нее комнаты. Не хотелось бы, чтобы нас услышали.
Таким образом мы очутились за последней слева дверью. Судя по всему, это был кабинет: возле большого светлого окна – широкий письменный стол, на котором примостился монитор и блок питания; кожаный вертящийся стул, две книжные полки, крошечный кожаный диванчик в углу с поцарапанной обивкой; завершала интерьер висевшая на стене репродукция Да Винчи – его знаменитая Джоконда, распечатанная на цветном принтере и вставленная в рамочку.
– Можно покопаться в компьютере, – предложил Жека. – Там наверняка есть что-нибудь интересное.
– Слушай, хакер мой. Я понимаю твою любовь к этим подозрительным машинам, но давай сперва пороемся в бумажках на столе. – Их на самом деле валялось бесконечное количество. Хозяин помещения особой педантичностью не отличался или же собирался впопыхах.
– О’кей, ты занимайся своими бумажками, бюрократка моя, а я, твой хакер, займусь своей любимой, как ты ее зовешь, подозрительной машиной.
Так мы и сделали. Ничего сверхважного в предлагаемых моему вниманию документах и исписанных листочках не было. Какие-то договоры, чьи-то номера телефонов, распечатанные схемы проездов… Расстроенная, я полезла к органайзеру: в одном из его отсеков покоилась кучка визиток. Авось что интересное попадется?
– Зачем люди ставят на стол блок питания? – возмущалась я в процессе. – Еле до органайзера дотянулась.
– Затем, что под стол засунули большую неудобную тумбу. Кстати, интересно, что в ней.
– Ну так открой.
Женька совершил несколько прикольных телодвижений, пытаясь из положения сидя открыть дверцу.
– Не могу, стул мешает.
– Давай его выдвинем.
Я как раз закончила просматривать визитки. Когда положила их на место, Женька вылез из-за стола, и мы выдвинули стул на середину кабинета. Вернувшись к столу, Логинов наклонился и полез в тумбочку, а я осталась караулить стул.
– Екарный бабай! – раздалось через секунду, и тут же что-то посыпалось на пол.
– Что там? – Я переминалась с ноги на ногу. – Жень, отвечай!
– …! – ответил тот матерным словом.
– Что это значит? – Не удержавшись, я тоже полезла под стол. То, что высыпалось на пол, было содержимым двух пакетов, наспех кем-то всунутых в тумбу: зачерствевшие батоны, пара пачек макарон, банка вздутой тушенки, майонез, паштет, от которого уже попахивало, бутылка пива и иные продукты.
– Знаешь, как это называется? – спросил меня компаньон. – Весь покрытый зеленью, абсолютно весь…
Действительно, батоны в нескольких местах заплесневели, да и вообще все продукты имели такой вид, словно бы… пролежали здесь неделю.
Последние сомнения отпали. Человек, убивший Ирину Григорьеву, живет в этом замке.
