Галина Куликова - Блондинка за левым углом
— О трупе? — мгновенно среагировал он. — Я сам о нем постоянно думаю. Но у нас нет вообще никаких зацепок, чтобы понять, кто убил Абражникова. Думаю, когда мы найдем Сандру Барр, то найдем и преступника.
— Вот что мне непонятно. Как похититель, он же убийца, мог узнать, под какой фамилией Сандра Барр прилетит в Москву? Как он ее вычислил? Не думаю, что она об этом распространялась.
— Ну… Абражников ведь знал, кого будет встречать, верно? Значит, информация просочилась через него.
— Прямо к похитителям? Выходит, они заранее знали, кто из русских будет встречать актрису. Это сужает круг подозреваемых. Может быть, это кто-то из окружения Сандры Барр? Следовало оставить Медведя возле Фергюссона, — с сожалением заметила она. — Вдруг агент подстроил похищение?
— Ты шутишь! Фергюссон живет за счет Сандры Барр. Она для него — курочка, несущая золотые яйца. Он должен трястись над ней.
— В настоящий момент он делает вид, что курочка живет в отеле на Тверской, и повсюду сопровождает эту даму. Я предлагаю потрясти его как следует.
— Нет, с иностранцами лучше не связываться, особенно с американцами. Наступишь им на шнурок, они тут же принимаются вопить о правах человека.
— Судя по спокойствию официальной группы, там уверены, что с Сандрой все в порядке.
— Ну, что ж? — хлопнул ладонями по столу Корнеев. — Попробуем идти по тому следу, который у нас есть. Это записи Абражникова. А пока Медведь их исследует, забежим все-таки в книжный. Не нравится мне висеть на крючке у Леджера.
Они расплатились по счету и освободили столик. Девицы провожали Корнеева взглядами голодных волчиц и томными вздохами. Он откровенно этого не замечал, чем приводил Лайму в хорошее расположение духа. Редко удается найти такого мужчину, который, сопровождая одну женщину, не замечает, что ему строят глазки другие. Даже за Шаталовым водятся подобные грешки. Но Корнеев! Это кремень.
Вокруг магазина все оказалось разрыто. Здесь строили высоченное офисное здание, почти целиком состоявшее из стекла. Издали, пронзенное солнцем, оно было похоже на соляной столб. Вдоль стройки проложили мостки, которые вели прямехонько ко входу в «Аз, буки, веди». Внутри, возле единственной двери, перед турникетами, стоял заметный со всех сторон охранник и блудливым оком обозревал редких покупательниц. Прямо позади него высилась стойка с газетами, в том числе с той самой «Читалкой».
— Вот он, — удовлетворенно сказал Корнеев, положив руку Лайме на плечо. — Твой шанс.
И указал подбородком на охранника.
— Мой шанс?
— Шанс выяснить хоть что-то про Нину-Дарью. Ни одну бабу этот тип не пропустит. Народу здесь никого нет, как ты сама видишь, пустые залы. Если Нина-Дарья сюда захаживала, он мог ее запомнить.
— Не думаю.
— Ты совсем не разбираешься в мужчинах, — коротко ответил Корнеев. — Иди, пококетничай с ним. А я буду в отделе научно-технической литературы.
— Ни-ни-ни! — запротестовала Лайма. — Ты схватишь книжку о компьютерах и перестанешь следить за операцией. Даже если в меня выстрелят из базуки, ты и ухом не поведешь, я знаю!
— Ничего ты не знаешь, — буркнул Корнеев.
Но, чтобы ее успокоить, отправился к сентиментальной прозе и принялся разглядывать обложки с идиллическими картинками. На картинках были нарисованы губастые барышни и полуобнаженные дядьки с животом в шашечку. Корнеев взял одну книжку, перевернул и начал читать аннотацию: «Граф Виллингтон не собирался ни на ком жениться. Но юная и прелестная Маргарет, оказавшаяся внезапно у него на попечении, растопила его сердце».
«Нормально, — подумал Корнеев. — Почему это он не собирался ни на ком жениться? Был беззаветно влюблен в своего дворецкого? А тут эта Маргарет! Юная и прекрасная. Внезапно оказалась у него на попечении. Как это можно оказаться на попечении внезапно? Все ее многочисленные родственники плыли на одном и том же корабле и утонули в бурном море? И безутешная Маргарет свалилась на беднягу Виллингтона, как снег на голову! Шикарный сюжет».
Он понятия не имел о том, что не менее интересный сюжет разворачивается у него под боком. По подлому стечению обстоятельств соседнее офисное здание строила фирма Геннадия Шаталова. Он с утра был на объекте и, когда Лайма с Корнеевым ступили на расшатанные мостки, как раз направлялся к своей машине.
Первым позывом Геннадия было окликнуть любимую по имени, но присутствие проклятого брюнета с испанскими усиками его остановило. Он немного выждал и двинулся следом, только на почтительном расстоянии. Когда парочка вошла в книжный магазин, брюнет сразу же нырнул в глубь помещения, а Лайма застряла возле отдела открыток. Охранник, прогуливавшийся мимо двери взад и вперед, мгновенно сделал стойку. Лайме это явно понравилось, и она стрельнула в него глазками. В этого борова! Отвратительного, потливого и похотливого мужлана, для которого женщина является только средством удовлетворения плотских желаний!
Шаталов медленно закипал, и на лице его появился злой багровый румянец. Проскользнув в магазин незамеченным, он спрятался за ближайшим стеллажом и стал подглядывать. Лайма тем временем перешла от стрельбы глазками к разговору тет-а-тет.
— Так, значит, вот вы какой! — манерничая, сказала она охраннику. — Вадим.
Как приятно разговаривать со служащими, имена которых написаны на специальных служебных табличках и пришпандорены к их карманам! Это необыкновенно облегчает общение.
— Да-а? — протянул Вадим и улыбнулся сальной улыбочкой. — Я вот такой вот.
— Моя подруга мне про вас говорила. Я специально зашла… посмотреть.
— Какая ж это подруга? — заинтересовался охранник.
— Ну… Вы ее должны помнить, она тут у вас в последнее время «Читалку» покупала. Такая… светловолосенькая, волосы по плечам распущены, с красивыми ногами.
— У вас ноги тоже ничего, — крякнул Вадим, и Шаталов вцепился в стеллаж намертво, словно потерпевший кораблекрушение в край плота.
Лайма хихикнула. Это было такое омерзительное слащавое хихиканье, что у Шаталова свело скулы.
— Так, значит, вы на мою подругу и внимания не обратили? — Она придвинулась к охраннику поближе и вильнула попой: — Ой, ну Вадим! Ну, как же так?
— Светленькая? — напрягся тот. — А-а! Знаю-знаю, помню-помню. Точно — всегда с газеткой под мышкой. Фамилия у нее какая-то веселая.
— Неужто она вам по фамилии представилась? — опешила Лайма. Удача застала ее врасплох, и кокетливый вид слетел с нее, как картонная карнавальная маска.
— Мы с ней вообще ни мур-мур, словечком не обмолвились, — доложил Вадим, радуясь женскому вниманию. — Просто она как-то раз возле магазина бутерброд встретила — визжала!
— Встретила бутерброд? — переспросила Лайма странным голосом.
— Ну, эти, люди-бутерброды, которые ходят по улицам, надев на себя рекламу. И спереди у них реклама, и сзади. Этот вот всех в кофейню зазывал. Чашка кофе у него была на пузе нарисована.
Лайма посмотрела в окно и удивилась:
— Да где же тут можно ходить? По какой такой улице? Тут одна грязища у вас. А кофейня где?
— Там, ближе к метро. — Вадиму надоело обсуждать то, что не касалось лично его. — А вы тут рядом, что ли, живете? Я работу в восемь заканчиваю.
Шаталов, который отчасти слышал их диалог, наконец не выдержал. Достал телефон и позвонил Лайме на мобильный. И тут же услышал, как тот пиликает у нее в сумочке.
— Алло! — сдавленным голосом ответила она, отвернувшись от охранника, который пожирал ее глазками. — А-а! Привет.
— Лайма, ты сейчас где? — спросил Шаталов, выглянув из-за стеллажа.
— Я на задании, — прошипела она, прикрывшись ладошкой.
— Ответственном?
— Очень ответственном.
Охранник протянул лапу и неожиданно хлопнул ее по круглой попе.
— Ой, — взвизгнула Лайма отвратительным поросячьим голоском. — Хи-хи! Это я не тебе. Дело чрезвычайной важности. Я позже перезвоню.
— Я вот что решил, — заявил Вадим, как только она спрятала мобильный. — Ты часам к восьми сюда подгребай, я работу закончу и тебя в кино свожу. Про человека-паука. Слыхала о таком?
— Нет! — посмотрела на него дурочкой Лайма.
Просто поразительно, с какой непринужденностью этот тип перешел на «ты» и заговорил так, словно она его закадычная подружка.
За стеллажом Шаталов трясся от злости, как паровой котел, в котором опасно повысилось давление. Про кино он не расслышал, но ему достаточно было увиденного. Он ринулся было в проход, но тут кто-то больно схватил его за плечо. Он обернулся и очутился нос к носу с Корнеевым.
— Вы что, Гена?! — прошипел тот. — Охренели? Вы нам сорвете дело государственной важности! Да, Лайма действительно заигрывает с этой горой жира. Но не думаете же вы, что такой женщине взаправду может понравиться этот гоблин?!
Шаталов скрежетнул зубами и тут же остыл. Ему стало неудобно.
— Я случайно увидел, как вы идете. — Он протянул свою руку, а Корнеев свою. Рукопожатие получилось коротким и неприязненным.
