Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
– Угадывай.
– Не приходит ли кто посторонний навещать Ванюшу?
– Почти в яблочко. Только когда ты заговорила о подарках, я подумал: а вдруг самозваный папаня тоже дарит своим чадам какие-нибудь игрушки?
Нинель Осиповна произвела набор.
– Про коньяк – ни слова.
Нет, я еще не до конца выявил все фотоаппаратные возможности.
Разговор с Катериной получился не очень длинный.
Недипломированная жена разочаровала: никто из посторонних не заходил, никаких сюрпризов не отмечено. Не считая редких визитов старшего садовода, который приносит каждый раз туесок с медом и пугает ребенка отвратной рожей. А вот если опять пришлют ящик коньяка, то она сбросит его в бассейн.
Доцентше не терпелось выведать подробности диалога.
– Ну, и что ты узнал?
– Как я вижу, самый большой альтруист в городке – это Юрод.
– Его так все за глаза кличут… Но ты, Динь, обращайся к нему «Юрий Юрьевич».
– Понимаю – зачем лишний раз травмировать человека широкой души, но с подпорченной физией?
– Медом Юрий Юрьевич обеспечивает все садоградские семейства, так как и пасека, и хранилище являются собственностью Научно-исследовательского центра, – и яблоками тоже круглый год, и прочей овощной и ягодной продукцией. Хочешь – иди в магазин, хочешь – закажи по телефону, и доставят прямо со склада.
– Сервис!
– Ты с ним поаккуратней при общении. Пять лет назад – нет, шесть – он в один день потерял изумительную жену Еву и неродившегося ребенка.
– Мальчика?
– Девочку. Ева не смогла разродиться. Такое бывает, но редко.
– Шесть лет назад…
– Кстати, мне уже сообщили, как он спас тебя от яблоносцев.
– В Садограде слухи распространяются быстрей, чем в полном вакууме.
– Зря ты, Диня, не ценишь флагман агробезопасности, зря третируешь жителей.
– Я еще не просек, Нинель, куда меня угораздило попасть. Исключая тебя, все какие-то странные.
– Ты прав. Этих людей раскусить трудно. Возьмем Юрода…
– Может, хватит о нем? О благородном и несчастном садовом труженике.
– Напрасно. Это был гениальный биоинженер!
– Почему «был»?
– Двадцать лет он трудился над одним сортом геномодифицированных яблок и добился своего. Урожайность высокая. Лежкость небывалая. Всю зиму держатся – хоть бы хны. Устойчивость к парше и гнили. Самозащита от насекомых-вредителей…
– Бедные гусеницы.
О порхающих красавицах в нарядах изнывающих невест я как-то не подумал.
– Но, достигнув цели, полностью ушел из науки. Представь, он сам посадил в Наукограде все яблони. А теперь следит за каждым деревцем, не доверяя никому… Все наши сады курирует. Поднимается раньше всех и ложится позже всех. Кстати, он свой знаменитый сорт назвал в честь погибшей жены и неродившейся дочки – «Ева».
Если бы не личико, я бы подумал, что доцентша влюблена в старшего садовода – нашего Юрода.
– Яблоки-то хоть вкусные?
– А ты попробуй.
– Предпочитаю груши… Как там у одного забытого классика в рассказе про любовь… «Идите покушайте синих груш!»
– Почему синих?
– Кажется, жених был дальтоник.
– Но не импотент.
Из спальни второго этажа донеслись весьма красноречивые звуки супружеских отношений.
Но мы с доцентшей пили чай с медом…
Глава 15 Прокуроров сын
У меня выработалась дурная привычка: перед сном выходить на крыльцо и шумно мочиться на клумбу с черными георгинами.
Не знаю, нравилась ли такая подкормка благородным цветам, но я испытывал неизъяснимый кайф, особенно зажмуриваясь и вслушиваясь.
Но на этот раз я не получил никакого удовольствия.
Кайф испортил Дылда – сын прокуроров.
Нарисовался как ни в чем не бывало.
Я окинул сад оценивающим взором.
– Да один я, – сказал тихо вождь яблоносцев. – Один.
– Хочешь вызвать на дуэль?
– Брось выеживаться, Диня.
– Ну, тогда выкладывай, генералиссимус хренов, с чем пожаловал.
– Мы днем оба погорячились.
Надо же, предводителя хулиганствующего эскадрона обуяла ягнячья кротость.
– Возможно.
– Ты разозлил ребят увертливостью.
– Сначала научил бы своих балбесов квалифицированной слежке.
– Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Взяли мы тебя, в конце концов, в оборот.
Слишком дружелюбно и миролюбиво для переговоров на высшем уровне.
– Да если бы не корабел… Мамочка сука!.. Мамочка сука!..
– Он артист еще тот, но сейчас речь о другом. Своим – не спорю, изящным – уходом через сквозное окно ты доказал…
Прокурорский сын перешел на обвинительный тон.
– Доказал, что прибыл совсем не за метеоритом, а за маньяком-насильником.
Я поторопился с ответной репликой.
– Давай не будем об этом вслух.
– Ну вот, мы и прикинули с ребятами хер к носу и поняли. Ты прибыл сюда не для того, чтобы жрать наши яблоки. У тебя своя задача, у нас своя. Зачем нам ссориться?
– Действительно – зачем?
– Мы бы тебя, конечно, положили тогда в Пнево, несмотря на большие потери…
– Про большие потери – ты это верно заметил.
– Не выеживайся.
Наконец-то яблоносный генералиссимус начал возвращаться к былой агрессивности.
– Скажи без понтов, ты согласен на недельное перемирие?
Пора закругляться.
– В принципе – да. А где гарантия соблюдения оного с вашей стороны?
– Моего слово тебе будет достаточно!
– Сомневаюсь.
– А ты не сомневайся. Вот я, к примеру, даже своему отцу, прокурору города, не слил тебя. Ты для него по-прежнему только лишь специалист по метеоритам.
– Благородно с твоей стороны.
– При чем здесь благородство? Когда ты профессионально ушел от ребят, я призадумался. Ну, а когда ты не испугался моей оравы и готов был принять неравный бой, я осознал: ты можешь ненароком погубить движение яблоносцев.
– Что могу, то могу.
– А так будет соблюден паритет. Мы не мешаем тебе выслеживать Членорука, а ты, в свою очередь, не даешь информацию своему начальству о нас.
Я не стал разочаровывать Дылду фактом что информация об яблоносцах автоматически ушла в Кремль, а какое решение примет гарант Конституции, некому не ведомо… Конечно, скорей всего, за время моего пребывания здесь ничего не случится… Ну, а то, что сделают с защитниками яблок после меня, мало волновало.
– Уговорили, – сказал я авторитетно. – Паритет так паритет.
– Но у нас есть одно обязательное условие…
– Смотря какое.
– Когда поймаешь Членорука – позови нас. Мы заменим и суд, и приговор и высшую меру!
– И чем он вам так насолил? Трудится, бедняга! Заменяет бессильных мужчин Садограда…
– Да мы еще два года назад попробовали скараулить урода. Зря просидели ночь в саду. А назавтра все как один зачесались и начали паршой покрываться.
– Но при чем здесь он?
– При том. На небе ни одной тучи, а мы под дождичек попали, короткий такой, с запахом специфичным… Оросил урод нас какой-то дрянью. Полтора месяца с друганами маялись…
– И вы, чтобы больше не рисковать здоровьем, перестали гоняться за садоградскими оплодотворителями.
– Так считаешь, что действует не один Членорук?
Дылда торопливо обернулся, как будто заметив кого-то среди яблонь.
– Никого вроде.
– Ты не дергайся. Здесь веселая компашка по утрам развлекается. Ученые бегуны, склонные к мелким гадостям и боксу, старший садовод и голый мужик, изображающий любовника.
– В Садограде психов хватает.
– Я бы сказал – даже перебор.
– Зато у нас яблоки – лучшие в мире.
– Как я догадываюсь, вы из-за них сколотили отряды яблоносцев?
– Правильно.
Дылда сорвал яблоко.
– Только мы, те, кто проживает на данной территории со дня основания Садограда, – только мы, и никто другой, имеем права вкушать эти плоды!
– Старая песня.
– Ничто не ново под луной.
Дылда откусил за раз пол-яблока.
– А этот ваш моделист-конструктор правда видел, как его Снегурочку оприходовали?
– Сочиняет…
– Про что?
– Да про три члена.
– Про три?
– Ну да – вроде этот урод одновременно делает баб во все дырки. Одним своим законным, и двумя ручными.
– Вибраторами?
– Фиг знает. Вот почему мы зовем его Членоруком.
– Ну и фантазия у строителя фрегата…
– Он у нас малость повернутый. Такого насочинять может…
– Три члена – это же комбайн по удовлетворению даже самых фригидных особ!..
– В три члена верится слабо.
– А если мутант? Сбежал из какой-нибудь сверхзасекреченной лаборатории…
– Поверь, в нашем научном центре таких не выводили. Я отца спрашивал, и он пробивал такую возможность по своим каналам.
– Думаю, и городскому прокурору не всегда все известно.
– Намекаешь на себя?
– Нет, просто считаю, что надо будет основательно прошерстить научный центр самому.
– Вольному воля.
Дылда зашвырнул огрызок яблока в сторону чучела.
– В общем, договорились о Членоруке?
– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
– Тоже верно.
– Двигай… И чтобы никакого за мной контроля.
