Дарья Калинина - Пиф-паф, прекрасная маркиза!
– Спасибо, – кротко поблагодарила своего спасителя Василиса.
Мужчина ничего не ответил, только кивнул, принимая ее благодарность.
– Кто вы такой? – спросила Василиса. – Как вы тут оказались? Я думала, тут никто не живет. Мне так сказали.
– Тише, – остановил ее тот. – Вопросы потом. Как думаешь, они ушли?
– Вам лучше знать.
– Если не ушли, им же хуже, – мрачно ухмыльнулся мужчина. – Ну, красавица, как мне к тебе обращаться?
Василиса представилась.
– А меня зовут Федор. Пойдешь со мной?
Вопрос прозвучал неожиданно, но Василиса даже раздумывать не стала.
– Конечно!
– Меня не побоишься?
– После этих уродов? Шутишь!
– Люблю отчаянных, – похвалил ее Федор. – Видел, как ты с ними дралась.
– Они меня похитили! Мы с Игнатом Федоровичем на машине ехали, а они березу повалили, дорогу перегородили… Ой, я даже не знаю, что они с Игнатом Федоровичем сделали! Жив ли он? Как бы узнать, что с ним?
Но судьба Игната Федоровича оставила Федора глубоко безразличным.
– А ты не местная. – Он не спрашивал, он утверждал. – Я тут всех местных на много километров вокруг знаю. А тебя и этих нелюдей, что к тебе приставали, впервые вижу.
Голос у Федора был приятный, успокаивающий. Но вот говорил он, как-то странно выговаривая слова. Акцент – не акцент, но речь Федора звучала как-то непривычно уху Василисы.
– Ты тут живешь? – спросила она.
– Ага, неподалеку. В Малочаевке.
В Малочаевке!
– Вот так встреча! – воскликнула она. – Я ведь к вам в Малочаевку и ехала, когда на нашу машину напали эти бандиты!
Федор с недоумением взглянул на нее.
– Ты к нам ехала? Но кто ты такая? – И прежде, чем Василиса успела ответить, воскликнул: – А! Догадываюсь, кто ты. Ты внучка Нины Кузьминичны. Правильно?
– Да!
– Савва поехал за твоей бабушкой, а потом мы узнали, что Савва убит. Бабушка твоя тоже не приедет. Но зато прилетает внучка. Мы тебя ждали. Правда, не думали, что ты так быстро появишься.
– Вот видишь! Вы меня так скоро не ждали, а бандиты ждали. И меня, и Игната Федоровича!
– О нем после, – отмахнулся Федор. – Сначала про себя говори.
– Что говорить? Бандиты меня похитили. Пытать хотели.
– Зачем пытать-то? – изумился Федор.
– Хотели узнать, что мне бабушка Прохору Кузьмичу передать велела.
Василиса выпалила и испугалась. Ну кто ее за язык тянул? Что за дурацкая привычка выбалтывать все первому встречному?
Но Федор не проявил никакого интереса к ее обмолвке.
– Прохор Кузьмич тебя очень ждет, – сказал он со вздохом. – Стар он уже совсем, ногами слаб. Но голова ясная. Скоро сама с ним поговоришь и поймешь.
– Скорей бы! Ты даже не представляешь, как меня тяготит бабушкино задание. Она же сама в больнице. И ровным счетом ничего мне не объяснила. Я только со слов этих бандитов поняла, что они ищут какое-то золото.
– Да. Золото твоего прадеда – брата Прохора Кузьмича.
– А что за золото?
– Прости, но я всего и сам не знаю. Вернемся в Малочаевку, там тебе лучше моего объяснят.
И Федор двинулся вперед. Василиса поспешила за ним следом. Она шла и радовалась. Вроде бы и лес вокруг был тот же самый, и деревья высокие, и крылось за ними не пойми что, а Василиса теперь совсем не боялась. Ведь теперь рядом с ней был надежный защитник. Охотничьи ружья у Федора были новые, импортные, а потому явно недешевые. Василиса еще мельком удивилась, откуда у старовера из Малочаевки, не имеющего практически никаких сношений с внешним миром, такое оружие. Даже чтобы просто приобрести оружие, нужно разрешение, не так ли? Неужели подобное разрешение выдали бы человеку, не имеющему даже паспорта?
Но расспрашивать Федора, как и каким способом он приобрел свои ружья, показалось Василисе бестактным. В конце концов, не будь у Федора оружия, как бы он спас ее от бандитов? А значит, где бы он ни раздобыл свои ружья, он это сделал Василисе на благо. Ну, и хватит об этом.
Шли они долго. Солнце совсем скрылось за деревьями. Василиса притомилась и начала отставать. Заметив это, Федор притормозил, а потом и вовсе замедлил шаг.
– Сделаем привал?
– О да! – взмолилась Василиса. – Пожалуйста!
Федор повертел головой, а потом указал в сторону большого поваленного дерева:
– Вон там устроимся.
Пока Василиса нежилась на сухом и теплом еще стволе, ее спутник набрал дров, развел костер и даже сумел вскипятить чаю. Вода была у него в жестяной баклажке, которая и послужила чайником. Заварку он сыпал какую-то желтоватую. Но довольно скоро протянул Василисе.
– Пей.
Василиса принюхалась. Пахло травами. Она сделала глоток и почувствовала, как тепло разливается по телу. Мысли вдруг сделались яркими и насыщенными, а сил сразу прибавилось. Она с удовольствием допила напиток и попросила еще.
Но Федор отказал.
– Так много нельзя. Это особый чай. Его пьют охотники, вышедшие на промысел, если силы оставляют. Несколько глотков этого чая подкрепляют, но целая чашка может убить.
– Нет, умирать я не собираюсь!
– Никто из живущих на земле не может знать, когда придет его час. То ведомо лишь Всевышнему.
– Понимаю, – улыбнулась Василиса. – Но постараюсь приложить все силы, чтобы подольше оставаться в живых. Мне еще много чего сделать нужно. И назад к бабушке целой и невредимой вернуться тоже бы не помешало. Вот передам вашему Прохору Кузьмичу, что должна ему передать, и сразу же домой!
– Сразу?
Отчего-то в голосе Федора послышалась грусть.
– Даже не поживешь у нас? Не посмотришь, чем все кончится?
– Что кончится?
– Поиски клада твоего прадеда.
– Слушай, ты, я вижу, все-таки хоть чуть-чуть, да в теме. Объясни и мне тоже, что за клад такой? Когда его прадед зарыл?
– Перед самым изгнанием, в 1940 году, буквально перед самой войной, всех староверов из Малочаевки насильственным образом выселили.
– Об этом я уже слышала.
– Многие тогда не верили, что уходят навсегда. И потому часть нажитого многими поколениями добра люди прятали кто-где. Собственно говоря, золото твоего деда было не совсем его. Конечно, большая часть принадлежала ему, но он и был наиболее видным жителем поселка, потому и его вклад в общий схрон был самым весомым. Но там было золото и других семей. Так что, сама понимаешь, тайник у наших предков получился весьма значительным.
– Интересно. И где это золото сейчас? Тут?
– Думаю, да. После войны нам было запрещено возвращаться на старое место. Тут велись горные работы. Да если бы и не это, все равно нам было невозможно двинуться из тех мест, куда война и власти забросили нас. Мы были лишены документов, по сути своей, бесправны.
– Но я слышала, что вы и сами не желаете принимать паспортную систему.
– Наши старики считают, что паспорт от дьявола, – сурово произнес Федор. – Но совсем без документов, конечно, нельзя. Так что приходится идти на хитрость. Кто-то один, чаще всего по жребию, берет на себя эту ношу.
– Но вы, как я слышала, вернулись в Малочаевку еще в девяностых годах. С тех пор прошло больше двадцати пяти лет. Четверть века! А ваш посланец к бабушке прибыл совсем недавно, днями сосчитать можно.
– До сих пор повода не было тревожить золото мертвых.
– А теперь появился?
– Да. На нашу землю зарится один человек. То ли хочет возобновить добычу серебра, то ли еще по какой-то причине, но действует он очень настойчиво. И если мы не хотим вновь быть согнанными с родной земли, нам придется за это заплатить.
– Вот для чего вам понадобилось вернуть себе золото! Теперь ясно. Но как я могу вам помочь?
– Твоя бабушка должна знать свою половину условия. А Прохор Кузьмич – свою.
– Какого условия? Какую половину?
– Бабушка ведь заставила тебя выучить несколько фраз. Это и есть ее половина.
– Не понимаю.
Федор еще раз вздохнул и стал рассказывать дальше:
– Когда перед войной схрон был устроен, твой прадед не стал доверять бумаге местоположение клада. Он составил условие, по которому его можно найти. Одну половину он передал жене – твоей прабабушке.
– Вере!
– А она должна была сказать своей дочери – твоей бабушке. А вторую половину все эти годы держал в памяти Прохор Кузьмич.
– Сколько же ему лет?
– Много. Он родился в двадцать первом году. Вот и считай.
Василиса подсчитала и пришла в отчаяние.
– Хочешь сказать, что поиски золота напрямую зависят от того, насколько крепкой окажется память этих двух стариков? Прохора Кузьмича и моей бабушки?
– Даже не двух стариков, а четырех. Не забывай, что с твоей стороны условие передавалось сначала от твоего прадеда к его жене, а потом от твоей прабабушки к Нине Кузьминичне. И уже от нее условие получила ты.
Василиса помотала головой.
– Тогда караул. Вы ничего не найдете. Ни-когда!
– Почему?
– Кто-нибудь что-нибудь да перепутал. Например, я сама частенько путаю, какой сегодня день недели, или даже забываю что-нибудь купить или куда-нибудь сходить.
