Галина Куликова - Охотники на русалок
– Хорошо иметь таких информаторов, – одобрила Марина. – А ты не выяснил детали? Почему эксперт сомневается?
– Кое-что выяснил. Что касается девушки, то у нее на запястье левой руки обнаружены синяки. Происхождение неизвестно. Вероятно, ее кто-то крепко схватил за руку. Здесь остается только гадать. Это могли быть любовные игры, могло быть выяснение отношений, а могло быть и нечто иное...
– Например?
– Ее топили или тащили к воде.
– Может – из воды?
– Почему ты так решила?
– Ты же сам говорил, что тело девушки лежало на песке довольно далеко от воды. Волной ее выбросить не могло – никаких особых волн здесь, на озере, быть не может.
– Да, ты права, – кивнул Вадим. – Выглядит довольно странно. Короче, основания для сомнений у экспертов появились. А что касается Тарана, тут еще интереснее. У него на голове обнаружилась ссадина непонятного происхождения. Как от удара. Появилась она до или после смерти, сказать никто не берется. Патологоанатом считает, что Артем мог удариться головой, падая в воду или уже находясь в воде. Его тело ведь нашли у берега, среди камней.
Марина вдруг почувствовала, что непроизвольно втягивается в процесс расследования. Появился неведомый прежде азарт, желание дальше обсуждать версии случившегося. У нее даже голова перестала болеть.
– Слушай, а тебе не кажется, что все это смахивает на детективный сериал? Что это за злодеи, которые такие улики оставляют? Не хватает только кровавых отпечатков подошв на набережной или следов удушения на шее жертвы.
– Ты зря ехидничаешь, – спокойно возразил Баратынский. – Я бы согласился с такой постановкой вопроса, если бы узнал, что оперативно-следственная группа вообще никаких следов не обнаружила. В жизни все проще и примитивнее. Поговори с любым ментом, он тебе скажет. Тем более если речь идет об убийстве, а не афере или финансовой махинации. Даже снайперов рано или поздно ловят. Не говоря уж про тех, кто в непосредственном контакте работает.
Понимаешь, для меня это не игра в казаки-разбойники. Я хочу выяснить, что случилось с моим товарищем, и если кто-то виноват в его смерти, пусть понесет наказание. Но это так, лирическое отступление.
Про кровавые отпечатки подошв не знаю, у меня никакой информации нет. А вот насчет следов на шее... Есть одна маленькая пикантная подробность.
Вадим сделал небольшую паузу, чтобы допить остывший кофе.
– Что за садистская манера – начать говорить и замолчать на самом интересном месте? – взорвалась Марина. – Продолжай, пожалуйста!
Вадим усмехнулся – ему явно льстило то, что Марина принимает его расследование так близко к сердцу.
– Продолжаю. Так вот, у Артема на шее обнаружили... следы поцелуев.
– В смысле – следы от помады?
– Нет, помада здесь ни при чем. Просто следы. От очень сильных поцелуев.
– Засосы, что ли? – свистящим шепотом спросила Марина.
– Ну да. Их вначале приняли за следы удушения, а потом разобрались.
– Вот это номер! Может быть, Артем с этой девушкой пришли на берег, там они... – начала фантазировать Марина, но Вадим ее перебил:
– Может быть. Только это не важно. Допустим, они знали друг друга. Допустим, у них был роман. Но кто эта девушка? Ведь до сих пор это так и не выяснили. И они оба мертвы.
– Слушай, – вдруг спохватилась Марина, – ведь у меня тоже есть источник информации.
– Что еще за источник? – удивился Баратынский.
– Дядя Витя. Он, когда услышал про Артема и девушку, собрался звонить начальнику местной милиции. Этому, как его, все время забываю.
– Карпачеву? Петру Степановичу? Начальнику УВД?
– Ага. Он когда-то помог Карпачеву занять должность. Зовет его Петькой.
– Хороший источник, – одобрительно заметил Вадим. – Марина, как думаешь, ты смогла бы аккуратненько задействовать своего дядю, чтобы добывать сведения?
– Не знаю, можно ли будет его постоянно об этом просить. Но кое в чем, думаю, дядя нам поможет. Кстати, его очень заинтересовала убитая. Вернее, кто она – местная девушка или приезжая. Боялся, что это может быть дочь каких-то его знакомых.
– Тогда ты все же попробуй узнать, что ему рассказал Карпачев.
– Узнаю, – пообещала Марина. – Будем считать, что это первое мое боевое задание?
– Слушай, – оживился вдруг Вадим. – Ты же медицинский заканчивала, у тебя воинское звание должно быть.
– Какое-то есть. Кажется, лейтенант медицинской службы.
– Ну, а поскольку я все равно старше по званию...
– А какое у тебя звание? И какой род войск?
– Это сейчас не принципиально. Потом как-нибудь расскажу. Так вот вам, товарищ лейтенант, первое боевое задание – узнать, что говорит в узком кругу о смерти Тарана и неизвестной девушки начальник УВД Солнечноводска.
– Когда будет второе задание?
– Через двадцать минут. После того как я посвящу тебя в план операции под кодовым названием «Невод».
– Ловись, рыбка, большая и маленькая? – понимающе кивнула Марина.
– Именно. Но сначала кое-что для общего понимания ситуации.
Баратынский в лицах рассказал Марине про вчерашний митинг защитников чернолапки на площади Согласия.
– Знаешь, – подытожил он, – Ложкин очень уверенно говорил про то, что Таран убит. Дважды он возвращался к этой теме и каждый раз совершенно убежденно об этом заявлял. Либо валяет дурака, либо что-то знает. Кстати, у Ложкина были мотивы.
– Ты думаешь, Ложкин – убийца? – недоверчиво спросила Марина. Представить себе наглого, пышущего энтузиазмом рыжего эколога в роли хладнокровного киллера она не могла.
– Пока точно сказать не могу. Может быть, он организатор. Или знает, откуда ветер дует. Смотри, какая получается картина. У Ложкина к телевизионщикам вообще отношение негативное. К тому же он полагал, что они нервируют птиц, и готов был лично придушить каждого, кто ходит по берегу с камерой и микрофоном. Ты же своими глазами видела организованную им атаку. Плюс ко всему после неудачного нападения на телегруппу Тарана Ложкин мог затаить обиду. Он очень импульсивен, а такие люди способны на непредсказуемые поступки.
– Допустим. Но тебе не кажется, что это было бы слишком очевидно? У людей неприязненные отношения – и один убивает другого. А зачем тогда убивать неизвестную девушку? Ложкин, конечно, не подарок, но он же не робот-убийца?
– Девушка, я думаю, могла оказаться случайной жертвой. Меня только чешуя эта сильно смущает, а так я вполне могу допустить, что у Артема в последние дни завязался бурный роман с незнакомкой. Только она – явно не то дело, из-за которого он задержался в городе. Для Тарана любовные страсти всегда были на третьем месте.
– А на первых двух?
– Работа и деньги. Вернее, наоборот – деньги и работа. Так вот, относительно Ложкина. Помнишь, Артем нам рассказывал, как тот ему прилюдно угрожал расправой?
– Помню. Обещал убить, кажется. Ну хорошо, мы с тобой такие умные – заподозрили Ложкина. А что же следователь не догадался отработать эту версию? Наверняка ведь оперативники опросили членов съемочной группы, и те рассказали про конфликт с представителями Фронта экологической обороны.
– У следователя, как я уже говорил, другая задача. К тому же представляешь, что случится, если сейчас тронуть Ложкина? Международный скандал! Они опять этой трясогузкой прикроются...
– Чернолапкой, – машинально поправила Марина.
– Какая, к черту, разница?! Будут орать, что милиция стоит на службе у олигархов, которые хотят застроить коттеджами земной шар и сжить со свету всю фауну. Так что следователю заниматься Ложкиным очень невыгодно. Пока, во всяком случае. И я хочу этим воспользоваться.
– Опередить следствие?
– В некотором смысле – да. Хотя на самом деле пока и следствия никакого нет. А время уходит. Не думаю, что Ложкин напрямую причастен к смерти Артема. Но он может что-то знать. Ведь почему-то он уверен, что Таран убит.
– И как ты намерен действовать? – деловито поинтересовалась Марина.
Вадим выждал, пока официант, который принес ему минеральную воду, отойдет от столика, и тихо произнес:
– Сегодня ночью иду в разведку.
– Опять твои русалки? – возмутилась Марина, которая ожидала услышать нечто действительно важное.
– При чем здесь русалки? Сегодня ночью Ложкин экстренно собирает в штабе Фронта экологической обороны секретное совещание. Присутствовать будут лишь представители узкого круга особо приближенных к Ложкину людей. Ожидается нечто важное. Впрочем, может оказаться, что они просто планируют очередные безумные акции против Потапова.
– Откуда тебе об этом известно, если совещание такое секретное?
– Источники надо знать, – подмигнул ей Баратынский.
– Ты узнал это от своих людей в милиции? – изумилась Марина. – Но они вроде бы на данный момент не интересуются экологами?
– Нет, на этот раз не из милиции. Я здесь девицу знакомую встретил, она в этом Фронте какуюто должность занимает. Позвонил ей вчера. Посидели, поговорили. Так и узнал.
