Александра Романова - Блондинка сдавала в багаж…
— Ты намекаешь на непорядок в документах? — уточнила я. — В них одно, а на деле другое?
Голова Сергея передо мной явственно вздрогнула — впрочем, это могло быть случайностью.
— Поезд… — прошептала мне на ухо Настя. — Ну!
Лишь тут до меня, наконец, дошло. Маргариту Васильевну с Ирой мы называли дамой, приятной во всех отношениях, и дамой просто приятной — сокращенно ДПВО и ДПП. Они сидят прямо за нашими спинами, поэтому, желая их обсудить, подруга предпочла воспользоваться эвфемизмами (безусловно, разумное решение). Значит, у меня интересуются, не смущают ли они меня.
— В целом они меня не смущают, — честно сообщила я. — А должны?
— Лучше ответь, почему мы с тобой вообще зациклились на мужчинах? — тут же сурово осведомилась Настя.
Теперь впереди дернулась Лидия.
— Потому что мы традиционно ориентированы, — с достоинством объяснила я.
— Я не о том, я о… ну, сама понимаешь.
— Нет, не понимаю. Мы, блондинки, понимаем только самое простое. Говори толком, а?
Подруга посмотрела на меня с видом христианской мученицы, кротко решившей обязательно возлюбить пытающих ее палачей.
— Хорошо. Ночь. Свивальник… лента Мебиуса, если так тебе проще. Вспомнила?
— Так бы сразу и сказала — лента Мебиуса. Чего тут не понять?
— Речь о том неожиданном посетителе… почему мы решили, что он мужчина? Помнишь, тебе показалось, он взвизгнул женским голосом?
— Ну знаешь ли! — аж подскочила от возмущения я. — Вот только не хватало нам еще и женщин! Я и без того мучаюсь, что работы предстоит слишком много! Четыре… ммм… дела подряд — это и профессионалу нелегко. А у меня квалификация в этом занятии низкая, ты же сама видела! Что ты предлагаешь? Может, прикажешь поработать индивидуально с каждым из тридцати шести экскурсантов? Я до Вены не успею, не говоря уже о риске.
— С каждым не надо. Но если ты обдумаешь сегодняшнее поведение ДПВО и ДПП, поймешь, что они подозрительны.
Я попыталась унять гнев на подругу и сосредоточиться. Сегодня Маргарита Васильевна с Ирой неожиданно прицепились к нам и вместо музея секса пошли в музей Ван Гога — притом что совсем недавно открыто демонстрировали свою к нам неприязнь. Однако конфликт с Лидией вполне мог заставить дам пересмотреть позиции. Затем они гуляли со всеми в квартале Красных фонарей, а в свободное время потерялись. Ну и что? Мы бы с Настей, если б не сидели сиднем на скамейке, тоже бы потерялись.
Хотя при желании на ситуацию можно было взглянуть иначе: дамы с коварными целями решили с нами сблизиться, а потом отправились по своим преступным делам и там задержались. Ладно, предположим, они — наркокурьеры. Но если Маргарита Васильевна — наркокурьер, я — балерина! Она — настолько типичный директор гимназии, что дальше некуда. И ни в какие авантюры она бы не ввязалась.
— Не верю, — сообщила я подруге, — что ДПВО способна… способна на то, что ты подразумеваешь. Не способна она.
— А ДПП? — ехидно парировала Настя.
Да, Ира действительно вещь в себе. Она, безусловно, умная и умеет ловко притворяться. Хорошо, пусть Ира — наркокурьер, а Маргарита Васильевна и не подозревает. Ира ищет, кому подбросить наркотики, и выбирает меня, поскольку я блондинка. Ха! Сто раз ха!
— Всякая женщина, — наставительно поведала я подруге, тряся перед ней своими прекрасными локонами, — отличит природное явление от действия химических препаратов. Женщина понимает, что действие химических препаратов является поверхностным, и не станет основывать на его последствиях свое поведение. Данную ошибку может совершить лишь мужчина. Я доступно изъясняюсь? А женским голосом визжала ты в неконтролируемом порыве.
Почему-то Насте страшно не хотелось признаваться в визжании, так что она насупилась и отвернулась. Впрочем, вскоре мы все равно приехали.
* * *В полном соответствии со своим преступным (или антипреступным?) планом я торчала у автобуса, пока выгружали багаж. По-настоящему добрые слова могу сказать лишь о Мишане. Его чемодан был в красно-синюю клетку, к тому же огромный. Его ни с чем не перепутаешь! У Алекса с собой оказалась нейтрального вида спортивная сумка, но хоть зеленая — и на том спасибо. Зато Сергей с Вовчиком вовсю проявили злодейскую сущность. Их темные невзрачные чемоданчики запомнить было совершенно невозможно. Уж не знаю, как они сами их отличают! Нет чтобы украсить какими-то надписями или картинками, самим же стало бы удобнее. Математическими формулами, например. Если бы багаж Сергея был помечен разностью квадратов, а Вовчика — основным тригонометрическим тождеством, как легко ориентировался бы и хозяин багажа, и присмотревший добычу грабитель! Я на месте производителей чемоданов взяла б идею на вооружение.
Обдумывая эту гениальную мысль, я последней вошла в гостиницу. Настя уже получила ключ от номера и с нетерпением меня поджидала, поскольку нам обеим хотелось только одного: завалиться в постель и уснуть.
Мы потом даже поругались, выясняя, кто больше виноват в крушении светлой мечты. Не спорю, формально помешала лечь именно я, но я полагала себя лишь покорным орудием в руках подруги. Не далее как сегодня она ставила мне в пример преступников, которые безо всякой рефлексии, без долгосрочного планирования видят удобный случай — и пользуются им. Я разве виновата, что фея чувства долга заставляет меня к любой работе подходить ответственно и профессионально? Ежели я взялась, то выкладываюсь на все сто, иначе не получается.
В итоге мы сошлись на вине Алекса, коварно поселившего главного подозреваемого не где-нибудь, а непосредственно рядом с нами. Увидев, как Сергей отпирает соседнюю дверь, я безо всякой рефлексии, без долгосрочного планирования застыла соляным столпом и на эту дверь уставилась. И не зря! Невесть откуда выскочила Лидия, нежно прощебетав: «Мне как журналистке нужно узнать, какие в этой гостинице синглы. Дорогой, ты ведь не против?»
Уж не знаю, против ли был дорогой, но она ворвалась в номер прежде него. Однако сердце-вещун подсказывало мне, что этим дело не закончится. У нас, прирожденных преступников, развитая интуиция. И я продолжала пялиться в коридор. Впрочем, возможно, я просто, подобно лошади, заснула стоя. Ведь уже три ночи вместо полноценного отдыха мне, несчастной, приходилось колобродить.
Через короткое время Сергей вышел из номера, обнимая Лидию за плечи, и повел ее к лифту. Они сели туда и уехали. Я толкнула его дверь — надо же, не заперта!
— Стой на стреме! — нервно зашипела я Насте. — Если он будет возвращаться, дай сигнал. А я бегу за короной.
Я действительно бегом ворвалась к Сергею и обнаружила, что он еще не распаковывал свои вещи. При виде закрытого чемодана моя преступная натура проявила себя не с лучшей стороны. Хотя какой порядочности можно ждать от чего-либо преступного? Натура принялась ныть, что она не готова вот так сразу потрошить чужой багаж, ей надо морально подготовиться, а может, даже потренироваться. Я резонно ответила, что готовиться нет времени, потренировалась же она сегодня днем на сумке, как раз пора приступать к более солидным объектам. И вообще, если я сейчас не заберу у злодея Янину корону, другого удобного случая не представится, и карьера Яны будет безвозвратно испорчена. Вещей самого Сергея я забирать не собираюсь, так что это не воровство, а восстановление справедливости.
Настроив себя подобным образом, я смело потянула молнию и открыла чемодан. Сверху там лежала одежда, и я стала осторожно надавливать, надеясь опознать корону на ощупь. Быстро наткнулась на что-то твердое, но это оказались ботинки. Еще имелись кипятильник и кружка с миской. Однако в самом разгаре своих исследовательских трудов я вдруг услышала жуткий стон. Я оцепенела. Стон раздавался из коридора, постепенно перерастая в вой. Что-то было в нем такое, от чего кровь стыла в жилах. Возможно, именно так воют волки, споря, как поделить не слишком плотный ужин из опрометчивого путника. А самое страшное, что в совершенно нечеловеческом вроде бы звуке я вдруг стала различать слова. «Убью соседей», — угрожало кому-то неизвестное существо. Нам с Настей, кому еще? Очевидно, преступный Сергей обнаружил сторожевой пост под дверью и разбушевался.
Бросить подругу на растерзание я не могла. Закрыв молнию на чемодане, я уже приготовилась бежать на помощь, но не успела. В номер ввалился Сергей и уставился на меня, тяжело и хрипло дыша. От испуга я потеряла голос, а также, вероятно, способность передвигаться. Иначе не могу объяснить тот странный факт, что я стояла и молчала, вместо того чтобы заорать да рвануть. Зато тренированные, потертые мозги активно работали. Меня вдруг осенило, как проверить, кто именно — преступник. Надо в самый неожиданный момент прочесть ему сообщения, которые мне присылают на мобильный. Нормальный человек растеряется, поскольку ничего не поймет. Зато тот мерзавец, который меня преследует, среагирует на собственный текст соответственно. Не то чтобы я четко понимала, чтов данном случае означает последнее слово, но была уверена, что сумею угадать правду по лицу собеседника.
