Дарья Калинина - Когда соблазняет женщина
– Конечно! Это было много раньше. Я тогда еще только начала работать в их доме.
– А вы не помните, не оставлял ли тот человек немного отравы?
– Зачем это? – насторожилась Катерина.
– А как же! А вдруг грызуны снова объявятся?
– Ну…
– Говорите, говорите, – подбодрил ее следователь. – Как есть, так и говорите.
– Было дело, – не слишком охотно, но все же призналась кухарка. – Оставил нам парень пакетик. Вроде бонуса. И для гарантии. Вдруг какой-нибудь шустрый зверек ускользнул от отравы. Так он нам объяснил, как и сколько насыпать яду, чтобы окончательно извести крыс.
– И где он?
– Так уехал давно!
– Пакетик с ядом! Где он?
– Ах, пакетик! Так это… Не помню я.
– Не помните?
– Давно это было!
– Интересно получается. Яд в доме где-то есть. А вы о нем вспоминаете только теперь. И я ведь вам задавал вопрос, когда мы допрашивали вас по поводу смерти Сергея Юльевича.
– Не спрашивали вы у меня ничего такого!
– Да как же?! Я ведь вас спросил, имелись ли в доме отравляющие вещества! А вы мне что ответили?
– Что?
– Сказали, что не знаете.
– Запамятовала я, – отозвалась Катерина. – Про яд этот крысиный совсем из головы вон. У меня так бывает.
– Хорошо, кто еще знал о том, что где-то в доме хранится отрава?
И следователь обвел глазами притихших людей.
– Все знали, – произнес Владимир.
– Не обобщай! – тут же вспыхнула Алена. – Я не знала!
– Все, кто жил в доме, знали. Тот крысолов давал яд при всех.
– Уточните, пожалуйста! Кто при этом присутствовал?
– Я, мой брат, Ольга, папа и мама. И из прислуги кто-то был.
– Кто именно?
– Кажется, Раиса Михайловна. Ну, и Катька, естественно.
– Сима, Гена и Игнат?
– Не было нас!
– Не было!
– Что у нас, других дел, что ли, нету?
– Но потом мы им тоже рассказали.
Следователь кивнул:
– Так, с этим разобрались. Выходит, о том, что в доме хранится крысиная отрава, знали все.
– Ну и что с того? – буркнул Владимир. – Лично я как узнал, так и забыл тут же. Зачем мне крысиная отрава? Пусть этим специалисты занимаются!
– Но вы же понимаете, вашего брата отравили этим ядом. Значит, сделал это кто-то из своих.
– Припрятал яд, а потом пустил его в дело?!
– Вероятно. Как он выглядел?
– Кто?
– Пакетик с ядом.
– Ну… очень просто. Бумажный пакетик с наклейкой. Череп и кости. А внутри еще один пакетик, уже полиэтиленовый. С запаянным верхом.
– В мусорном ведре на кухне такого пакетика нет, – задумчиво произнес следователь. – Возможно, в мусорных корзинах в комнатах? Скажу своим ребятам, чтобы посмотрели.
Зловещий пакетик нашелся в саду. Он лежал в груде прошлогодних листьев, которые Гена приготовил для того, чтобы сжечь. Они и сейчас медленно тлели. И пакетик уже обуглился с одного боку. Но это был он, без всякого сомнения.
– Так, так, – произнес следователь. – И кто же выходил вчера вечером в сад?
Стали вспоминать. И оказалось, что выходили буквально все.
– А что тут такого? Если есть сад, то почему перед сном и не глотнуть немного свежего воздуха?
– А к листьям кто подходил?
Нет, зря следователь надеялся, что кто-то признается ему в том, что специально подходил к груде тлеющих листьев, чтобы бросить на них пакетик с остатками яда. Таких дураков что-то не нашлось. Но так как Апаш носился по всему саду, а все немного поиграли с собакой, то получалось, что вроде бы под подозрением находятся все.
– И мы? – пискнула Алена.
На мгновение следователь задумался, а потом все же кивнул:
– И вы тоже.
– Ой! А мы-то за что? Нас ведь не было в доме, когда крысолов оставил тут яд.
– Но вы могли найти его позднее. Найти и использовать. И хотя это и маловероятно, я не буду сбрасывать со счетов и эту версию.
Таким образом Алена с Маришей тоже попали в число подозреваемых. Нельзя сказать, что их это сильно обрадовало. Но все же куда лучше быть подозреваемыми, чем оказаться жертвами. Поэтому, что греха таить, подруги были очень даже довольны. Пусть и под подозрением, но зато живы. Живы!
Глава 8
Только уехал следователь и увезли тело Сергея, как из больницы вернулась мадам Кротова. Оказывается, она позвонила и устроила по телефону истерику.
– Вы меня тут забыли! Оставили! Так не получилось избавиться, в больнице решили сгноить! Врачи все идиоты! Володька – трус! С утра приезжал, мог бы и забрать домой, но струсил и не взял меня с собой!
В результате Игнат съездил за хозяйкой и привез ее домой. Выглядела она неважно. Под глазами залегли густые темные тени. И женщина казалась старше своих лет. Может быть, потому, что ее голову перетягивала тугая марлевая повязка. И хотя Кротова постаралась замаскировать ее под волосами, это не очень-то у нее получилось.
Никаких слез или особой скорби на лице Кротовой написано не было. Если ее что сейчас и беспокоило, то исключительно состояние собственного здоровья. Смерть сына, как и пуля, прошла по касательной, не задев жизненно важных органов.
Ольга первой подбежала к матери. И о чем-то долго разговаривала с ней шепотом, не подпуская остальных. Потом обе женщины прошли в дом. Мариша и Алена стояли у дверей. И проходя мимо Алены, Кротова одарила ее ненавидящим взглядом. Она не поздоровалась с падчерицей и ее подругой. И вообще, не проронила ни словечка. Так же молча прошла она в свою комнату. И закрылась там вдвоем с Ольгой.
Владимира в доме не было. Он уехал сразу же после ухода следователя. Все думали, что он поехал в больницу за матерью, но Игнат сказал, что Владимир с ним не ездил.
– Я ездил один. Понятия не имею, куда девался парень. Может быть, к девчонке своей побежал?
– К девчонке?
Почему-то то обстоятельство, что у ее младшего брата имеется девушка, больно царапнуло Алену за душу.
– Ну да, – не замечая ее смятения, произнес Игнат. – В поселке живет. Голь перекатная. Родители алкоголики. Раньше она у нас работала. А потом вместо нее Симу наняли.
– А та девушка чем не угодила?
– Говорю же, родители у нее алкашня. Повадились сюда таскаться. Раз я их шуганул, второй, а потом надоело, пошел к хозяину и говорю, мол, как хотите, а только дождетесь, что я по этим уродам из ружья шмальну.
– За что? За то, что они заходили проведать свою дочь?
– Так ведь не просто же так заходили. Они стянуть чего-нибудь обязательно норовили! Сколько раз у меня сигареты пропадали! И зажигалки. И пепельницы. А уж про остальное я и не говорю. После их визита всегда в доме недочет какой-нибудь был!
– А эта девушка… Как ее зовут?
– Зовут Анюткой, а величают уткой.
– Почему?
– Ходит смешно, словно утка переваливается. И маленькая сама росточком. И ноги у нее кривые.
Да уж, по словам Игната, получалась красавица, каких поискать. И спрашивается, что понадобилось у нее Володьке, который в самом деле был видным парнем и недостатка в девушках явно не испытывал. Да еще при этом богатый наследник. Ему стоило свистнуть, и любая красавица к его услугам!
– Просто из одного только любопытства стоит пойти и взглянуть на эту уникальную особу.
– Ага. Все равно дома делать нечего.
Ольга с матерью как закрылись, так и не выходили. Из их комнаты доносились рыдания Ольги и невнятный голос Марии Леопольдовны. Кажется, она уговаривала дочь не делать что-то такое, что может погубить ее репутацию и репутацию всей их семьи.
Игнат с Раисой Михайловной уехали за продуктами. Убийства или не убийства, а кушать всем хотелось регулярно. Владимир, как уже говорилось, слинял к девушке. Сима с Геной тоже куда-то ушли. Сказали, что в питомник, Гене привезли какие-то особые гибридные розы, которые он заказывал по каталогу еще зимой, а вот теперь прибыли и ждали, когда он их заберет и посадит на заранее приготовленное для них место в саду.
Катерина хлопотала в кухне, заявив, что старшего барчука она никогда особенно не любила, плакать по поводу его кончины не станет. Для нее лично жизнь продолжается, а раз ее никто не увольнял, то она приступает к исполнению своих прямых обязанностей – приготовлению комбинированного завтрака-обеда-ужина.
– Потому что в нашем доме уже не поймешь, что это за трапеза такая. С утра мы не поели ничего. Потом милиция целый день по дому крутилась. Все кусочничали, и только. Сейчас обедать уже давно пора, а у меня не готово ничего. Пока я сготовлю, уже вечер будет. Раньше четырех за стол не сядем.
А раз так, то подруги решили немного прогуляться.
– Заодно и округу посмотрим. А то смешно сказать, уже сколько времени прошло, а мы еще толком не знаем, что и где тут находится.
