Дарья Калинина - Когда соблазняет женщина
– Дело в том, что наследство не совсем мое. Верней, совсем не мое.
– В каком это смысле? – насторожился Алексей.
– Ну, в смысле, что у моего отца было еще трое детей и законная жена.
– Но им же, я так понял, ни фига не обломилось!
– Это мне ничего не досталось. Меня просто пригласили пожить тут. Познакомиться. А потом я уеду. Вернусь к своей обычной жизни.
Последовало продолжительное молчание. Кажется, Алексей обдумывал слова Алены.
– Значит, ты не разбогатела? – уточнил он.
– Конечно, нет. Как была бедной и гордой, такой и осталась. Но ты же любишь меня по-прежнему?
– М-м-м… Люблю.
– И приедешь?
В трубке послышался отчетливый кашель.
– Видишь ли… Тут такое дело… Машина у меня что-то не фурычит. Боюсь, что сегодня не смогу до тебя добраться.
– Как жаль! – огорчилась Алена. – А я так надеялась, что смогу представить своего жениха моим родственникам.
– Жениха? Какого жениха?
– Да тебя, глупенький. Ты же уходишь от жены, чтобы жениться на мне, верно?
Теперь Алексей кашлял так долго, что Алена даже начала опасаться за его легкие. Как бы он их не выкашлял на проезжую часть. Ишь как надрывается.
– Мне кажется, я еще и приболел, – закончив кашлять, страдальческим голосом произнес Алексей. – Как же мне худо. Все, Аленка! Чувствую, что слягу надолго. Как оклемаюсь, сразу же примчусь.
Алена отключила телефон и в задумчивости повертела его в руках. В принципе поведение Алексея ее не удивило. Удивило лишь то, как глупо он себя повел. И как наивно позволил обвести вокруг пальца. Маленькая проверочка, и на свет выползло то, на что Алена долго и старательно закрывала глаза. Ее Лешка не просто подлец и дурак, он еще и жадный подлец и дурак. А это уж совсем никуда не годилось.
И при мысли, какая будет рожа у ее «женишка», когда он поймет, что Алена все же разбогатела, а он до ее миллионов так и не добрался, девушка даже прыснула.
Подруги полюбовались еще немного на то, как напившийся молока бурбуль носится по двору, а потом вернулись в дом. На кухне коробки с надписью «Чай» не оказалось. Подруги обыскали все шкафы, но ничего похожего на порошок какао-бобов не нашли. Зато в холодильнике лежало три плитки шоколада и стояло несколько пакетов с молоком.
– Пойти спросить у Катерины, куда она подевала какао?
– Ни в коем случае! – возразила Мариша, доставая шоколад. – Пусть спит. Обойдемся так.
– Как так?
– Растопим шоколад в горячем молоке. Вот и получится то, что надо.
Алена заглянула в холодильник и с некоторым удивлением констатировала:
– Ни одного открытого пакета.
– Возьми целый.
Алена взяла, но тонкая морщинка пролегла у нее между бровей.
– Странно. Всего полчаса назад я вскрыла новый пакет, когда наливала молоко для Апаша.
– И что тут такого? В доме полно народу. Кто-то выпил молоко.
– Целый пакет?
– Половину ты отлила Апашу. И что там осталось?
– Два стакана. Ты бы выпила два стакана за один присест?
– Я? Я – нет. Но я молоко вообще не слишком люблю. А вот мой муж его обожает. Пьет литрами. Ему две кружки молока что слону дробина. Выпьет и не заметит.
Одним словом, подруги растопили шоколадную плитку, разбавили густую коричневую смесь молоком и выпили получившийся чуть горьковатым напиток.
– Вкусно! – причмокнула Алена. – Куда лучше, чем порошок.
То ли напиток сделал свое дело, то ли просто подруги слишком устали, но ночь они проспали без задних ног.
Утро началось очень рано и с телефонного звонка. Аппарат трезвонил так долго, что перебудил весь дом.
– Кому там неймется? – простонала Мариша. – Половина седьмого утра. Свинство какое!
Оказалось, что звонит жена Сергея. Она беспокоилась за мужа. Оказывается, Сергей вчера обещал ей, что вернется домой. Она прождала его до часа ночи. А потом заснула. Проснулась она в начале седьмого. Мужа дома так и не оказалось. И женщина кинулась звонить ему на трубку, а потом позвонила в «Дубочки».
– Скажите, где Сережа? Я беспокоюсь. Мне кажется, с ним что-то случилось!
– Сережа? – спросонок не поняла Алена. – Сергей вроде бы никуда не уезжал.
– Как не уезжал?! – ахнула женщина. – Я же его жду!
– Ну, не знаю. Может быть, он передумал.
– Не может этого быть! Нам с мальчиком предстоит визит к стоматологу. Муж обещал быть. Только с ним он ведет себя прилично. Немедленно позовите Сергея!
Довод с детским стоматологом убедил Алену. И она отправилась будить Сергея. Вот свинья какая! Сам наобещал бабе с три короба, а потом забыл. Все они, мужики, такие! Не напомнишь им десять раз подряд, так они обязательно забудут. И если даже напомнишь, все равно забудут.
По дороге Алена встретила Катерину и Раису Михайловну, которых тоже разбудил телефонный звонок и насторожил странный разговор с женой Сергея.
– На Сергея Сергеевича это совсем не похоже, – осуждающе качала головой домоправительница. – Что-то пообещать и не выполнить – это не в его привычках.
– Что есть, того не отнять. Сергей очень обязательный.
– Может быть, заболел?
– Тогда почему никого не позвал?
Возле дверей комнаты Сергея женщины встретили новое препятствие. Они, эти двери, оказались закрыты изнутри. Сергей был в своей спальне. Но на стук не отзывался.
– Очень странно.
– Мне это не нравится.
Мариша, которая тоже подошла следом за подругой, только покачала головой. У нее в душе зарождались самые нехорошие предчувствия, которые с каждой минутой только крепли. Кажется, остальные чувствовали то же самое. Раиса Михайловна была бледна и хваталась за ту область, где у нее, предположительно, находилось сердце. Алена прислонилась к стене, и губы ее мелко дрожали.
– Нет, только не это, – шептала подошедшая Сима, со страхом глядя на закрытую дверь, за которой старший сын хозяина дома не подавал признаков жизни.
А Катерина с ужасом добавила:
– Сначала хозяин, потом хозяйка, а теперь вот Сергей.
– Хватит! – возмутилась Мариша. – Может быть, еще ничего страшного и не случилось!
– Да? А чего же он тогда не отвечает?
Ответа на этот вопрос Мариша не знала и поэтому просто сказала:
– Раз не отвечает, надо ломать дверь.
Были призваны Игнат и Гена. Владимира тоже позвали. И он взялся активно руководить действиями мастеров. Но при этом был им скорее помехой, чем помощью. Рабочего инструмента он, похоже, сроду в руках не держал. Поэтому сначала уронил молоток, потом чуть было не оттяпал себе полноги топором, а когда это у него не получилось, прищемил себе клещами большой палец на руке. В общем, старался как мог.
Тем не менее мужикам удалось вскрыть дверь. И они заглянули внутрь.
– Спит.
– Спит?!
– Ну, лежит. На кровати.
Все на цыпочках вошли в комнату. Сергей в самом деле лежал на своей кровати. Однако лежал он в одежде и поверх одеяла. Лица было не видно. Мужчина лежал на животе. И с первого взгляда действительно казалось, что он спит. Но учитывая, что было уже утро, а Сергей, судя по состоянию его одежды, так и не разделся с вечера, возникали сомнения.
– Сергей! Сережа!
Ольга вылезла вперед и решительно тряхнула брата за плечо. Никакой реакции. Ольга тряхнула его сильней. А потом принялась трясти не переставая.
– Сергей! – кричала она. – Сережка! Как же так?!
Владимир и Гена подскочили к ней и перевернули Сергея.
– Ой! – отшатнулась Ольга. – Что с ним?
Лицо Сергея было страшным. Остановившиеся глаза вылезли из орбит, на губах засохла желтая пена. А цвет лица был синюшный, со странными темными пятнами.
– Ой! Ой! Ой! – голосила Ольга. – Как же это? Сережка! Что же ты наделал?
Мариша осмотрелась по сторонам. Ее внимание привлек к себе столик у дверей. На нем стоял пакет с молоком и коробочка из желтого пластика с надписью на боку «Чай». Что-то шевельнулось в памяти у девушки. И, шагнув ближе к столику, она убедилась, что в коробке насыпан темный порошок со специфическим запахом какао-бобов. Похоже, тут было то самое какао, которое, по словам Катерины, никто в доме не любил.
Вернувшись к кровати, Мариша внимательно осмотрела пространство возле нее. Тут должна быть чашка со следами напитка. Но чашки не было. Заглянув под кровать, Мариша наконец ее обнаружила. Чашка была почти пустой. Лишь на стенках остался налет.
– Видимо, Сергей выпил отраву из чашки, – демонстрируя подруге свою находку, сказала Мариша, – ему стало плохо, и он упал на кровать. А чашка выпала из его рук и закатилась туда.
– Отраву?
– Ты еще не поняла, что с ним случилось? Лично мне сразу же стало ясно – напиток был отравлен.
