Татьяна Луганцева - Диета для Дракулы
– Хорошо, хорошо… Может, вам лучше в больницу?
– Я сама разберусь, куда мне лучше! Вы дайте мне врача! Дайте мне лечиться! – кричала старушка с жутким лицом.
– Розалиндочка, – уже совсем другим голосом произнесла заведующая, – займись, пожалуйста, нашей пациенткой, а всех людей из очереди я переведу к другому врачу.
– Что? – удивилась Роза, все еще до конца не верившая, что строгая заведующая попалась на удочку ее мамочки.
– Да, да, я снимаю тебя с приема. А вы, дама, успокойтесь, доктор Снегирева наш лучший терапевт, и она обязательно вам поможет. Только не надо никуда жаловаться, умоляю!
Тут Анастасия Леонидовна сделала такую мину, которая, видимо, должна была означать следующее: «Роза, я не завидую тебе. Я тебя прикрою, но замни этот скандал».
Гримаса предназначалась исключительно для Розалинды. Затем заведующая тяжелой поступью покинула кабинет и увела за собой разгневанную толпу. Гул за дверью немедленно стих.
– Йес! – возликовала Ольга Игоревна. – Как я?
– Браво!
– Результат достигнут – ты свободна от пациентов!! Теперь мы можем делать, что хотим. Налей-ка мне водочки!
– Ольга Игоревна, не рановато ли? Пить прямо с утра нехорошо.
– А у нас, артистов, утро-вечер – все смешалось. Вечерами спектакли, пить нельзя, вот порой и отрываемся с утра. А вы, медики, молодцы! Графинчик на столе, якобы с водой, а в нем водочка или спиртик разведенный. Я уж не знаю, в водке не сильна…
– Не поверишь, сама не ведаю, откуда она здесь взялась. И еще трусы эти… И вообще сегодня в кабинете почему-то грязно и не прибрано. Не знаю, что здесь происходило.
– А видеокамеры здесь есть?
– Нет, конечно…
Ольга Игоревна подошла к зеркалу, висящему над раковиной, и принялась снимать с лица остатки грима.
– Знаешь, Роза, я рада, что ты нашла общий язык с Даниэлем.
– Да, он очень обаятельный, – согласилась та, пытаясь ответить абсолютно бесстрастно.
– И вы вместе смотритесь очень хорошо, – продолжила Ольга Игоревна, включая воду и буквально ныряя лицом под струю.
Розалинда хотела возразить, но мать не дала ей и слова сказать.
– Вот только не надо меня обманывать! У тебя на лице прямо так и написано, что он тебе очень нравится. Да и Даниэль отвечает тебе симпатией, уж его я знаю. С ним-то понятно, почему он не унаследовал мой талант, а вот ты… Прямолинейна, как паровоз! Я в твоем возрасте была такой кокеткой…
– У нас в семье все кокетство досталось моей сестре, – ответила Роза. И внезапно добавила: – А ведь я фактически нейтрально отнеслась к твоему появлению в моей жизни.
– А как ты хотела? Волосы на себе рвать, что ли? – наконец подняла красное от трения лицо Ольга Игоревна.
– А ведь теперь я начну тебя тихо ненавидеть…
– За что? Оставила тебя без работы?
– За то, что не передала мне ген кокетства и отсутствовала рядом, когда могла научить этому, – совершенно серьезно ответила Розалинда. – А еще за то, что дала мне такое имечко.
Ольга Игоревна промокнула лицо вафельным полотенцем и посмотрела на Розу.
– Не знаю, поверишь ты мне или нет, но… Я очень тебя люблю. Вот! А если тебе хочется узнать, почему я тебя оставила…
– Не очень, если честно, – перебила ее Розалинда.
– Нет, я все же скажу. Потому что была дурой, эгоисткой и самонадеянной идиоткой. Я и уезжала-то отсюда с нелегким сердцем, а когда окончательно поняла, что натворила, было уже поздно возвращать все назад… Мне жаль теперь, что не была с тобою рядом, что тебе меня не хватало. И в то же время я готова кричать от радости и счастья, потому что ты заметила: я совсем неплохой человек.
– Да, ты совсем неплохой человек, – вздохнула Розалинда. – Это-то и обидно. – Она поставила на стол две мензурки и налила в них водки. – За нас!
– За нас! – повторила за ней Ольга Игоревна.
И вдруг…
– А что здесь такое происходит? – услышали они за спиной, и Роза даже удивилась: надо же, какой приятный голос стал у заведующей.
Но это была не Анастасия Леонидовна. В дверях стоял Даниэль.
– Ты смотри! И ему не спится! – засмеялась Ольга Игоревна. – Тоже здесь с утра нарисовался. С чего бы?
– Зашел вот сказать «доброе утро», – ответил Даниэль, почувствовавший себя полным идиотом, заявившись к Розе в десятом часу утра с букетом роз.
– Ну какая уж тут работа? Не ты, так он бы отвлек меня от пациентов, – вздохнула Розалинда.
– Я что-то пропустил? Мама, ты с утра без макияжа?
– Да только что сняла… Присоединяйся, – пригласила его мать, а Роза выставила третью мензурку.
– Вы пьете? – удивился Даниэль.
– Мы пьем, едим и живем, – согласилась Розалинда.
– Я что-то не очень хочу…
– Поверь, надо! Мы пьем за нас! Ты хочешь быть с нами?
– Очень.
– Тогда – на троих!
Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Анастасия Леонидовна – видимо, заведующая все-таки решила проверить, как происходит улаживане конфликта.
У Розалинды все внутри рухнуло. Мало того, что она обманом прогнала всех своих пациентов, так еще и старушка, нагнавшая на всех страху, истеричная дамочка, выглядит уже очень свежо и прекрасно. К тому же в ее кабинете находится хахаль с цветами. А на столе стоят мензурки, наполненные уж точно не водой. Вся жизнь пронеслась перед глазами Розалинды. «Хороший санаторий… хорошее место… Я проработала здесь много лет, а теперь вылечу, как пробка. Ну что ж, ничего страшного… Найду другое место… Нет, как же – не страшно? Очень даже страшно! А если мне еще и рекомендации не дадут… Какой ужас!»
– Здравствуйте! – Глаза Анастасии Леонидовны остановились только на Даниэле.
– Доброе утро, Анастасия. Не могли бы вы попросить принести нам сюда легких закусок? – попросил Даниэль.
«Что он делает? Почувствовал себя в ресторане?! – ужаснулась Роза. – Просит эту фурию принести нам еду!»
Анастасия Леонидовна похлопала густо накрашенными ресницами, глупо хихикнула, словно вдруг вернулась в подростковый возраст, прошептала: «Сейчас»… и испарилась.
Розалинда была потрясена. А где же гневные окрики: «Вы что делаете? Вы что творите? Все уволены! Шалава!»
– Очень милая женщина, – прокомментировала Ольга Игоревна. И расхохоталась: – Что ты с ней сделал, Даниэль? Сразил наповал…
Розалинда все еще не могла поверить, что заведующая пошла за закусками. Ей казалось, что та вернется сейчас с ОМОНом и разгонит их теплую компанию.
Но Анастасия Леонидовна возвратилась невероятно быстро и, что еще более невероятно, в прекрасном настроении. За ней спешила буфетчица тетя Олеся с вместительным круглым подносом.
– Вот, уж чем богат наш шведский стол… – поставила она поднос на стол.
На тарелочках лежали аккуратно нарезанные кусочки белого и серого хлеба, сыра и сырокопченой колбасы, оливки, ломтики лимона, ветчина, фрукты, овощи. Также буфетчица ловким движением достала из кармана бутылку коньяка и бутылку минеральной воды.
– Спасибо, – поблагодарил Даниэль и сунул крупную купюру в передник тети Олеси.
Анастасия Леонидовна, не спуская восторженного взгляда с Даниэля, поправила прическу.
– Вижу, что вашей пациентке, Розалиндочка, уже лучше… Но не волнуйтесь, пациентов я не верну, занимайтесь только одной. Что у вас здесь происходит? Праздник?
– Семейное торжество, – мрачно ответила Ольга Игоревна.
Анастасия Леонидовна намек поняла и несколько расстроилась, что ее явно не приглашают к всеобщему веселью.
Тут Розалинда не выдержала и вежливо сказала:
– Анастасия Леонидовна, вы только не подумайте…
– Да ничего я не думаю, дорогая! Что вы! Я все понимаю! Могли бы подойти ко мне и все объяснить… Господин Даниэль очень много сделал для нашего санатория, и если он сейчас тут желает… устроить торжество, то я препятствовать не буду… – Все это заведующая говорила, пятясь спиной к выходу и наконец-таки закрывая за собой дверь.
Розалинда изумленно уставилась на Даниэля:
– Чем ты ее взял?
– Сауна, – обронил тот, беря кусок сыра и отправляя его в рот.
– Что? Ты водил тетю-лошадь в сауну? – удивилась Ольга Игоревна. – Да еще так спокойно сообщаешь об этом при Розе? Ты вырос хамом, мальчик мой! Про то, что ты бабник, я знала, но чтобы вот с такой… в сауну…
– Мама, прекрати свой монолог, ты не на сцене! Я дал денег на то, чтобы в санатории построили сауну. Вот Анастасия Леонидовна и обрадовалась – сама-то она собирается посещать ее бесплатно и постоянно. Заведующая оказалась большой любительницей банных удовольствий, – объяснил Даниэль. Затем он, поморщившись, убрал со стола графин водки. И налил всем коньяка, провозгласив: – Еще раз – за нас! На брудершафт!
Глаза Даниэля загорелись, и он хищно посмотрел на хозяйку кабинета.
Та нервно пожала плечами:
– Ну просто маньяк какой-то…
Они выпили по рюмке коньяку, и Даниэль поцеловал Розу в губы. Нежно и крепко одновременно. Голова у нее закружилась, Розалинда отстранилась от него, а Ольга Игоревна на сей раз сделала вид, будто ничего не заметила.
