Екатерина Вильмонт - У страха глаза велики
– Мы погибли! – прошептала Мотька.
– Ася! Асенька! Боже мой, и Матильда тут! Матильда! Девочки, милые, здравствуйте! Как же я рада вас видеть! Вы и тут неразлучны. Какая прелесть. Дайте-ка я вас поцелую. Юрий Петрович, Юрий Петрович, смотри, кого я встретила! Это же Ася, Таткина дочка, внучка Игоря Потоцкого! А это та самая Матильда, которую мы зимой видели в театре, ты помнишь, помнишь?
Краем глаза я успела увидеть, как в ресторан вошел Машин дядя. А эта чертова Оксана вопит по-русски на всю улицу. Вот не повезло так не повезло!
– Девчонки, а вы что в ресторане делаете?
– Да вот, собирались перекусить, но тут дорого! – сказала я в надежде, что дороговизна ресторана отпугнет ее. Но не тут-то было!
– Дорого? Ничего страшного! Юрий Петрович, надеюсь, мы угостим девочек обедом в этом заведении? Обожаю этот ресторан! Здесь потрясающая кухня! Давайте-ка сядем тут, на воздухе, обожаю эту улицу, обожаю Париж! Кстати, Ася, а почему это вы с Матильдой решили зайти в ресторан?
– Да так... – промямлила я, не чувствуя в себе сил к сопротивлению. Буйный темперамент Оксаны Семеновны подавлял всех. К тому же остаться здесь было все-таки в наших интересах. Авось удастся, несмотря на помехи, хоть что-нибудь выведать. Оксана Семеновна между тем на хорошем французском языке втолковывала что-то официанту. Я не стала прислушиваться. Мы сели за столик.
– Оксана Семеновна, а вы маму перед отъездом видели? – поинтересовалась я.
– Маму? В том-то и дело, что нет. Она же на гастролях. Да и потом, у меня была уйма дел, я ничего не успевала, боялась даже, что не сумею вырваться... Ты же знаешь, какая у нас сейчас суматошная жизнь – одно, другое, третье...
Юрий Петрович ласково глядел на жену. Это был, кажется, уже четвертый ее муж. Во всяком случае, я его раньше не видела.
– Ксюша, – мягко сказал он, – командуй! Ты тут все знаешь, поэтому заказывай на свое усмотрение... Как, девочки, доверим выбор Оксане Семеновне?
– Доверим, – хором ответили мы с Мотькой.
– Девочки, вы, надеюсь, не откажетесь выпить немного белого вина? Форель без белого вина – это просто... просто нонсенс! Абсурд! – воскликнула Оксана Семеновна. – Я вам закажу. Вы уже большие. И не вздумайте спорить.
Мы и не собирались спорить. Во Франции сухое вино пьют даже маленькие дети. Покончив с заказом, Оксана Семеновна впиявилась в Матильду, желая узнать о ее «творческих планах», а я, не говоря ни слова, поднялась из-за стола и направилась в глубь ресторана, где помещался туалет.
Машин дядя и незнакомый мужчина, кстати, тот самый, что приехал на такси, сидели вдвоем за столиком, перед ними стояли тарелки с едой и бутылка вина. В зале было темновато, и разглядеть выражения их лиц было затруднительно. Зайдя для вида в туалет, я вскоре вернулась за стол. Настроение у меня было испорчено. Если бы не Оксана Семеновна, мы вполне могли бы сесть в зале, неподалеку от этих людей, может, удалось бы что-нибудь узнать, а теперь... Вскоре Оксана Семеновна тоже встала из-за стола и скрылась в зале. И вдруг оттуда послышался громкий возглас:
– Боже мой! Тимоша! Что за день сегодня такой счастливый! Сколько лет, сколько зим!
Юрий Петрович поморщился. Опять какие-то знакомые на его голову. Зато мы с Мотькой радостно переглянулись. Неужто это и впрямь Холщевников оказался знакомым Оксаны Семеновны? Невероятная удача! Хоть что-то мы о нем да узнаем! Но вот появилась сияющая Оксана Семеновна, ведя за руку старого знакомого.
– Юра! Девочки! Познакомьтесь! Это мой старинный друг, мы с ним в одном классе учились. Тимофей Михайлович Холщевников. Юрий Петрович Аникин, мой муж! А это... Это Ася Монахова, внучка Игоря Потоцкого, а это наша восходящая звезда Матильда Корбут. Ну вот, познакомились!
– Весьма рад! – отвесил Холщевников общий поклон. – Весьма рад! Только, Ксюша, я должен закончить деловой разговор, а потом с удовольствием присоединюсь к столь изысканному обществу. Прошу прощения!
И он вернулся в зал.
– Кто это, Оксана Семеновна? – тихо спросила я.
– Я же говорю – мой бывший одноклассник! Замечательный парень! То есть сейчас это уже не парень. Он удачливый бизнесмен, меценат! Кстати, Матильда, это знакомство может тебе пригодиться!
– Мне? Зачем? – удивилась Мотька.
– Он очень богатый человек и при необходимости, вероятно, мог бы спонсировать какую-нибудь театральную постановку, с твоим участием, например.
– Ксюша, побойся бога! – воскликнул Юрий Петрович. – Это не для девочки разговор!
– Ах да, ты прав, Юрочка, совершенно прав! Просто мне так всегда хочется всем помочь, что...
– Что у тебя уже ум за разум заходит, – продолжал сердиться Юрий Петрович.
– Ну прости, прости, я не подумала! Но Тимоша и вправду меценат...
– И бог с ним!
– А какой у него бизнес? – полюбопытствовала Мотька.
– Бизнес? Да я толком не знаю... Начинал он с торговли недвижимостью, а сейчас... Вот он придет, мы у него спросим!
Но тут нам подали форель и вино, и Оксана Семеновна умолкла. И вовремя, потому что такая вкуснота требовала благоговейной тишины. Я ела и думала: с одной стороны, мы хоть что-то узнали и еще узнаем о Холщевникове, а с другой – следить за ним будет теперь куда сложнее. Он наверняка запомнил нас в лицо, черт бы все побрал! Невезуха!
Похоже, Мотька мучилась теми же мыслями, что, однако, не мешало ей наслаждаться едой.
– Ну что, Юрочка, я была права, когда обещала тебе фантастическую форель?
– Права, Ксюшенька, права! – благодушно пробасил Юрий Петрович.
Он мне очень понравился: большой, добрый и, похоже, очень порядочный. Как он рассердился на свою благоверную из-за того, что ему почудилось что-то неприличное в предложении свести Мотьку с меценатом Холщевниковым. Этой чуткостью и деликатностью он напомнил мне деда.
Когда мы уже ели десерт, из зала торопливо вышел Машин дядя. Вид у него был хмурый, и он быстро ушел. Следом за ним появился Тимофей Михайлович. Он приблизился к нашему столику, пододвинул себе стул и сел. Тотчас же подскочил официант и, ничего не спрашивая, поставил перед ним бокал вина. Видно, Холщевников был тут завсегдатаем, и его привычки хорошо знали. Неожиданно он обратился ко мне:
– Знаете, я давний и горячий поклонник вашего деда, но в Москве он так редко поет... Последний раз я слышал его в Лондоне, он пел Бориса Годунова. Это был незабываемый спектакль!
Я молчала – что на это ответишь?
– А здесь, в Париже, ваш дед давал концерт в зале Плейель, но я в тот день никак не мог пойти и страшно жалел... А где Игорь Васильевич сейчас?
– В Севилье, поет дона Базилио, – ответила я.
Он на мгновение задумался, словно просчитывал что-то в уме, а потом сказал:
– Ксюша, Юрий Петрович, девочки, я страшно рад нашей встрече и в доказательство этого хочу пригласить вас всех к себе в гости. Это будет суббота...
– Постой, Тима, это же день твоего рождения! – воскликнула Оксана Семеновна. – Как же я могла забыть!
– Это неважно, – обаятельно улыбнулся Холщевников. – Просто приезжайте в гости. Поскольку я живу за городом, я пришлю за вами машину. Не поздно, в половине четвертого. И эта же машина потом доставит вас обратно. Ну как, согласны?
– Согласны, разумеется, согласны! Девочки, вы ведь согласны, да? Это так интересно – побывать в твоем родовом поместье! – восторженно говорила Оксана Семеновна.
Родовое поместье? Очень любопытно. Я глянула на Мотьку. Нельзя упустить такой случай. В ее глазах промелькнула растерянность. Я сразу поняла, в чем дело.
– Тимофей Михайлович, – обратилась я к нему, – дело в том, что вместе с Матильдой у нас гостит и ее двоюродная сестра...
– Ну, разумеется, берите сестру. Какие могут быть вопросы! Буду весьма рад и польщен! Я созвонюсь с Ксюшей и пришлю машину. А сейчас я должен вас покинуть, – сказал он, поднимаясь из-за стола. Я оглянулась и заметила топтавшегося у входа человека, который с тоской поглядывал на Тимофея Михайловича. Тот кивнул ему и прошел в зал. Мужчина последовал за ним.
– Потрясающе! Девочки, вы знаете, нам повезло. Невероятно повезло! Тимофей умеет устраивать праздники. И всегда умел, даже в молодости, когда у него и денег ни гроша не было, всегда что-нибудь да придумает эдакое... А уж сейчас, да в своем поместье...
– Ксюша, ты что-то говорила о родовом поместье, – напомнил Юрий Петрович. – Ты ничего не спутала?
– Ни-че-го! – отчеканила оскорбленная в лучших чувствах Оксана Семеновна. – Он получил его в наследство! Я точно не помню, кажется, от дядюшки. Дело в том, что его прабабка была француженкой. Так что я ничего не спутала!
– И что, большое поместье?
– Чего не знаю, того не знаю, но мне говорили, что большое. Впрочем, послезавтра мы все увидим своими глазами. Мне это безумно интересно. Я еще никогда не была в поместье!
– А мы с Аськой были! – выступила Матильда.
– Вы? Где?
– В Риме! В прошлом году!
