Дарья Калинина - Пиф-паф, прекрасная маркиза!
– Бабуля. Родная моя. Что же с тобой случилось? Ты мне скажешь?
Она не ожидала ответа. Но внезапно произошло чудо. Бабушка открыла глаза, увидела Василису и сделала слабую попытку улыбнуться.
– Васька.
– Бабушка!
Василиса так обрадовалась, что даже не могла найти подходящих слов, чтобы выразить свои чувства. Но бабушка обвела взглядом палату и удивленно посмотрела на внучку.
– Где это я?
– Ты в больнице, бабушка.
– В больнице… в больнице… – забормотала бабушка. – А почему я тут?
– Ты ничего не помнишь?
– Дома я была, – сказала бабушка. – Савва со мной был. Мы с ним разговаривали. А потом вдруг темнота… И… и не помню больше ничего. Что со мной? Инсульт?
– Не волнуйся, все будет хорошо.
– Васька, слушай меня внимательно, – прошептала бабушка, с явным трудом ворочая языком. – Ты должна поехать вместо меня.
– Куда?
– К Прохору Кузьмичу. Село Малочаевка. Далеко это, но ты все равно поезжай, коли я не могу.
– Зачем мне куда-то ехать? – удивилась Василиса, одновременно пугаясь, что бабушка бредит.
Но бабушка смотрела прямо на внучку и по-прежнему требовала:
– Поезжай! Поезжай и скажи им.
– Что сказать?
– Скажи, три шага влево, пять вправо, потом столько же прямо строго на север.
– Что?
– Запоминай, – строго произнесла бабушка. – Потом смотреть на дуб и идти до быка. Все запомнила?
Василиса помотала головой.
– Повтори.
Глаза бабушки смотрели требовательно. И Василиса попыталась повторить. Бабушка слушала и по мере необходимости поправляла. Потом она заставила Василису повторить еще раз. И лишь после этого на ее лице разлилось умиротворенное выражение.
– Поезжай, – прошептала она. – За меня не беспокойся. За мной Света присмотрит. А ты поезжай. Прямо сейчас с Саввой и поезжай. Обещаешь?
Василиса растерялась. С одной стороны, бабушка требовала от нее непонятных вещей. Но с другой… Говорить, что она не поедет, тоже нельзя. Это разволнует бабушку еще больше, а Василиса чувствовала, что в бабушкином состоянии любое волнение может оказаться фатальным.
– Поедешь?
– Поеду!
– Только чур, что я тебе сказала, о том молчок, рот на замок. Это тайна! Страшная! Только Прохору Кузьмичу откроешься, а больше никому. Поняла? Запомнила?
Василиса покивала головой и подтвердила, что все запомнила и поняла, будет держать язык за зубами, тайну расскажет одному Прохору Кузьмичу из села Малочаевка.
Для Василисы все это звучало каким-то бредом, но бабушка явно успокоилась. На лице даже появился румянец. И глаза она закрыла с видом человека, который закончил все свои земные дела и готов теперь ко всему. Но у Василисы не было времени, чтобы еще поговорить с бабушкой и хорошенько ее расспросить. В это время вернулся следователь с врачом и тетей Светой.
– Завтра они перевезут бабушку в больницу в наш район, – сказала тетя Света. – Там удобней будет за ней ухаживать, и оборудование в нашей больнице недавно поставили новое. А тут у них даже томографа нет, был один, да и тот сломался. Поэтому они даже не знают точно, что с Ниной Кузьминичной. Так что завтра утром едем назад. Ты, Васька, тут останешься или домой поедешь?
– Останусь.
И взглянув на Шурыгина, девушка произнесла:
– Вы обязаны найти людей, которые сделали это с бабушкой! Понимаете? Обязаны!
– Сам хочу, – вздохнул следователь. – Мы тут с вашей соседкой поговорили, если правда, что те на зеленой «классике» побывали у вашей бабушки в гостях, то они могли и мужика того завалить. А это уже совсем другой коленкор получается.
Ну конечно, если бы ему пришлось искать всего-навсего обидчиков старой женщины, стал бы он дергаться! Но тут убийство! И убийство человека из другого района, а это уже может быть взято на контроль руководством. А Шурыгин руководство уважал и сердить его избегал. Он отлично знал, что от этого у маленького человечка могут быть очень большие неприятности. А неприятностей Шурыгин опять же всеми силами старался избегать. Он был в службе усерден, ни нареканий, ни выговоров не имел. И совсем не жаждал получить их теперь.
– Найду. Обязательно найду, – пообещал он. – Все силы бросим, но этих гадов на зеленой тачке найдем!
Василиса пробыла у бабушки всю ночь и с облегчением замечала, что состояние той нисколько не ухудшилось, а вроде как даже улучшилось. Дыхание сделалось ровным. И аппарат возле бабушки пикал ритмично. Под утро бабушка открыла глаза, увидела Василису и вроде как рассердилась на нее.
– Ты почему до сих пор тут?
– Тебя караулю.
– Я не борщ, чтобы меня караулить, – вспылила бабушка. – Я тебе куда велела ехать?
– В Малочаевку.
– А ты почему до сих пор сидишь?
– Что же мне тебя – одну оставить?
– Время не ждет. Поезжай!
– Но хотя бы где эта Малочаевка?
– У Саввы спроси.
– А кто это?
– Савва Прохорович, – четко произнесла бабушка, явно желая, чтобы внучка ее поняла. – Дома он ждет. Иди. Найдешь его и сразу езжайте с Богом. Дело не ждет.
– А где дома-то?
Но бабушка уже закрыла глаза, то ли не хотела тратить время на разговоры, то ли была слишком слаба. Так Василисе и не удалось ничего от нее добиться. Вскоре пришел медперсонал, началась подготовка к транспортировке в другую больницу.
А у Василисы зазвонил сотовый. Взглянув, она убедилась, что номер не высветился. Кто это мог быть?
– Слышь, коза, – донесся из трубки грубый мужской голос. – Лучше скажи нам по-хорошему, что тебе бабка сегодня нашептала.
– Что? – растерялась Василиса. – Кто это говорит?
– Скажешь, что тебе бабка передала, останешься жива, – произнес тот же голос. – А если упрямиться вздумаешь, отправишься следом за Саввой!
– Кто это?
– Гостинец в сарае у своей бабки еще не находила?
Выходит, повешенного в сарае у бабушки человека звали вовсе не Игнат, а Савва! Надо будет обязательно сказать об этом Шурыгину. Но Василиса тут же спохватилась. Господи, о каких пустяках она думает, разговаривая с убийцей! А в том, что ей звонит преступник, который и оставил у бабушки в сарае такой страшный подарок, Василиса не сомневалась. Иначе откуда бы этому типу знать о повешенном? Только тот мог знать об убитом, кто сам же его и повесил.
Из просмотренных и прочитанных детективов Василиса смутно помнила, что с преступником, если он звонит, нужно разговаривать как можно дольше. Правда, она не учла, что при этом телефонный разговор должен еще и записываться, но на всякий случай решила быть максимально любезной, чтобы тому захотелось сказать ей побольше.
– Я… мы нашли ваш гостинец.
– Ну?
– Я вас слушаю.
– Нет, это я тебя слушаю. Вещай сюда все, что тебе бабка сегодня ночью наболтала.
– Я не понимаю, о чем вы. Бабушка без сознания, врачи готовят ее к операции.
– И чего? Старуха тебе ничего о Малочаевке не говорила?
– Нет, – соврала Василиса. – Какая Малочаевка?
И самое ужасное, этот тип ей не поверил.
– Врешь, – уверенно заявил он. – Ну, смотри, дело твое. Я тебя предупредил. Пеняй на себя.
И разговор прервался. Василиса толком не успела испугаться, как транспортировка бабушки пошла полным ходом, от Василисы потребовалась вся ее внимательность, чтобы все прошло гладко. Переложить бабушку с кровати на носилки, носилки запихнуть в «Скорую», оттуда снова извлечь. Все это потребовало массу времени, суеты и хлопот, так что дома Василиса оказалась лишь во второй половине дня. Она чувствовала себя вымотанной, но в то же время счастливой. Переезд прошел благополучно. По дороге бабушке было оказано максимум внимания и заботы. Это объяснялось тем, что у тети Светы в их больнице на должности старшей сестры работала родная сестра, которая хорошо знала бабушку Нину и которая строго-настрого велела санитарам, чтобы те обращались со старушкой как с королевой.
Так что и в дороге бабушку обихаживали, и по приезде сразу же поместили в отдельную палату, возле нее суетилось сразу три сестры, и Василиса поняла, что тут будет сделано для ее бабушки все возможное. Но что же делать ей самой?
– Поезжайте и отдохните. На вас лица нет. Ваша бабушка выглядит лучше, чем вы сами.
Василиса последовала этому совету. Тем более что в больнице откуда-то появился следователь Шурыгин, который сначала выслушал рассказ Василисы про звонок преступника с угрозами, а потом любезно вызвался подвезти девушку до дома.
– Но там опечатано.
– Печати я сниму. Можете располагаться в доме вашей бабушки.
Но, оказавшись дома, Василиса поняла, что следователь не собирается уходить. Он устроился за столом на кухне, с удовольствием выпил предложенного Василисой чаю, но и после этого никуда не ушел. Вид у него был снова какой-то смущенный, как в тот раз, когда он приехал за Василисой, чтобы ехать в соседний район на опознание похожей на Нину Кузьминичну старушки.
Время шло, следователь к разговору все не приступал, и Василиса наконец не выдержала.
