Дарья Донцова - Маникюр для покойника
– Хочу гамбургер, – капризно протянула девушка, – жирный, отвратительный, холестериновый бутерброд…
– Твое желание – закон, – засмеялся Михаил и, обняв девчонку за плечи, повел ее ко входу.
Трясущейся рукой я натянула пониже на лоб шапочку. Хотя навряд ли супружник узнает меня. Так и вышло, скользнув безразличным взглядом по тетке, одетой в дешевую китайскую куртку и грязные кроссовки, муж прошел мимо, девица обдала меня шлейфом дорогих духов. Я невольно принюхалась: «Коко Шанель». В той, другой жизни это был мой любимый аромат…
Внезапно откуда-то из желудка к горлу поднялся горький комок. Вот, значит, как! Жена исчезла, скорей всего покончила с собой, а Михаил как ни в чем не бывало раскатывает с заместительницей по харчевням! «Макдоналдс», видали? Да со мной он никогда бы не поехал туда… Интересно, супруг обратился в милицию или просто, обрадовавшись, привез эту девку в квартиру и отдал ей мои вещи? До чего, однако, неразборчива его новая дама, согласилась «додушить пузырек»… Правильно, зачем добру пропадать.
Горечь добралась до рта, и из глаз потоком хлынули слезы. Господи, я никому не нужна, кроме Кати…
– Послушайте, женщина, – тихо сказал продавец.
Я уставилась на него глазами, полными слез.
– Не расстраивайтесь, – пробормотал мужчина, – если нет денег на покупку, подарю вам Серову.
Тут только я заметила, что судорожно прижимаю к груди слегка помятый томик.
ГЛАВА 6
Выйдя из метро, я нырнула в супермаркет. Так, предстоит сделать ужин. Мимо сырого мяса, кур и рыбы я пронеслась с гордым видом, путь лежал в отдел замороженных полуфабрикатов. Порывшись на полках, я нашла пакет картошки фри, потом до носа долетел аромат чего-то жареного. Куры-гриль!
Зачем мучиться самой, когда можно приобрести готовое. Одной курицы на такую ораву явно не хватит, а учитывая собак, следует купить как минимум три. Интересно, что жрут кошки? В голове мелькнула подцепленная где-то информация о рыбе и молоке. Прихватив два пакета «Милой Милы», я зарулила в рыбный и уставилась на малоаппетитные смерзшиеся тушки. В глаза бросились незнакомые названия – минтай, пикша… Слава богу, в углу нашлось филе семги…
Каталка медленно наполнялась: французское масло, пара пакетов с овощами, авокадо и банка крабов… К кассе я подрулила, отдуваясь. Миловидная девушка глянула на меня, потом на покупки и поинтересовалась:
– Пробивать или сначала посчитаем?
– Как лучше? – растерялась я.
– Лучше предварительно подвести итог, – вздохнула кассирша, – а то вчера одна тоже набрала под завязку, а денег не хватило, вот головная боль была, чек-то пробит.
Я хотела было бодро сообщить, что у меня кредитная карточка, но вовремя захлопнула рот. Теперь кредитки нет, в кармане кошелек, но я даже понятия не имею, сколько там бумажек, и, если честно признаться, вообще не подумала о деньгах, набивая каталку.
– Считайте!
Девушка ловко заработала калькулятором. Итог оказался не так уж и велик – в пересчете на доллары, где-то около ста, но мне все равно не хватило, и пришлось отложить три бутылки воды «Перье».
Сначала я расстроилась, потому что употребляю только эту минералку, но потом даже обрадовалась. Тяжеленные пакеты оттягивали руки, и нести их пришлось не до машины, а до дома, к тому же у одной сумочки отлетели ручки, и я прокляла все на свете, подхватывая выпадающие банки, бутылки и свертки.
Входная дверь не желала открываться. Потыкав безрезультатно ключом, я даже не успела удивиться, как дверь распахнулась. На пороге возник Сережка с рулоном туалетной бумаги в руках.
– Ну Лампадель, – произнес он, грозно нахмурившись, – отвечай, где шлялась?
Отличный вопрос, естественно, была на балу и вернулась с консервами! Я грохнула в прихожей пакеты и устало сказала:
– Продукты покупала.
– Молодец, – одобрил хозяин, – только почему собак не выгуляла!
– Как это? – возмутилась я. – Да они прямо у подъезда пописали…
– Только пописали, – ухмыльнулся Сергей. – Иди сюда.
Он распахнул дверь в гостиную, и я онемела. Штук десять ароматных куч расположились в самых разных местах. Тут только я запоздало сообразила, что ни Муля, ни Ада, ни Рейчел не вылетели в прихожую, небось спрятались в ужасе от содеянного…
– Одного не пойму, – задумчиво произнес Сережка, разглядывая пейзаж, – отчего их так понесло? Ничем жирным не кормили, а поди же ты, будто масла обожрались!
– Я дала им на завтрак бутерброды с «Доярушкой», – сокрушенно сообщила я.
– Собакам?! – пришел в полное негодование парень. – Ты что, с дуба упала? Да им сливочное масло в качестве слабительного предлагают!
– Но в доме не было никакой еды!
– А это что? – Сережа потряс перед моим носом пакетом.
Я поглядела на малоаппетитные темно-коричневые шарики и изумилась:
– Они едят такой ужас?!
– Это самый лучший сухой корм!
– Прости, не знала.
– Ладно, чего уж там, теперь убирай, – велел парень и ткнул мне в руки рулон туалетной бумаги.
Пока я собирала кучки, пришли Юля и Кирюша. Мальчик принялся потрошить продукты, восторженно вскрикивая:
– Курочка-гриль! Шоколадные конфеты!
– У нас что, Новый год? – выразила недовольство Юля.
Нет, все-таки отвратительный характер у этой девушки: не купишь продукты – плохо, притянешь полные сумки – вновь злится.
– А это что? – заорал Кирюшка.
– Авокадо, – ответила я, – фрукт такой.
Мальчишка моментально кусанул зеленый бок, пожевал и сморщился:
– Ну и дрянь, словно вату ешь!
– Его не употребляют в чистом виде, – пояснила я, – сначала очищают от кожуры, а потом режут на две половинки и наполняют чем-нибудь, например крабами.
Юля увидела у меня в руках банку с надписью «Cnatka» и присвистнула:
– Сколько же ты денег истратила?
– Немного, сто долларов.
Повисло тягостное молчание, потом девушка сказала:
– Извини, конечно, но мы планируем на еду в неделю около двух тысяч.
Они живут целую неделю меньше чем на сто баксов? Интересно, как это у них получается!
– Но я купила только самое необходимое, масло…
– Французское, – хмыкнул Сергей, – шестьдесят два рубля пачка! Лучше купить отечественное за тринадцать. Да если на то пошло, нечего ходить в супермаркет, на оптушке все на два-три рубля дешевле.
– А где находится оптовый рынок? – поинтересовалась я.
– Рядом, две остановки на троллейбусе.
Ради трех рублей экономии тащиться на общественном транспорте бог знает куда, когда в двух шагах от дома есть хороший магазин! Воистину, нет предела человеческой жадности!
– Семга! – воскликнула Юля. – А ее зачем приволокла, двести рублей килограмм!
– Кошки голодные!
– Ты собралась кормить Семирамиду и Клауса семгой!!! – воскликнула девушка.
А Сережка ехидно добавил:
– Слушай, Лампа, признайся честно, ты раньше работала в прислугах у Березовского!
– Я хотела как лучше, – принялась я бестолково оправдываться, – пельмени есть вредно, курица с овощами полезней. Кстати, окорочка содержат сплошной холестерин, а грудки нет.
Опять повисло молчание. Потом Юля со вздохом сказала:
– Ты знаешь, где мы работаем?
Я помотала головой.
– Мама – хирург, – пояснила Юля, – Сережа служит в рекламном агентстве, а я пока учусь на факультете журналистики и подрабатываю в газете. Мы просто не можем позволить себе каждый день авокадо, семгу и шоколадные конфеты… Конечно, Кате частенько перепадают от больных конверты, да и Сережка неплохие деньги приносит, но нам нужно скопить на отдых, одеться, заплатить за квартиру, бензин, Кирюшкину секцию, да еще есть четыре бабушки, ну не бросить же их жить на одну пенсию!
– Почему четыре? – удивилась я.
Сережка развернул трюфель и сунул в рот.
– Мать четыре раза выходила замуж, прикинь, сколько у нее свекровей?
– Она помогает всем матерям бывших мужей? Но почему?
Юля улыбнулась:
– Так фишка легла. Просто пойми: две тысячи в неделю – предел на жратву.
– Ладно вам ее ругать, – неожиданно вступился за меня Кирюшка, – ну не знал человек, чего теперь, расстрелять?
– Но мы не доживем до зарплаты, – резюмировала Юля.
– У меня лежит сто долларов в копилке, сейчас принесу! – выкрикнул мальчишка и унесся.
– Кирка прав, – вздохнула девушка, – давайте съедим этих вкусненьких курочек, раз уж они все равно тут.
Но мне отчего-то расхотелось ужинать, и, сославшись на головную боль, я ушла в гостиную и легла на диван.
Наверное, придется всерьез пересмотреть свои привычки. В прежней жизни сто долларов не значили ничего, в этой становились огромной суммой.
Дверь скрипнула, послышался цокот коготков. Я всхлипнула и уткнулась в подушку. В ту же секунду бархатные мордочки принялись тыкаться в затылок. Я повернула голову набок, и два язычка принялись быстро слизывать со щек слезы. Надо же, Муля и Ада пришли меня утешать, хоть кому-то жаль неумеху. Сейчас мопсихи мне не показались уродливыми. Наоборот, их тупорыленькие мордочки выглядели обаятельными. Удивительное дело, но от них совсем не пахло псиной, шкурка издавала слабый аромат ментола, а от морд исходил запах геркулесовой каши.
