Жорж Сименон - Маньяк из Бержерака. Дом судьи. Мегрэ и человек на скамейке (сборник)
– Где это находится?
– В двух шагах отсюда. Я обнаружил его квартиру совершенно случайно, потому что это не дом с меблированными комнатами; во всяком случае он не фигурирует в нашей картотеке.
– Ты уверен, что это именно там?
– Вам следует самому взглянуть на хозяйку. Я переходил улицу Ангулем, чтобы начать обход следующего бульвара, когда в одном из окон заметил картонку с надписью: «Сдается комната». Это небольшое трехэтажное здание, без консьержа. Я позвонил и сказал, что хочу посмотреть квартиру. Хозяйка мне сразу не понравилась. Рыжая женщина не первой молодости, прежде, возможно, привлекательная, но сейчас располневшая, бледная, с поредевшими волосами. Дряблое тело прикрыто пеньюаром нежно-голубого цвета. «Вы ищете комнату для себя? – спросила она, перед тем как решиться распахнуть дверь. – Вы один?» Я услышал, как открылась дверь на втором этаже. Мельком увидел головку симпатичной девушки; она тоже была в пеньюаре и смотрела вниз, облокотившись о перила.
– Дом терпимости?
– Возможно, но может быть, и нет. Хотя я не поручусь, что в былые времена хозяйка не имела отношения к публичным домам. «Вы хотите снять комнату на месяц? Где вы работаете?» В конечном итоге она отвела меня на третий этаж в весьма неплохо меблированную комнату с окнами во двор. На мой вкус, слишком много бархата и шелка низкого качества, да к тому же кукла на тахте. Сразу чувствуется женская рука. «Кто дал вам мой адрес?» Я чуть было не ответил, что увидел объявление. Во время нашего разговора я не мог оторвать взгляд от ее дряблой груди, которая была едва прикрыта пеньюаром, и это меня смущало. «Один из моих друзей, – сказал я. И на всякий случай добавил: – Он говорил, что живет у вас». – «Кто такой?» – «Месье Луи». И в этот момент я понял, что она его знала. Изменилось выражение ее лица. Даже голос изменился. «Первый раз слышу! – сухо бросила она. – Вы имеете привычку возвращаться поздно ночью?» Она явно пыталась отделаться от меня. «Возможно, – продолжал я изображать дурачка, – мой приятель и сейчас дома. Он днем не работает и встает довольно поздно». – «Вы намерены снять комнату или нет?» – «Да, намерен, но…» – «Плата вперед». Я вытащил из кармана бумажник. Затем как бы случайно достал фотографию месье Луи. «Надо же! Вот как раз портрет моего друга». Она лишь мельком взглянула на снимок. «Боюсь, что мы не договоримся», – заявила хозяйка, направляясь к двери. «Но…» – «Если вас не затруднит, спустись сами, а то у меня подгорит обед». Я уверен, что она знала месье Турэ. Когда я вышел из дома, то заметил, как шевельнулись занавески на окне. Она следила за мной.
– Поехали! – скомандовал Мегрэ.
И хотя здание располагалось в двух шагах, они сели в машину, которая вскоре остановилась перед нужным домом. Занавески качнулись вновь. Женщина, открывшая дверь, не соизволила переодеться: на ней был все тот же пеньюар, между тем как голубой цвет ей совершенно не шел.
– Кто там?
– Криминальная полиция.
– Что вам надо? Хотя я сразу заподозрила, что этот молодой проныра хочет впутать меня в какую-то историю! – проворчала хозяйка, окидывая Лапуэнта неприязненным взглядом.
– Будет лучше, если мы войдем и побеседуем внутри.
– О! Я не намерена препятствовать вам. Мне тут скрывать нечего.
– Почему вы не сознались, что месье Луи снимал у вас комнату?
– Потому что молодого человека это совершенно не касается.
Она распахнула дверь в маленькую, жарко натопленную гостиную, где повсюду лежали подушки крикливых цветов с вышитыми на них кошками, сердцами, музыкальными нотами. Плотные шторы почти не пропускали дневной свет, и женщина включила торшер с огромным оранжевым абажуром.
– Чего вы от меня хотите на самом деле?
Мегрэ в свою очередь вытащил из кармана фотографию только что похороненного месье Луи.
– Итак, он действительно снимал у вас комнату?
– Да. Вы все равно узнаете.
– И как давно он стал вашим жильцом?
– Приблизительно два года тому назад. Возможно, чуть раньше.
– А у вас их много?
– Жильцов? Этот дом слишком велик для одинокой женщины. Людям сегодня не слишком-то просто найти жилье.
– Так сколько?
– В настоящий момент – трое.
– И имеется свободная комната?
– Да. Та, что я показала этому мальчишке. Я была права, что отнеслась к нему с недоверием.
– Что вы знаете о месье Луи?
– Тихий, спокойный мужчина, никогда не доставлял никаких хлопот. Работал по ночам…
– Вы знаете, где он работал?
– Я не любопытна, поэтому не спрашивала. Он уезжал вечером и возвращался утром. Он не нуждался в долгом сне. Я частенько ему повторяла, что надо спать побольше, но он отвечал, что все, кто работает ночью, поступают точно так же.
– К нему приходило много людей?
– Что конкретно вы хотите узнать?
– Вы читаете газеты…
На журнальном столике лежала открытая утренняя газета.
– Я сразу же поняла, что вы придете. Но мне нужно быть уверенной, что у меня не будет неприятностей. Я знаю полицию.
Мегрэ уже не сомневался, что в архивах полиции нравов хранится карточка этой женщины.
– Я не кричу на каждом углу, что пускаю к себе жильцов, не даю объявлений. Но ведь это не преступление. Тем не менее, если мне станут надоедать…
– Все будет зависеть от вас.
– Вы мне обещаете? Сначала скажите, каково ваше звание?
– Комиссар Мегрэ.
– Хорошо! Поняла! Все серьезнее, чем я думала. Обычно меня навещают ваши коллеги из полиции нравов…
И она внезапно произнесла столь грубое словечко, что Лапуэнт даже покраснел.
– Да, все верно, я знаю, что его убили. Но больше мне ничего не известно.
– Как он вам представился?
– Месье Луи. И все.
– Он встречался с темноволосой женщиной средних лет?
– Красивая особа, ей не больше сорока, и она умеет себя подать.
– Как часто она приходила?
– Три или четыре раза в неделю.
– Вы знаете ее имя?
– Я называла ее мадам Антуанетта.
– У вас привычка называть всех по имени?
– Я не любознательна.
– Как долго она оставалась наверху?
– Столько, сколько нужно.
– Всю вторую половину дня?
– Иногда – да, а иногда приходила на час или два.
– Она никогда не появлялась утром?
– Нет. Возможно, такое и случалось, но крайне редко.
– У вас есть ее адрес?
– Я его не спрашивала.
– У вас живут в основном женщины?
– Да. Месье Луи был единственным мужчиной, который…
– Между ними были какие-то отношения?
– Вы имеете в виду, любовные? Если вы об этом, то нет. Замечу, что он был не из тех мужчин, которые увлекаются подобными штуками. Хотя если бы захотел…
– Он посещал их комнаты?
– Он с ними просто разговаривал. Время от времени женщины стучались к нему, чтобы попросить спички, сигарету или газету.
– И все?
– Они болтали. Порой он даже играл в белот[16] с Люсиль.
– Она сейчас наверху?
– Где-то шатается уже два дня. С ней такое частенько случается. Должно быть, подцепила какого-то парня… Не забывайте, вы обещали, что у меня не будет неприятностей. И у моих арендаторов тоже.
Мегрэ не стал уточнять, что он ничего не обещал.
– Кто-нибудь еще приходил повидать месье Луи?
– Да, два или три раза, это было совсем недавно.
– Девушка?
– Да. Она не поднималась. Она попросила меня предупредить месье Луи, что ждет его.
– Она сообщила свое имя?
– Моника. Она ждала в прихожей, даже в гостиную заходить отказалась.
– И месье Луи спустился?
– В первый раз они всего несколько минут очень тихо разговаривали, после чего девушка ушла. В другое время он уходил вместе с ней.
– Он не сообщил вам, кто эта особа?
– Нет, только спросил, нахожу ли я ее красивой.
– И что же вы ответили?
– Что она миленькая, как любая девушка в ее возрасте, но со временем превратится в настоящую лошадь.
– Кто-нибудь еще навещал месье Луи?
– Вы не хотите присесть?
– Спасибо. Не стоит мочить ваши подушки.
– Я стараюсь содержать дом в чистоте. Подождите… Однажды приходил молодой человек, но он не представился. Когда я сообщила месье Луи, что его ждет внизу какой-то парень, мне показалось, что он жутко разволновался. Попросил меня пригласить визитера к нему в комнату. Молодой человек оставался наверху около десяти минут.
– Вы помните, когда это было?
– Где-то в середине августа. У меня в памяти всплывают жара и мухи.
– Этот молодой человек приходил еще?
– Однажды месье Луи и этот парень вернулись вместе, словно встретились где-то на улице. Они поднялись в комнату месье Луи. Но молодой человек почти сразу же ушел.
– Это все?
– Кажется, все, что я могу припомнить. Теперь, я полагаю, вы захотите подняться наверх, не так ли?
– Да.
