Ариэль С. Уинтер - Смерть длиною в двадцать лет
– Привет, Ренальдо, – сказал ему Расти.
Не обращая на него внимания, Ренальдо изучающе уставился на меня.
– Могу я чем-то помочь? – спросил он. В голосе его звучала уверенность вооруженного человека – не исключено, что под мышкой у него было припрятано что-нибудь для самозащиты.
– Да. Вот пять долларов, – сказал Расти, голосом выдавая свое нетерпение, и в руке его магическим образом материализовалась моя купюра.
– Я могу вам чем-то помочь? – повторил вопрос Ренальдо, глядя мне прямо в глаза.
– Да, – сказал Расти, наполовину развернувшись ко мне. – Этот чувак типа сыщик. Разыскивает Грега.
– А ко мне чего пришел?
– Да я не знаю, – пожал плечами Расти. – Просто он дал мне пять долларов. Это же хорошие бабки.
Я все-таки решил заговорить сам:
– Меня наняла семья Грега Тэйлора. Они просто хотят знать, все ли с ним в порядке. Ему даже не обязательно возвращаться домой, мне просто нужно поговорить с ним.
– Нет, а ко мне-то чего пришли?
– Ну… потому что он торчок, – сказал я.
Он грубовато рассмеялся. Мои слова его позабавили, и я ему теперь понравился.
– Ладно, ищейка, от меня-то ты чего хочешь?
– Меня совершенно не интересует, чем ты тут занимаешься, я просто хочу, чтоб ты вывел меня на мистера Тэйлора.
– У тебя есть что-то при себе? – Его глаза словно горели в темноте.
Я выставил перед ним руки, показывая, что в них нет оружия.
Он подумал немного, потом подернул плечом.
– Грег был здесь вчера ночью. С каким-то парнем. Высокий красивый парень, не знаю, кто такой.
– По имени он его не называл, не помнишь?
– То ли Джон, то ли Тим, то ли Том. Что-то такое простое.
Я поспешил кивнуть и спросил:
– А в котором часу это было?
– Поздно. Может, часа в три ночи. Они купили дури и поднялись на мостки.
– Они не говорили, куда направляются?
– А чего говорить-то, я и так все слышал из-под моста. Собирались забиться в какую-нибудь дыру и ширнуться. Ну, в общем того…
– Того – это чего?
Он хитро усмехнулся.
– Чего, чего – того! – Расти тем временем уже приплясывал от нетерпения, и Ренальдо закончил: – Это все, что я знаю.
– Они потом здесь, на набережной, остались?
– Не знаю, не видел. Но это ни о чем не говорит. Они могли уйти с набережной в любом другом месте.
Я кивнул.
– А на кого ты, сказал, работаешь-то? У Грега вообще-то нет семьи.
– Мой клиент предпочел бы остаться анонимным.
Это опять повеселило его. Я казался ему забавным.
– А ты мне нравишься, сыскарь.
– Ренальдо! Ну давай же!.. – заныл Расти.
Ренальдо, по-прежнему не видя его в упор, продолжал:
– Надеюсь, ты понимаешь, что все это было не бесплатно?
– Ну да. Ты же сейчас получишь мою пятерку.
– Это его пятерка. И пятерка это вообще-то не ахти какие деньги.
– А с чего ты взял, что эти сведения стоят больше?
– У тебя не было ничего, а теперь есть что-то. И ты дал этому торчку пять баксов только за то, чтобы он привел тебя ко мне.
В его словах был резон. К тому же платил все равно Джон Старк. Я достал бумажник и вынул из него десятку. Он взял ее у меня и повернулся к Расти, чтобы закончить с ним делишки. Со мной он уже закончил. А я еще даже не начинал. У меня по-прежнему не имелось ни одной зацепки. И я не знал, куда мне теперь направить свои стопы. По моей милости невинную женщину теперь подозревали в убийстве, и сейчас еще оказалось, что я подвожу своего последнего и единственного клиента. Нет, такого сыщика я бы лично сам ни за что не нанял. Я поднялся по лестнице на набережную и, пройдя немного вперед, спустился на пляж по другой лестнице. Почему я так сделал, не знаю, но меня туда словно потянуло.
Глава 21
С пляжа карнавальные огни злачного квартала казались безнадежно далекими и какими-то ничтожными на фоне бескрайних темных океанских вод, набегающих на берег кипучей шелестящей волной. Только прибой и был различим с берега, а линия, где сливались океан и небо, терялась в ночной мгле.
Песок проваливался у меня под ногами и забивался в ботинки. Береговой ветер казался прохладным.
Со стороны пляжа под настилом набережной не было никаких оград и перил. Я достал фонарик и осветил пространство между двумя столбами настила. Слабенький лучик пробивал темноту всего дюймов на шесть. Под настилом песок был более ровным и утоптанным, и стоять там можно было, не пригибаясь. Я потихоньку пошел вперед, светя фонариком себе под ноги и иногда обводя лучом балки, чтобы не треснуться о них головой. Не знаю, что я ожидал там найти. Песок был замусорен пустыми жестянками, скомканными газетами, конфетными фантиками, ну и, конечно же, здесь были камешки, ракушки и низенькая редкая растительность. Валялись здесь также пустые бумажные кулечки, использованные шприцы и великое множество окурков, свидетельствовавшие о том, что это место популярно среди клиентов Ренальдо, спешивших сразу после покупки дозы «задвинуться».
Я дошел до решетки, отгораживавшей место под настилом от улицы. На противоположной стороне, привалившись боком к лестнице, стоял Ренальдо, попыхивая папироской. Ее пахучий, тягучий дымок подсказывал мне, что Ренальдо курил не табак, а что-то другое. Я посветил фонариком в другую сторону, но там не было ничего интересного. Вообще эти поиски я затеял только для того, чтобы делать хоть что-нибудь, попробовать убедить самого себя в том, что я еще не окончательно бесполезен. Хотя лучше бы я поехал домой спать. Моя голова не касалась подушки уже почти двое суток. Отключка, в которой я побывал благодаря Митчу, конечно же, не в счет.
Я двинулся обратно в сторону моря. Мусор хрустел под ногами, ботинки увязали в песке. Я, видимо, сильно взял вправо и теперь оказался почти под лестницей. Я собрался вернуться на старый маршрут, когда луч моего фонарика наткнулся на обшарпанную подошву мужского ботинка. Находка не удивила меня – обычный пляжный мусор. Но, посветив чуть дальше, я увидел уже не только ботинок, но и ногу. Ногу в знакомых светло-голубых брюках. Пригибаясь, я продвинулся дальше под лестницу и в свете фонарика разглядел темную неподвижную груду. Конечно, какой-нибудь бродяга вполне мог облюбовать себе такое местечко для ночевки, но он вряд ли стал бы спать, уткнувшись лицом в песок.
Я сразу понял, кто это, но решил удостовериться, поэтому взял его за волосы и повернул голову, чтобы рассмотреть лицо. Это смазливое лицо еще не совсем взрослого мужчины. Мистеру Грегу Тэйлору не суждено было больше подраться со Старком. Ему ни с кем было не суждено больше подраться.
Я разжал пальцы, и голова его снова уткнулась лицом в песок, а я стал с помощью фонарика осматривать тело. В карманах брюк у него не оказалось ничего, а других карманов просто не было. Конечно, его могли ограбить, но, скорее всего, у него в карманах изначально ничего не было. Безымянное тело могло проваляться тут сколько угодно, пока кто-нибудь не нашел бы его случайно и не сообщил в полицию. Потом полиция долго выясняла бы, кто он такой, и в распоряжении убийцы оказалось бы много времени, чтобы замести следы. Ну, это, конечно, в том случае, если вообще имело место убийство, а не обычная смерть наркомана от передозировки. Но даже и в этом случае его спутник – Джон, или Тим, или Том – захотел бы оказаться подальше от этого места на момент, когда это свершилось. Особенно, если этим «Джоном» был Джон Старк, а само это дело – просто тщательно подстроенной хитростью.
Выбравшись из-под настила, я потянулся всем телом, чтобы размять затекшую спину, поднялся по лестнице и спустился на улицу с другой стороны деревянных мостков. Внизу прислонился к ограде, вытряхнул из ботинок песок, прибавив свою порцию к горке, оставленной там другими людьми, после чего направился к Ренальдо. Расти уже давным-давно смылся.
– Ты помнишь еще что-нибудь, кроме шума, который слышал вчера ночью?
– Только шум. А ты чего хотел, сыскарь? – Ренальдо усмехнулся сквозь выдуваемый дым.
Я посмотрел по сторонам. Это был коммерческий район, где все торговые точки закрылись до утра.
– А телефон есть здесь где-нибудь поблизости? – спросил я.
– В конце квартала. А кому ты собрался звонить?
Я посмотрел на него многозначительно.
– Ну, скажем, тебе лучше было бы не ошиваться здесь, когда станет известно, кому я звонил.
Он настороженно распрямился.
– А зачем тебе вообще звонить?
– А ты сходи, глянь, что лежит с той стороны настила, и тогда поймешь.
Словечко, которое у него вырвалось, отражало всю гамму его эмоций на тот момент.
– Я не стану упоминать твоего имени, – сказал я, – но не могу обещать, что ты останешься в стороне. Полицейские все равно поймут, кого я имел в виду.
Он опять в сердцах выругался.
– Вот ненавижу наркош! – И к этому он прибавил крепкое словцо.
– Не беспокойся, полиция, и меня увидев тут, тоже не обрадуется.
Он сочувственно кивнул.
– А-а… у тебя, значит, та же история.
