Питер Джеймс - Клеймо смерти
– Сэр, если вы желаете дать мне указания, я их выполню.
В трубке долго молчали, потом Пью все же нарушил паузу.
– Вы руководите операцией, – недовольным тоном сказал он, – вам и решения принимать.
– Я бы чувствовал себя комфортнее, заручившись вашим согласием с предлагаемым ответственным решением.
– На что именно я должен согласиться?
– В понедельник, на дневном брифинге, я сообщу, что «Аргус» получил два документа, водительские права, выданные Кэти Уэстерэм и Денизе Паттерсон, тело которой нашли в Лагуне. Документы, предположительно, присланы серийным убийцей. Если Клеймовщик свяжется с нами, мы предложим ему предъявить убедительные доказательства того, что он – это он. Я также намерен сыграть на его самомнении и объявить, что личность Денизы Паттерсон мы установили еще до получения водительских прав.
Выслушав предложение суперинтендента, Пью, пусть и неохотно, дал согласие и добавил, что проинформирует обо всем главного констебля и комиссара.
Положив трубку, Грейс аккуратно записал в рабочий журнал дату, время и содержание последнего телефонного разговора.
65
Среда, 17 декабря
Ноги, особенно левую, сводило все сильнее. Иногда боль была настолько острой, что Логан кричала. Вот и сейчас она чувствовала приближение судорог. Мышцы как будто превращались в резиновые ленты, которые вот-вот лопнут от напряжения и разорвут плоть. Ей отчаянно, нестерпимо хотелось вытянуть ногу. Встать.
Сражаясь с болью, Логан дышала все быстрее и быстрее, и боль наконец отступила, притихла. Сил не осталось, но остались колючие слезы, вытереть которые она не могла.
Сколько? Сколько она здесь? Ее трясло от холода и страха. Логан помнила, чему ее учили когда-то: хочешь расслабиться – дыши глубже. Она сделала несколько глубоких вдохов, медленно наполняя легкие. Потом повертелась – сколько могла, пока ремни не врезались в запястья и лодыжки, – поднимая голову на несколько дюймов, насколько позволял ремень на шее.
Логан пыталась строить планы. Если бы заставить этого ублюдка развязать ее, пусть лишь на несколько секунд, его можно было бы боднуть головой. Руки у нее сильные; если удастся оглушить и ухватить за шею, то, может быть, получится и задушить.
Но если попытка сорвется, что тогда?
Логан думала об этом постоянно, снова и снова перебирая варианты. Рано или поздно ему, конечно, придется развязать ее. Или нет?
Чтобы отвлечься и попытаться вернуть позитивный настрой, она мысленно возвращалась к разным счастливым моментам прошлой жизни. Как ребенком, на летних каникулах, каждый год ездила с родителями в Корнуолл, где они снимали коттедж. Как ходила на лодке по реке, а потом устраивала пикник на берегу – с родителями, братом и сестрой. Как чистила сваренное вкрутую яйцо, тыкала им в горку соли на картонной тарелке и откусывала; как набивала рот хрустящим хлебом с маслом; как впивалась зубами в помидор, сорванный утром в теплице.
Потекли слюнки. Ей вдруг так захотелось съесть вареное яйцо с хлебом и маслом. Или что-нибудь еще, что угодно, кроме безвкусного протеинового коктейля, который давал ей похититель. Она попыталась переключиться на Джейми. На тот счастливый день, когда впервые встретила его на скучной вечеринке по случаю дня рождения, проходившей в пабе, наверху. Отмечали день рождения школьной подруги, но ни одного знакомого лица она не обнаружила, а те, с кем разговаривала, оказывались донельзя скучными собеседниками. Держа в руке пластиковый стаканчик с теплым белым вином, она походила вокруг стола, заставленного блюдами с чеддером, пикулями и немного черствыми багетами, и уже собралась выйти на воздух, покурить и, может быть, найти компанию поинтереснее, когда рядом возникли ее приятель Джон Саузерн и Джейми. Джон представил их друг другу и исчез, отправился за пивом.
– Тебе, похоже, так же скучно, как и мне, – сказал Джейми.
– Собираюсь сбежать – можешь присоединиться.
– С удовольствием, но прилично ли будет смыться так рано?
– Я только на одну сигаретку, – ты куришь? – спросила она.
– Нет, но тебе компанию составлю.
На мгновение Логан показалось, что она уловила сладковатый запах сигаретного дыма. Но нет, он уже улетучился. Образ Джейми поблек. И она вдруг услышала какой-то звук.
Плеск. Царапающий звук, как будто что-то волокли по полу. Шаги. Шорох одежды. Прыгающий луч фонарика. Что-то происходит! В груди всколыхнулась надежда. Что-то происходит! Может, ее нашла полиция?
Свет погас. Ее снова окружали тьма и тишина.
– Эй! – крикнула она. – Эй! Помогите! Помогите мне! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне!
66
Среда, 17 декабря
В три пополудни, через полтора часа после окончания брифинга, Рой Грейс проверил онлайн-версию «Аргуса» и остался доволен увиденным. Шивон Шелдрейк сдержала слово, дав заголовок, о котором он просил.
БРАЙТОНСКИЙ КЛЕЙМОВЩИК ДАЕТ ВАЖНЫЕ УЛИКИ
В заметке приводились слова, сказанные Грейсом на брифинге относительно вещей, присланных, предположительно, серийным убийцей Кэти Уэстерэм и только что опознанной жертвы из Лагуны, Денизы Паттерсон.
Грейс заявил, что убийца допустил большую ошибку, снабдив полицию важными для следствия уликами.
Текст заявления составил психолог Тони Балаж, и Грейс выучил его наизусть. Оставалось только надеяться, что тщательно подобранные слова спровоцируют ожидаемый отклик. Тем временем эксперты уже работали с приложенной к водительским правам сопроводительной запиской и пластиковыми конвертами, в которых они лежали.
В очередной раз оставшись без перерыва на ланч, Грейс поспешил на парковку перед Суссекс-Хаусом. План был такой: заскочить домой, по возможности поговорить с Клио и, может быть, немного помочь ей со сборами. По пути он жевал засохший «твикс» с белыми крапинками на шоколаде – батончик отыскался в бардачке под кучей парковочных талонов. Вкус был никакой, но жаловаться не приходилось – он вдруг понял, что готов съесть едва ли не все что угодно.
Прихватив купленный по пути большой букет цветов, Грейс открыл переднюю дверь и застыл в изумлении на пороге. Обе подруги Клио, ее сестра Чарли и родители – все были здесь, и все трудились не покладая рук: заворачивали вещи в упаковочную бумагу и укладывали их в ящики и коробки. Наверху плакал Ной.
– Рой, привет! – Чарли расцеловала его в обе щеки. Она всегда ему нравилась – более молодая, более круглолицая и никогда не унывающая копия Клио. – Ной совсем расхныкался, бедняжка, по-моему, у него режется зубик. – Она посмотрела на цветы. – Это ты ей?
– Да.
– Хороший план. Возможно, ты еще и спасешь свой брак. – Чарли усмехнулась.
Поздоровавшись и поблагодарив на ходу родителей жены и двух ее подруг, он взбежал по лестнице и вошел в комнату Ноя. Клио сидела на стуле возле кроватки, держа на руках и баюкая сына, и Грейса поразило ее бледное, измученное лицо. Увидев его, она равнодушно кивнула.
– Это тебе, дорогая. – Он протянул цветы.
– Отлично. Их тоже надо упаковать.
– Ну перестань! – Грейс подошел ближе, с нежностью посмотрел на сморщенное личико Ноя и поцеловал жену в лоб.
Она вяло улыбнулась:
– Извини. Столько всего навалилось разом. Вдобавок ко всему я начинаю спрашивать себя, правильно ли мы делаем, переезжая за город. Здесь, когда я начинаю сходить с ума от этого малыша, можно выйти с ним на улицу, увидеть жизнь, краски, людей. А что я буду делать в Хенфилде? Беседовать с коровами и овцами?
– Многие говорят, что в деревнях народ дружелюбнее, чем в городах.
Ной опять заплакал, а у Грейса зазвонил телефон.
Он вышел из комнаты. Человек на другом конце линии говорил на ломаном английском, и голос казался смутно знакомым, но Грейс, думая о словах Клио и слушая крики Ноя, узнал его не сразу.
– Рой, алло? Я говорю с Роем Грейсом?
– Да, кто это?
– Марсель Куллен! Что с тобой, старческое слабоумие? Не узнаешь друга из Германии?
Грейс закрыл дверь в комнату Ноя и прошел в их с Клио спальню, где было тихо.
– Марсель! Привет! Как ты? Рад тебя слышать. Что-то случилось?
Марсель Куллен служил в мюнхенской Landeskriminalamt, аналогичной британскому Управлению уголовных расследований. Они познакомились и подружились пять лет назад, когда Куллен приезжал в Суссекс по программе шестимесячного обмена. Полтора года назад они встречались еще раз – тогда Рой летал в Мюнхен в связи с сообщением о том, что там вроде бы видели Сэнди. Сообщение не подтвердилось.
– У нас все хорошо.
– Как дети?
– У них тоже все хорошо. Моему сыну Дитеру уже два года, и он сводит нас с ума. Как говорят у вас, в Англии, ужасные двухлетки.
– Да. Ну, у меня самого теперь сын. Ты, может, даже слышишь его сейчас.
– Вот как? У тебя сын? Ты снова женился?
– Женился – и очень счастлив. Тебе бы надо познакомиться с моей женой.
– Привози ее в Мюнхен. Как зовут?
