Ли Чайлд - Джек Ричер, или Гость
Собственный реактивный «лир» Бюро переправил Блейка и бригаду криминалистов с авиабазы Эндрюс в Спокан, после чего Блейк послал самолет в аэропорт Сиэтла и Такомы забрать Харпер и Ричера. Маленький реактивный самолет уже ждал на бетонной полосе у здания аэровокзала, и прилетевших встретил тот же самый агент из сиэтлского отделения. Накрапывал дождик, было холодно, поэтому Харпер и Ричер торопливо взбежали по трапу «лира», укрываясь от непогоды. Через четыре минуты они снова были в воздухе.
Перелет до Спокана на «лире» получился гораздо быстрее, чем на «сессне». На аэродроме Харпер и Ричера ждал тот же самый агент местного отделения в машине. Как и в прошлый раз, адрес Элисон Ламарр был записан на бумажке, прикрепленной к лобовому стеклу. Агент проехал десять миль на восток к Айдахо, затем повернул на север, на узкую дорогу, уходящую в сторону гор. Через пятьдесят ярдов после поворота дорога была перегорожена двумя машинами и желтой лентой, натянутой поперек между деревьями. Вдалеке за деревьями виднелись горы. Западные склоны были затянуты дождевыми тучами, а на вершинах восточных склонов косые лучи солнца, пробиваясь среди облаков, высвечивали узкие полоски снега.
Полицейский снял ленту с дерева, и машина медленно проползла за ограждение. Проехав мимо уединенных домов, отстоящих друг от друга не меньше чем на милю, агент остановился у поворота к дому Ламарр.
– Дальше придется идти пешком.
Он остался в машине, а Харпер и Ричер направились к дому. В сыром воздухе висела изморось – что-то среднее между дождем и сухой погодой. Слева показался дом, полускрытый оградой и чахлыми, искривленными ветром деревцами. Дорога, извиваясь, проходила справа от дома. Она была перегорожена скоплением машин. Здесь стояла черная с белым машина местной полиции с бессмысленно мигающими на крыше красным и синим огоньками. Два седана и черный джип с тонированными стеклами. Микроавтобус передвижной криминалистической лаборатории с открытыми дверьми. На всех машинах блестели бисеринки дождевых капель.
Когда Харпер и Ричер подошли ближе, правая передняя дверь джипа открылась и им навстречу вышел Нельсон Блейк. Он был в темном костюме, с поднятым воротником для защиты от промозглой сырости. Лицо его, обычно красное, приобрело сероватый оттенок, как будто от пережитого потрясения кровяное давление снизилось. Блейк сразу перешел к делу. Никаких приветствий. Ни извинений, ни обмена любезностями. Никаких фраз типа «я ошибался, а ты оказался прав».
– До сумерек осталось не больше часа, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы провели меня тем же маршрутом, что ходили позавчера, и рассказали обо всех отличиях.
Ричер кивнул. Внезапно ему очень захотелось что-нибудь обнаружить. Что-нибудь важное. Что-нибудь, имеющее решающее значение. И не ради Блейка. Ради Элисон. Ричер стоял, разглядывая ограду, деревья и лужайку. Везде чувствовалось прикосновение заботливых рук. Казалось бы, всего лишь небольшие перемены, затронувшие крошечный участок поверхности планеты, однако в них чувствовался хороший вкус и энтузиазм женщины, которой уже не было в живых. И осуществлены они были ее личным трудом.
– Кто уже побывал в доме? – спросил Ричер.
– Только местный полицейский, – ответил Блейк. – Тот, что обнаружил тело.
– И больше никого?
– Никого.
– И даже никого из ваших?
– Я хотел сначала услышать ваши впечатления, – сказал Блейк.
– То есть она по-прежнему в ванне?
– Боюсь, да.
Вокруг стояла полная тишина. Лишь свист ветра в проводах линии электропередачи. Красные и синие отблески мигалок на крыше полицейской машины поочередно окрашивали спину костюма Блейка, ритмичные и бесполезные.
– Хорошо, – произнес наконец Ричер. – Местный полицейский что-нибудь трогал?
Блейк покачал головой.
– Он открыл дверь, обошел первый этаж, поднялся наверх, заглянул в ванную и сразу же связался со своим диспетчером. А у того хватило ума приказать ему немедленно покинуть дом.
– Входная дверь была не заперта?
– Закрыта, но не заперта.
– Полицейский стучал?
– Наверное.
– Значит, его отпечатки пальцев будут на дверном молотке. И на ручках внутренних дверей.
Блейк пожал плечами.
– Это не имеет значения. Он все равно не мог стереть отпечатки пальцев убийцы, потому что тот их не оставляет.
– И верно, – сказал Ричер.
Он прошел вдоль машин, мимо поворота на дорожку, ведущую к дому. Прошел ярдов двадцать дальше по дороге.
– Куда она ведет? – спросил он Блейка.
Тот следовал за ним на удалении десяти ярдов.
– По-моему, в никуда.
– Узкая, да?
– Бывают и пошире, – согласился Блейк.
Ричер вернулся назад.
– Поэтому вам следует осмотреть почву на обочинах, в первую очередь там, где дорога делает следующий поворот.
– Зачем?
– Наиболее вероятно, что убийца приехал из Спокана. Проехал мимо дома, затем сделал разворот и вернулся назад. Ему нужно было оставить машину развернутой в нужную сторону еще до того, как он войдет в дом и приступит к делу. Такой человек обязательно должен предусмотреть пути отхода.
Блейк кивнул.
– Хорошо, я поручу кому-нибудь заняться этим. А вы тем временем проведите меня по дому.
Отдав распоряжения бригаде криминалистов, он присоединился к Ричеру и Харпер у поворота на дорожку, ведущую к дому.
– Итак, ведите.
– Мы задержались здесь, – начала Харпер. – Стояла жуткая тишина. Затем мы подошли к двери и постучали молотком.
– Погода была сырая или сухая? – спросил Блейк.
Харпер переглянулась с Ричером.
– Кажется, сухая. Редкие облака, солнце. Не жарко. Но дождя точно не было.
– Дорожка была сухой, – добавил Ричер. – Не пыльной, но подсохшей.
– Значит, вы не принесли грязь на своей обуви?
– Сомневаюсь.
– Хорошо.
Они подошли к входной двери.
– Наденьте на ноги вот это, – сказал Блейк, доставая из кармана рулон полиэтиленовых пакетов большого размера.
Все натянули на обувь пакеты и заткнули края полиэтилена в ботинки.
– Элисон Ламарр открыла только после того, как мы постучали дважды, – сказала Харпер. – Я показала свой значок в глазок.
– Она была очень встревожена, – добавил Ричер. – Сказала нам, что Джулия ее обо всем предупредила.
Угрюмо кивнув, Блейк толкнул дверь обернутым в полиэтилен ботинком. Дверь распахнулась с тем же скрипом старых петель, который запомнился Ричеру по предыдущему разу.
– Мы задержались в прихожей, – сказала Харпер. – Затем Элисон предложила нам кофе, и мы прошли на кухню.
– Здесь что-нибудь изменилось? – спросил Блейк.
Ричер огляделся вокруг. Стены, обшитые сосновыми досками, сосновые половицы, желтые занавески, старые диваны, переоборудованные масляные светильники.
– Все как в тот раз, – сказал он.
– Хорошо, идем на кухню.
Они прошли на кухню. Пол по-прежнему оставался начищенным до блеска. Те же самые шкафчики, пустая и остывшая плита, посудомоечная и стиральная машины на своем месте. В мойке лежала грязная посуда, а один из ящиков кухонного стола остался чуть выдвинутым.
– Выглядит все по-другому, – заметила Харпер, остановившись у окна. – Сегодня все кажется каким-то серым и унылым.
– В мойке посуда, – сказал Ричер. – А этот ящик был задвинут.
Они столпились около мойки. Одна тарелка, стакан, чашка, нож и вилка. На тарелке остатки яйца и хлебные крошки; в чашке кофейная гуща.
– Завтрак? – предположил Блейк.
– Или ужин, – ответила Харпер. – Яйцо всмятку и тост – для одинокой женщины это вполне может быть и ужин.
Блейк кончиком пальца выдвинул ящик. Внутри дешевые столовые приборы, а также пестрая коллекция инструментов: маленькие отвертки, пассатижи, моток изоленты, предохранители.
– Хорошо, дальше что? – спросил Блейк.
– Я осталась с Элисон здесь, – сказала Харпер. – Ричер осмотрел дом.
– Проводи меня, – сказал Блейк.
Он вернулся следом за Ричером в прихожую.
– Я проверил коридор и гостиную, – начал рассказывать Ричер. – Осмотрел окна. Пришел к выводу, что они запираются надежно.
– Убийца попал в дом не через окно, – кивнул Блейк.
– Затем я вышел на улицу, осмотрел двор и сарай.
– Сначала мы поднимемся наверх, – сказал Блейк.
– Ладно.
Ричер пошел первым. Он прекрасно понимал, куда направляется. Понимал, что часов тридцать назад убийца двигался тем же путем.
– Я проверил спальни. В спальню Элисон заглянул в последнюю очередь.
– Давай дальше.
Они вошли в спальню. Остановились у двери в ванную комнату.
– Давай дальше, – снова сказал Блейк.
Они заглянули внутрь. В ванной царила безукоризненная чистота. Никаких указаний на то, что здесь что-то случилось, – кроме самой ванны. Она была на семь восьмых наполнена зеленой краской, сквозь которую проступало миниатюрное, поджарое женское тело, плавающее у самой поверхности. Сверху краска засохла тонким скользким слоем, замуровавшим тело внутри. Были видны все линии, все изгибы. Бедра, живот, грудь. Голова, запрокинутая назад. Подбородок, лоб. Рот, чуть приоткрытый в страшной гримасе.
