Нора Робертс - Семья на заказ
– Сейчас пришлю. И поищу принтер. Вам придется еще немного подождать.
– Постарайтесь, Марселла. У вас все получается.
– Спасибо. – Она неуверенно улыбнулась. – Это мой первый убийца.
– Пусть он останется единственным. И дайте мне ту, как ее? Губную помаду.
– «Алый мак» от «Ля Фам»? Шикарно! Но не хочу вас обманывать: это не ваш оттенок. Вам лучше пойдет «Цветение мака» или…
– Это не для меня. – Ева полезла за деньгами. – Сколько?
– Шестьдесят два доллара.
– Шутите?
Марселла состроила виноватую гримасу.
– Серьезно. Это потрясающая помада, ее хватает на целый день, влагостойкая, не мажется, содержит смягчители и…
– Вот и славно. – Ева достала кредитную карточку. – Лучше так.
– Конечно. К этой помаде лучше всего подходит подводка «Лепесток розы».
– Лучше не старайтесь, Марселла. Только помада – и распечатка. Побыстрее.
Марселла дала Еве расписаться.
– Сейчас я принесу распечатку и вашу покупку. Две минуты! – С этими словами продавщица весело ускакала.
Воспользовавшись передышкой, Ева огляделась, засунув руки в карманы. Какая еще притягательность? Она видела только несчетное количество товара, который, прояви она слабину, залепил бы все ее лицо, волосы и тело. Ей хотелось поскорее унести отсюда ноги.
– Вот и диски, – доложила Пибоди, подходя к ней. – Менеджер была сама услужливость, ведь здесь побывал убийца. Все, чего мы захотим, все, что в ее силах!
– Тем лучше. Я видела компьютерный проект изменения внешности. Марселла направит его на мой компьютер и отдаст нам распечатку.
– Через десять минут портрет может оказаться в распоряжении прессы.
– Нет, – покачала головой Ева. – Тогда он тоже увидит и опять изменит внешность, причем в этот раз будет осторожнее. Мы знаем, как он сейчас выглядит – во всяком случае, может выглядеть. Будем держать это знание при себе, пока не возникнет необходимость поделиться им с прессой.
– Готово. – Марселла протянула Еве розовый пакетик в черную полоску. – В белом конверте распечатка портрета, в маленьком пакетике помада. Я добавила несколько пробников, вы обязательно должны попробовать наше «Цветение мака».
– Спасибо. Если вспомните еще что-нибудь, тут же свяжитесь со мной.
– Обязательно. Теперь я буду смотреть на экран, честное слово. Какой ужас! Говорю вам, я еще никогда не обслуживала убийц!
«Это тебе только кажется», – подумала Ева, выходя.
– Ты что-то купила! – раздался обвинительный шепот Пибоди. – Стоит мне отвлечься, и ты делаешь покупку, хотя сам магазин вызывает у тебя презрение. – Она фыркнула. – Что приобрела?
– Какую-то дрянь, губную помаду под названием «Алый мак». – И она сунула онемевшей Пибоди пакетик.
– Это мне?! – Пибоди чуть не сорвалась на визг. – Даллас!
– Станешь обниматься – вымажу всю эту гадость тебе на задницу!
Пибоди исполнила танец в своих ковбойских сапожках.
– Хочу, хочу, хочу! Но не стану, потому что моей чудесной губной помаде не место на заднице.
– Запомни это.
– Ты такая умница!
– Это был единственный способ прекратить твое нытье.
– Умница, – повторила Пибоди. – Спасибо.
Ева заглянула в карту.
– Ты удачно выбрала магазин. Попадание в «десятку»! За это полагается приз.
– С ума сойти! – Пибоди заглянула в пакетик. – Да тут пробники!
– Пибоди!
Та перестала шуршать пакетом, но не улыбаться.
– В общем, он у нас теперь голубоглазый блондин. Загар богача, проколотое ухо – наверное, в нем болтается кольцо. На все это ему нужно не менее двух часов. Даже четырех.
– И место, где всем этим заняться. Опять отель? Поселился одним, выселился другим? Тогда это должен быть крупный отель, а то кто-нибудь обязательно заметит перемену. Например, снова отель для бизнесменов, большой, кишащий людьми. Или…
– Или?
– Он провел ночь с убитыми родителями, потом несколько часов со своей убитой бывшей. Вдруг он выбрал новую жертву и занялся гримом у нее дома?
– Мерзость!
– Вполне в его духе. Только не семейный дом, зачем ему супруг, дети? Заглянем в список одиночек, с них и начнем. Обзвони их с коммуникатора. Туда, где не ответят или окажутся недоступны, мы нанесем первый визит. И еще: хочу еще раз потолковать с Голдом. Откуда у Рейнхолда его старый ID?
– Тот факт, что он пускает его в ход, делает Голда одной из предпочтительных мишеней.
– Согласна. Приступаем к поиску, – сказала Ева, открывая дверцу машины. – Начни обзвон с Голда – он у своих родителей. Скажи, что мы едем к нему.
– Будет сделано.
13
По пути Ева отправила Бакстеру изображение «нового» Рейнхолда и инструкцию раздать копии сотрудникам Управления – ни в коем случае не делиться ими с прессой. Пока она занималась этим и проверяла новые сообщения, Пибоди работала со своим коммуникатором.
Когда напарница умолкла, Ева повернулась к ней.
– Ну, что?
– Бруклинская родня Джерри. Я побеседовала с бабушкой. Она сказала, что Рейнхолд не появлялся. Похоже, так оно и есть.
– Вряд ли он поспешит туда. Что тебя заботит?
– Не то что заботит, но… – Пибоди вздохнула. – Под вечер в гости к бруклинцам пожалует с ночевкой родня издалека. Собираются родственники со всех сторон. Тела выдадут завтра, но они дождутся субботы для погребальной службы. Общий сбор в честь Дня благодарения. Семейная сплоченность – так она выразилась. – Пибоди уставилась на свой коммуникатор. – Очень грустно, конечно, но вызывает уважение.
– Что именно?
– Эта их сплоченность. По-моему, у Рейнхолда отличная семья и по отцовской, и по материнской линии. Он никогда не ценил того, что имел, того, что они ему давали. Теперь они столкнулись с трагедией и еще теснее сомкнулись. Это напомнило мне о моей собственной родне. Я по ней соскучилась. Может, я ее недостаточно ценю?
– Я слышу это каждый раз, когда ты их вспоминаешь. Брось казниться! – Но Пибоди делала именно это, и Ева поднажала: – Ты и твои родственники – настоящие примеры завидной семейной близости. Даже как-то неудобно вас наблюдать.
Пибоди прыснула, потом расплылась в сентиментальной улыбке.
– Наверное, ты права.
Ева, довольная ее ответом, вернулась к прежней теме.
– Итак, к родственникам он не едет. Еще не время. Их слишком много. Он еще об этом не знает, но быстро узнает, если выберет своей мишенью кого-нибудь из них. Друзья, боссы, враги из детства, учителя, бывшие – вот первый круг его потенциальных жертв. Пока что исключаем из списка тех, кто живет с детьми. Трудно представить его расправляющимся с детьми.
– Грязно, сложно, хлопотно.
– То-то и оно. Он будет заниматься одиночками, так проще. Будем иметь это в виду.
– К Голду он тоже вряд ли пожалует, во всяком случае сразу. Все-таки Голд сейчас у матери, работает оттуда. Ему страшно оставлять ее дома одну, пока отец на работе.
– Он, конечно, в списке, но не наверху, – согласилась Ева. – Но мне все равно надо с ним поговорить.
– Он нас ждет. Он сказал, что свяжется с Дейвом Хильдебраном. Тот тоже сейчас у родителей.
– А другой дружок, Балбес Джо?
– Я узнала, что он на работе и в ус не дует. Считает, что мы заблуждаемся. Он не верит, что Рейнхолд может на него покуситься, даже если свихнется. Они, видишь ли, кореша, друзья не разлей вода. А раз так, Рейнхолд скоро с ним свяжется. Он клянется, что обязательно оповестит нас об этом.
– И выдаст своего бесценного кореша.
– Судя по голосу, для него это не проблема. Недаром мы прозвали его Балбесом.
– Не хватает только бирки на шее, – пробормотала Ева и стала искать, где бы припарковаться в квартале Голда.
Гордый и счастливый обладатель элитного жилья в западной части Нью-Йорка, Рейнхолд вернулся в дом миссис Фарнсуорт. Он был не прочь прожить здесь несколько дней, может, даже целую неделю, но ему несказанно повезло.
Следующую ночь он проведет уже в своей новенькой квартире. Вот только завершит кое-какие незавершенные делишки.
Он задержался дольше, чем рассчитывал, поэтому велел дроиду сделать сандвич. Бумажная волокита, думал он. Какой-то водопад бумаг! Когда его документы стали пристрастно изучать, он, признаться, взмок от страха. Но пронесло. Спасибо толстозадой Фарнсуорт.
Ей тоже везет, думал он, кусая толстый сандвич и хрустя маринованным огурцом. Пожалуй, он не станет рубить ей пальцы на руках и на ногах.
Скорее всего.
Первым делом надо будет снова все здесь обшарить – вдруг найдется еще что-нибудь стоящее? Потом дроид все это упакует и доставит по его новому адресу. Хорошо, когда за тебя делают черную работу.
Человеку его уровня без домашнего дроида никуда. В западном Нью-Йорке это само собой разумеется. А Фарнсуорт дроид, ясное дело, больше ни к чему.
Он уже выпотрошил сейф и сложил его содержимое в один из красных чемоданов этой старой жирной свиньи.
Он не был уверен, какие расцветки и бренды соответствуют его новой личности. Но заниматься этим не было времени.
