Питер Джеймс - Клеймо смерти
– Сэр, я нашел адрес настоящего Мартина Хорнера – дата рождения та же, что и в файле АЛ ВТ, – но не думаю, что вам это понравится. – Молодой детектив-констебль заглянул в свои записи и немного смущенно ухмыльнулся. – Сейчас он пребывает на Олд-Шорэм-Роуд, на городском кладбище.
– Что? – удивился Гай Батчелор. – Что ты имеешь в виду? Он там ночует?
– Не совсем. Его полный адрес – место 3472, городское кладбище, Олд-Шорэм-Роуд, Хоув.
Дошло не сразу, а когда дошло, не все смогли удержаться от смеха. Не до смеха было только Батчелору, который в данный момент полностью утратил чувство юмора.
– И что это все должно значить? – нахмурившись, спросил он. Впрочем, по лицам некоторых из присутствующих было видно, что они уже все поняли.
Джек Александер поднялся и указал на большую фотографию на белой доске, помещенную под лицами Логан Сомервиль, Эшли Стэнфорд и Эммы Джонсон. Это был сделанный крупным планом снимок маленькой скромной могильной плиты с четко и ясно проступающей надписью:
«МАРТИН УИЛЬЯМ ХОРНЕР. 3 октября 1962 – 12 июня 1965. ЛЮБИМОМУ СЫНУ КЕВИНА И БЕВЕРЛИ».
– Похоже, какой-то больной ублюдок присвоил личность умершего мальчика, – сказала Таня Кейл.
– И зарегистрировал машину на его имя? – уточнил Грейс.
– Да.
– А как же тот адрес на Бленем-стрит, 62? Какая-то связь должна ведь быть?
– Я поручила нашей группе внешнего поиска поговорить со старушкой, Энн Хилл, – продолжала Кейл. – Она сейчас так и горит желанием помочь – боится, что мы обвиним ее в мошенничестве. Твердит, что ничего не знает ни о какой машине. Но кое-что интересное все же рассказала. Шесть недель назад к ней явился какой-то мужчина, заявил, что ему поручено заботиться о ней. Приходил еще несколько раз, но потом исчез. Миссис Хилл позвонила своему доктору, спросила, что случилось, и он ответил, что никакого помощника ей не назначали. Думаю, здесь важно именно время.
– Она дала его описание? – спросил Гай Батчелор.
– Не очень хорошее, – заметила Кейл. – Средних лет, довольно длинные волосы, темные очки. Но, по ее словам, с медицинским образованием.
– Нам нужен электронный фоторобот, – решил Грейс.
– Да, – согласилась сержант Кейл. – Мы уже занялись этим. С ней сейчас работает сотрудник отдела визуализации. – Она заглянула в свои записи. – Тот «вольво» Мартин Хорнер купил второго ноября. Возможно, мнимый помощник приходил только для того, чтобы забрать документы, присланные из АЛВТ.
– У нас есть описание человека, купившего «вольво», – того, присвоившего себе личность Мартина Хорнера? – спросил Грейс.
– Да, босс, – откликнулся Гай Батчелор. – Мы отыскали прежнего владельца, торговца антиквариатом по имени Квентин Мун, но толку от него мало. Лицо покупателя он почти не рассмотрел и опознать его не сможет. Сделку заключили ночью, в плохо освещенном автопарке в Уэртинге. Никаких контактных данных Мун не сохранил. Помнит только твидовую кепку, шарф, темные очки и что Хорнер заплатил наличными – полторы тысячи фунтов.
– Может, у него сохранились те банкноты, а на них отпечатки или ДНК? – с надеждой спросил Джек Александер.
– Отличная мысль, Джек. Проверьте.
– А его не насторожила внешность покупателя? – задумчиво спросил констебль Дэвис. – Темные очки ночью, в темном автопарке…
– Его ничего, кроме денег за свою машину, не интересовало. И он их получил, – ответил сержант Батчелор. – У торговцев антиквариатом бывают клиенты и почуднее.
Грейс улыбнулся. Недавно команда вела расследование с участием антикваров, и замечание Батчелора полностью совпадало и с его мнением.
– Гай, в автопарке или около него есть камеры видеонаблюдения?
– Есть и там и там. Но Хорнер купил машину шесть недель назад – обычно записи так долго не хранятся.
Грейс кивнул, но подумал, что проверить все-таки стоит. Все, что он слышал сейчас здесь, подтверждало недавний разговор с Гленном Брэнсоном относительно личности Мартина Хорнера.
Руку поднял Норман Поттинг. Выглядел сержант далеко не лучшим образом, что было совсем не удивительно накануне похорон.
– Я разговаривал с врачом Энн Хилл, неким Саймоном Элкином, работающим в медицинском центре Портслейд, спрашивал насчет помощника для старушки. Комплиментов по адресу миссис Хилл он не расточал. Сказал, что да, она требовала помощника, но ей отказали – сочли, что она еще вполне способна себя обслуживать. Я порасспросил соседей. Старушка ни у кого симпатий не вызывает. Рядом живет молодая пара. Они говорят, что видят ее иногда, когда она приходит или уходит, но стараются избегать – мол, стоит кивнуть, как она тут же подходит и начинает рассказывать, как ей плохо, и жаловаться, что никто о ней не заботится. Та еще зануда. Похоже, ни этого помощника, ни «вольво» никто не видел.
– Вам бы пойти домой, Норман. Отдохнуть.
– Я лучше поработаю, шеф, если вы не против.
– Вы отлично работаете. Нам всем надо немного отдохнуть перед завтрашним днем.
– Скажите это Логан Сомервиль и Эшли Стэнфорд.
52
Воскресенье, 14 декабря
Поскольку главный констебль жил в Брайтоне, а Кэссиан Пью временно снимал квартиру в Хоуве, встретиться решили у суперинтендента в Суссекс-Хаусе, чтобы не тратить двадцать пять минут на поездку в штаб-квартиру полиции в Льюисе, где находились офисы и Мартинсона, и Пью.
В половине восьмого вечера главный констебль и его помощник вошли в скромный кабинет Грейса – первый в джинсах и мешковатом, крупной вязки свитере, второй – в диагоналевых брюках, замшевых брогах, тонкой водолазке и аккуратном твидовом пиджаке с кожаными заплатами на рукавах, который отнюдь не придавал Пью вид деревенского сквайра, на что он рассчитывал, но делал его похожим на принарядившегося букмекера.
Приготовив кофе, Грейс вернулся к гостям, расположившимся у небольшого круглого столика. Он поблагодарил обоих за то, что приехали в воскресенье вечером, и сразу перешел к причине, вынудившей его попросить о срочной встрече.
– Боюсь, все указывает на то, что в нашем городе действует серийный убийца.
Мартинсон заметно напрягся. Пью поморщился, как человек, только что проглотивший осу.
– Рой, вы сознаете все последствия этого заявления? – спросил главный констебль.
– В Брайтоне нет серийных убийц, – добавил Пью. – То есть нет со времен «сундучных убийств» в начале 1930-х. Ты уверен?
Грейс ознакомил их с последней информацией по обоим расследованиям, своему и Гленна Брэнсона, операциям «Воз сена» и «Мона Лиза». Когда он закончил, оба начальника некоторое время молчали, обдумывая услышанное, а потом согласились, что да, необходимость в организации группы «Голд» есть и ответственность за организационную работу возьмет на себя Пью.
– Перед нашей встречей, – продолжал Грейс, – я разговаривал с Джонатаном Эткинсом из отдела оперативной поддержки Национального агентства по борьбе с преступностью. Изложил свою точку зрения, а он дал детальные рекомендации по дальнейшему ведению расследования и работе с общественностью. Эткинс предлагает вести дело с максимальной публичностью и с самого начала подключить прессу и средства массовой информации. Сейчас я ожидаю звонка от одного старшего следователя. Он преподает в полицейском колледже, и у него есть опыт расследования серийных убийств.
– Рой, общественность будет в шоке, – сказал главный констебль.
– Знаю. Я сейчас работаю над превентивной стратегией, которая будет включать в том числе и меры по снижению риска появления новых жертв.
– У полиции Лондона есть некоторый опыт по этой части, – задумчиво добавил Пью.
– Надо понимать, что Брайтон не Лондон, – заметил Грейс. – У вас там население более восьми миллионов, а у нас около четверти миллиона. Наше городское сообщество гораздо более сплоченное. Люди здесь менее привычны к убийствам, и наша стратегия должна учитывать это, чтобы избежать появления панических настроений.
– Одиннадцать лет занимали первое место в королевстве по числу смертей от наркотиков и только-только избавились от него, как теперь вот это, – покачал головой Том Мартинсон.
– Согласен, сэр. И негативный эффект сохранится до тех пор, пока преступник не будет пойман и посажен за решетку, – с мрачным видом сказал Грейс.
– Рой, вы отдаете себе отчет в том, какими могут быть последствия, если окажется, что вы ошиблись? – спросил Пью, и в его голосе снова прозвучала знакомая ехидная нотка, как будто проглоченная оса была успешно переварена.
– Я представляю, сэр, как это скажется в краткосрочном плане на туристическом бизнесе и какое впечатление произведет на самых нервных наших граждан. Но если мы не предупредим город, последствия могут быть намного хуже: еще одна смерть. И даже, возможно, не одна.
– Насколько открыты мы должны быть в отношении населения? – спросил Мартинсон.
