Тесс Герритсен - Смертницы
Только она вышла из душа, как раздался звонок в дверь. Накинув халат, она поспешила в прихожую.
На пороге стоял Питер Лукас. Сегодня утром они уже виделись, и, судя по его мятой рубашке и воспаленным глазам, день у него выдался тяжелым.
– Прошу прощения за беспокойство, – начал он. – Я пытался дозвониться вам.
– Я не слышала телефона. Была в душе.
Его взгляд всего лишь на мгновение задержался на ее халате. Потом он стал глядеть куда-то в сторону, поверх ее плеча, как будто ему было неловко смотреть на полуодетую женщину.
– Мы не могли бы поговорить? Мне нужен ваш совет.
– Совет?
– По поводу того, о чем меня просит полиция.
– Вы говорили с капитаном Хейдером?
– И с тем парнем из ФБР. Агентом Барсанти.
– Значит, вам уже известно, чего хотят похитители.
Лукас кивнул:
– Поэтому я здесь. Мне нужно знать ваше мнение об этой безумной затее.
– Вы думаете над их предложением?
– Мне необходимо знать, что бы вы сделали на моем месте, доктор Айлз. Я доверяю вашей интуиции. – Он наконец посмотрел ей в глаза, и Маура почувствовала, как вспыхнули ее щеки, а руки сами потянулись к халату, чтобы запахнуть его поплотнее.
– Проходите, – пригласила она. – Позвольте мне одеться, и тогда мы поговорим.
Пока Лукас ожидал в гостиной, Маура судорожно рылась в шкафу в поисках чистых брюк и блузки. Остановившись у зеркала, она поморщилась, увидев свое отражение – размазанная тушь, всклокоченные волосы. «Он всего лишь репортер, – подумала она. – Это не свидание. И совершенно не важно, как я выгляжу».
Появившись наконец в гостиной, Маура застала гостя у окна. Он смотрел на темную улицу.
– Знаете, это стало событием национального масштаба, – начал Лукас, обернувшись. – Сейчас нас смотрят даже в Лос-Анджелесе.
– Поэтому вы раздумываете над их предложением? Хотите прославиться? Увидеть свое имя в заголовках газет?
– О да, я уже знаю, как это будет выглядеть: «Журналист получает пулю в лоб». И такой заголовок меня особенно впечатляет.
– Так вы считаете, что это не самый мудрый поступок?
– Я еще ничего не решил.
– Если хотите моего совета…
– Я хочу не только совета. Мне необходима информация.
– Что я могу рассказать вам?
– Начните хотя бы с того, что здесь делает ФБР.
– Вы сказали, что уже общались с агентом Барсанти. Почему вы не спросили его?
– Я слышал, в деле участвует и агент Дин. Барсанти мне о нем ни слова не сказал. С чего вдруг Бюро прислало из Вашингтона сразу двух агентов для урегулирования кризиса, который входит в компетенцию местной полиции?
Его вопрос взволновал Мауру. Если он уже знает про Габриэля, ему не составит труда узнать и про Джейн.
– Понятия не имею, – солгала она, с трудом выдержав его взгляд. Лукас так пристально смотрел на нее, что ей наконец пришлось отвернуться и сесть на диван.
– Если есть нечто, что мне следует знать, – сказал он, – надеюсь, вы мне расскажете. Я бы хотел заранее понять, во что ввязываюсь.
– Сейчас вам известно, наверное, столько же, сколько и мне.
Журналист устроился в кресле напротив Мауры, и под его цепким взглядом она чувствовала себя пришпиленной бабочкой.
– Чего хотят эти люди?
– Что вам сказал Барсанти?
– Он рассказал об их предложении. О том, что они обещали отпустить двух заложников. Потом я должен буду зайти туда с оператором, побеседовать с этим парнем, и они отпустят еще двоих. Таковы условия. Что будет дальше – можно только догадываться.
Этот человек мог бы спасти жизнь Джейн, думала она, глядя на гостя. Если он пойдет туда, Джейн может оказаться в числе освобожденных заложников. «Я пошла бы. Но нельзя просить человека рисковать своей жизнью, пусть даже во спасение Джейн».
– Не каждый день человеку выпадает шанс стать героем, – сказал он. – То, что мне предлагают, безусловно, такой шанс. Многие журналисты ухватились бы за него.
– Весьма соблазнительно, – рассмеялась она. – Напишете книгу, постоянно будете мелькать на экране телевизора. Почему бы не рискнуть жизнью ради славы и денег?
– Ну да, там, во дворе, стоит моя старая ржавая «тойота», и закладную выкупать еще двадцать девять лет, так что слава и деньги не помешали бы.
– Если доживете до того момента, когда сможете насладиться этим.
– Вот поэтому я и пришел к вам. Вы были с этой женщиной. Вы знаете, что это за люди. В своем ли они уме? Способны ли держать слово? Отпустят ли они меня после того, как интервью будет записано?
– Этого я предсказать не могу.
– Ответ не слишком убедительный.
– Я не хочу брать на себя ответственность за то, что может случиться с вами. Я не могу предсказать их действия. Я даже не знаю, чего они хотят.
Он вздохнул:
– Я боялся, что вы скажете именно это.
– А теперь у меня вопрос к вам. Полагаю, вы можете на него ответить.
– Что за вопрос?
– Почему из всех журналистов они выбрали именно вас?
– Понятия не имею.
– Должно быть, раньше у вас уже были контакты с ними.
Маура заметила, что Лукас колеблется. Она подалась вперед:
– Эти люди уже обращались к вам.
– Поймите, к журналистам кто только не обращается, в том числе и всякие психопаты. Каждую неделю я получаю по крайней мере несколько странных писем или телефонных звонков о секретных правительственных заговорах. Тут и грязные нефтяные деньги, и таинственные вертолеты, и секретные планы ООН. Поэтому я не обращаю на них особого внимания. И это был очередной безумный звонок.
– Когда?
– Несколько дней назад. Один из моих коллег только что напомнил мне об этом, потому что именно он подходил к телефону. Честно говоря, тогда я был слишком занят другим материалом и слушал вполуха. Было поздно, мне нужно было срочно доделать работу, и было совсем не до разговоров с психами.
– Звонил мужчина?
– Да. Звонок поступил в редакцию «Трибьюн». Мужчина спросил, видел ли я посылку, которую он мне отправил. Я не понял, о чем речь. Он сказал, что несколько недель назад отослал мне по почте какие-то бумаги, но я ничего не получал. Тогда он сказал, что сегодня же какая-то женщина оставит для меня в приемной еще один пакет. И как только он поступит, мне необходимо немедленно спуститься вниз и забрать его, потому что материал в высшей степени деликатный.
– И вы получили этот второй пакет?
– Нет. Охранник в приемной сказал, что женщина не появлялась. Я пошел домой и забыл об этом. Вспомнил только сейчас. – Он помолчал. – Теперь я думаю – не Джо ли звонил мне в тот вечер?
– Почему он выбрал вас?
– Понятия не имею.
– Похоже, эти люди вас знают.
– Может, они читали мою колонку. Может, они мои поклонники. – Когда Маура не ответила, он самоуничижительно усмехнулся. – Звучит неправдоподобно, да?
– Вы когда-нибудь появлялись на телеэкране? – спросила она, думая про себя: «В нем что-то есть, он мог просто понравиться».
– Никогда.
– Вы публикуетесь только в «Бостон трибьюн»?
– Только? Неплохо сказано, доктор Айлз.
– Я не то имела в виду.
– Я занимаюсь журналистикой с двадцати двух лет. Начинал внештатным корреспондентом в «Бостон феникс» и «Бостон мэгэзин». Это было здорово, но внештатником долго не протянешь, денег не хватало, поэтому я был счастлив, когда поступило предложение поработать в «Трибьюн». Сначала вел городскую хронику, проработал несколько лет в Вашингтоне собкором. Потом вернулся в Бостон, где мне предложили вести еженедельную колонку. Так что я довольно давно варюсь в этом. Конечно, состояния не сколотил, но у меня есть свои читатели. Видите, вот и Джозеф Роук знает меня. – Он запнулся. – По крайней мере, я надеюсь на то, что он мой поклонник. А не какой-нибудь оскорбленный читатель.
– Даже если он ваш поклонник, все равно вы ввязываетесь в опасную игру.
– Я знаю.
– Вам известна схема?
– Нас будет двое: оператор и я. Репортаж в прямом эфире на местном телеканале. Я полагаю, у похитителей будет возможность проверить, действительно ли мы работаем в эфире. Я также понимаю, что они не будут возражать против стандартной пятисекундной задержки в случае, если… – Он замолчал.
«В случае если произойдет что-то страшное».
Лукас глубоко вздохнул:
– Что бы сделали вы, доктор Айлз? На моем месте?
– Я не журналист.
– Значит, вы бы отказались.
– Ни один нормальный человек не захочет оказаться у террористов.
– Вы хотите сказать, что журналисты ненормальные?
– Я просто призываю вас подумать.
– Я поделюсь с вами своими мыслями. Я думаю о том, что четверо заложников могут оказаться на свободе. Хотя бы раз в жизни я сделаю то, о чем действительно захочется написать.
– И вы готовы рисковать жизнью?
– Я хочу воспользоваться возможностью, – сказал он. И добавил тихим и проникновенным голосом: – И конечно, ужасно боюсь. – Его откровенность была обезоруживающей: мало кто из мужчин отважится признаться в том, что испытывает страх. – Капитан Хейдер ждет моего ответа к девяти вечера.
