Убийство на скорую руку - Честертон Гилберт Кийт
– Я думаю, что Карверу очень хотелось сегодня ночью остаться в доме одному, – сказал он. – Не знаю, есть ли у вас какие-то подозрения.
– У меня могут быть подозрения, – ответил священник, – но я не уверен, что они совпадают с вашими.
В тот вечер, когда последние лучи заката меркли в сумраке сада вокруг семейного особняка, Опал Бэнкс с отрешенным видом проходила по темным пустым комнатам. Каждый, кто пристально посмотрел бы на нее в это время, заметил бы, что обычная бледность ее лица приобрела мертвенный оттенок. Несмотря на буржуазную роскошь, дом в целом навевал необычное уныние. В нем ощущалась печаль, свойственная старым, а не по-настоящему старинным вещам. Он был наполнен призраками ушедшей моды, а не исторических традиций; его отделка и украшения были достаточно современными, чтобы создавать впечатление ветхости. Тут и там викторианские витражи окрашивали сумрак в разные цвета, высокие потолки заставляли длинные комнаты казаться узкими, а в конце одной из таких комнат, где она прогуливалась, находилось круглое окно, обычное для зданий этого периода. Дойдя до середины комнаты, она остановилась и вдруг пошатнулась, словно невидимая рука отвесила ей пощечину.
В следующее мгновение донесся стук в парадную дверь, приглушенный закрытыми дверями в промежутке. Опал знала, что все домочадцы находятся на втором этаже дома, но не могла объяснить, что заставило ее самой подойти к входной двери. На пороге стояла приземистая и довольно потрепанная фигура в черном, в которой она признала католического священника по фамилии Браун. Девушка была лишь немного знакома с ним, но он ей нравился. Он не поощрял ее веру в потусторонние силы, но обходился без насмешек и находил серьезные аргументы против спиритизма. Казалось, он сочувственно относится к ее взглядам, но не разделяет их. Все это несколько смешалось в ее голове, поэтому она не поздоровалась с гостем и не подождала, пока он изложит свое дело, а сразу же сказала:
– Я так рада, что вы пришли! Я видела призрак.
– Не стоит расстраиваться из-за этого, – ответил он. – Такое часто случается. Большинство призраков – вовсе не призраки, а остальные не могут причинить никакого вреда. Это был чей-то конкретный призрак?
– Нет, – со смутным облегчением призналась она. – Меня напугал не он сам, а ужасная атмосфера распада, нечто вроде светоносных руин. Это было лицо, лицо в окне. Бледное, с выпученными глазами и похожее на изображения Иуды.
– Что ж, некоторые люди действительно так выглядят, – задумчиво сказал священник. – И осмелюсь предположить, что они иногда заглядывают в окна. Можно войти и посмотреть, где это произошло?
Но когда они вернулись в комнату, там уже собрались другие члены семьи, которые, будучи менее предрасположенными к общению с призраками, решили включить свет. В присутствии миссис Бэнкс отец Браун счел нужным перейти на формальный тон и извинился за вторжение.
– Прошу прощения за столь бесцеремонный приход, миссис Бэнкс, – сказал он. – Но боюсь, это дело имеет к вам определенное отношение. Совсем недавно, когда я был в доме Пульманов, мне позвонили и попросили прийти сюда для встречи с человеком, который собирается сообщить новость, возможно представляющую интерес для вас. Я не стал бы обременять вас своим присутствием, если бы не был нужен в качестве свидетеля того, что произошло в Бичвуде. В сущности, это я поднял тревогу.
– Что случилось? – спросила хозяйка.
– В Бичвуд-Хаус произошло ограбление, – серьезным тоном ответил отец Браун. – Ограбление и, к несчастью, нечто еще худшее. Драгоценности миссис Пульман исчезли, а ее злосчастного секретаря мистера Барнарда нашли в саду. Судя по всему, он был застрелен убегавшим взломщиком.
– Тот человек! – воскликнула хозяйка. – Думаю, он был…
Но тут она встретилась с невозмутимым взглядом священника, и речь внезапно изменила ей, хотя она не понимала, почему это произошло.
– Я связался с полицией, – продолжал он, – а также с другим ведомством, заинтересованным в этом деле. Они говорят, что даже поверхностный осмотр выявил следы, отпечатки пальцев и другие признаки известного преступника.
В этот момент беседа была нарушена появлением Джона Бэнкса, вернувшегося после неудачной поездки. Старый Смит все-таки оказался неблагодарным пассажиром.
– Он струсил в последнюю минуту, – с шумным негодованием заявил водитель. – Улизнул, пока я осматривал покрышку, когда мне показалось, что проколото колесо. Чтобы я еще раз пригласил такую деревенщину…
Но жалобы Джона почти не привлекли внимания из-за общего интереса к отцу Брауну и его известию.
– Скоро прибудет человек, который избавит меня от этой ответственности, – сдержанно, но весомо продолжал священник. – Когда я сведу вас с ним, то выполню свой долг как свидетель по важному делу. Мне остается лишь добавить, что служанка из Бичвуд-Хаус рассказала мне, как она видела лицо в одном из окон…
– Я тоже видела лицо, – перебила Опал. – В одном из наших окон.
– Ты вечно видишь какие-то лица, – грубовато заметил ее брат Джон.
– Важно видеть факты, даже если это обычные лица, – ровным голосом возразил отец Браун. – Полагаю, то лицо, которое вы видели…
Еще один стук в парадную дверь эхом разнесся по всему дому. Минуту спустя дверь комнаты отворилась, и вошел человек. Увидев его, Девин невольно приподнялся со своего стула. Это был высокий мужчина с прямой осанкой и бледным вытянутым лицом, которое заканчивалось тяжелым подбородком. Его лоб с высокими залысинами и яркие синие глаза Девин раньше не рассмотрел за широкими полями соломенной шляпы.
– Пожалуйста, не вставайте, – со спокойной учтивостью произнес Карвер, но в разгоряченном сознании Девина эта вежливость приобрела зловещее сходство со словами разбойника, который заставляет людей сидеть неподвижно под дулом пистолета.
– Прошу вас, сядьте, мистер Девин, – сказал Карвер. – С разрешения миссис Бэнкс, я последую вашему примеру. Мое присутствие здесь требует объяснения. Полагаю, вы подозревали, что я и есть тот самый прославленный взломщик.
– Я подозревал, – угрюмо буркнул Девин.
– Как вы сами сказали, не всегда легко отличить пчелу от осы, – сказал Карвер.
После небольшой паузы он продолжил:
– Меня можно назвать одним из более полезных, хотя и не менее надоедливых насекомых. Я сыщик и приехал сюда для расследования предполагаемых новых вылазок преступника, называющего себя Майклом Муншайном. Кража драгоценностей всегда была его специальностью, и сегодняшнее ограбление в Бичвуд-Хаус по всем техническим признакам является делом его рук. Отпечатки пальцев совпадают, но это еще не все. Наверное, вам известно, что во время его последнего ареста, а также в нескольких других случаях он носил простую, но эффективную маскировку в виде рыжей бороды и больших очков в роговой оправе.
Опал Бэнкс резко подалась вперед.
– Это он! – взволнованно воскликнула она. – Я видела его лицо в больших очках и с косматой рыжей бородой, как у Иуды. Я приняла его за привидение.
– Служанка в Бичвуде видела это привидение, – сухо заметил Карвер.
Он положил на стол какие-то бумаги и свертки и принялся бережно разворачивать их.
– Как я уже говорил, – сказал он, – меня послали сюда с целью выведать преступные планы этого человека, Муншайна. Поэтому я заинтересовался пчеловодством и остановился в доме мистера Смита.
Наступила тишина. Потом Девин вздрогнул и пробормотал:
– Вы же не можете всерьез говорить, что этот славный старик…
– Полно, мистер Девин, – с улыбкой сказал Карвер. – Вы думали, что я прячусь среди пчелиных ульев. Почему же он не мог делать то же самое?
Девин угрюмо кивнул, и детектив вернулся к своим бумагам.
– Когда я заподозрил Смита, то должен был как-то убрать его на время из дома, чтобы осмотреть его пожитки. Поэтому я воспользовался любезным предложением мистера Бэнкса, предложившего ему автомобильную прогулку. Обыскав дом, я нашел кое-какие интересные вещи, довольно необычные для невинного пожилого фермера, интересующегося только пчелами. Вот одна из них.
