Стив Берри - Шифр Джефферсона
– Я не знал, что существует такое хранилище, – сказал Малоун.
– Не знали и мы, пока не начали искать, – заговорил президент. – Я не первый прочел это письмо. В архиве есть регистрационный журнал. Это письмо читали многие президенты. Но долгое время не видел никто. Последним был Кеннеди. Он отправил своего брата Бобби взглянуть на него. – Президент указал на страницу. – Как видите, Абнер Хейл подослал убийцу к Джексону. По крайней мере, Джексон так считал.
Малоун прочел страницу, передал Кассиопее и спросил:
– Абнер – родственник Квентина Хейла?
– Прапрадед, – ответил Дэниелс. – Вот такое у них фамильное древо.
Малоун улыбнулся.
– Эндрю Джексон, – продолжал президент, – так разозлился на Содружество, что вырвал два листа из журналов Сената и Палаты представителей, где каперские свидетельства для этих четырех семейств были санкционированы конгрессом. Я видел оба журнала. В каждом рваные корешки.
– И поэтому вы не можете аннулировать эти свидетельства? – спросила Кассиопея.
Малоун знал ответ.
– Раз в журналах конгресса нет записи об одобрении этих свидетельств, значит, нет юридического права утверждать, что с ними нужно считаться. Президент не имеет права подписывать каперские свидетельства, если их не одобрит конгресс, и нигде нет записи о том, что конгресс одобрил свидетельства членов Содружества.
– Президенты не могут сделать это самостоятельно? – спросила Кассиопея.
Дэниелс покачал головой.
– По конституции нет.
– А если, – заговорил Малоун, – аннулировать каперские свидетельства, это прежде всего будет означать, что они были юридически действительны. И никакое аннулирование не возымеет действия на акты прошлого. Они будут сохранять иммунитет к аннулированию, и как раз этого хочет Содружество.
Дэниелс кивнул.
– В этом и заключается проблема. Классическое «куда ни кинь, всюду клин». Было бы лучше, если б Джексон уничтожил эти два листа. Но обезумевший сукин сын спрятал их. Сам он заявил, что хотел помучить членов Содружества. Дать им подумать кое о чем, кроме убийства президента. Но единственное, чего добился – передал проблему нам.
– Будь у вас эти два листа, – спросила Кассиопея, – что бы вы сделали?
– Это часть того, с чем я поручил разобраться Стефани. С этими возможностями. Я не хочу передавать эту проблему своим преемникам.
– И что произошло? – спросил Малоун.
Дэниелс вздохнул.
– Дело осложнилось. После того как Хейл встретился с Эдвином, у нас проснулось любопытство, и мы начали задавать вопросы. И выяснили, что глава НРА, Андреа Карбонель, связана с Содружеством.
Малоун знал о Карбонель по работе в Магеллановой квартире. Кубино-американка. Суровая. Недоверчивая. С крутым характером. Он понимал, что имел в виду президент.
– Слишком тесно?
– Мы не знаем, – ответил Дэвис. – Это было неожиданное открытие. Оно обеспокоило нас. Нам нужно узнать больше.
– И Стефани вызвалась разобраться с этим, – сказал президент. – На свой страх и риск.
– Почему она? – спросил Малоун.
– Потому что захотела сама. Потому что я ей доверяю. Из-за Содружества НРА не в ладах с остальным разведсообществом. Они хотят упечь пиратов в тюрьму, Карбонель нет. Привлечение другого агентства усугубило бы этот конфликт. Мы со Стефани говорили об этом на прошлой неделе. Она согласилась, что будет лучше всего взяться за дело самой. И отправилась на встречу с бывшими агентами НРА, которые могли пролить свет на Карбонель и Содружество. Должна была позвонить Эдвину четыре дня назад. Но не позвонила, и мы, к сожалению, не знаем почему. Можно только предполагать, что ее похитили.
Или хуже того, подумал Малоун.
– Нажмите на Карбонель. Займитесь Содружеством.
Дэвис покачал головой.
– Мы не знаем, у них ли она. Против Карбонель нет никаких улик. Она просто будет отрицать все и затаится. Все четверо членов Содружества – респектабельные бизнесмены без судимостей. Если обвинить их в пиратстве, они поднимут шум, и начнется черт знает что.
– Кого это волнует? – спросил Малоун.
– Нас, – ответил Дэниелс. – Мы должны волноваться.
Малоун услышал в голосе президента безысходность.
Но его тревожило другое.
Прошло четыре дня.
Если это так, кто же отправил ему сообщение по электронной почте два дня назад и кто оставил записку в «Гранд-Хайате»?
Глава 20
Бат, Северная Каролина
Хейл наблюдал, как трое коллег обдумывают его предложение относительно поднятия флага. Он знал – они понимают его значение. Во времена былой славы пираты и каперы держались на своей репутации. Хотя насилие определенно представляло собой образ жизни, захватывать трофеи они предпочитали без боевых действий. Столкновения обходились дорого во многих смыслах. Были раненые, убитые, повреждения, нанесенные кораблю или, хуже того, добыче. Сражения неизбежно повышали издержки, что снижало доход. К тому же большинство членов команды даже не умело плавать.
Поэтому был создан лучший способ нападений.
Подними флаг.
Обнаружь свою принадлежность и свои намерения.
Если судно сдавалось, его команде сохраняли жизнь. Если сопротивлялось, убивали всех поголовно.
И это действовало.
Репутация пиратов стала жуткой. О жесткостях Джорджа Лоутера, Бартоломью Робертса и Эдварда Лоу ходили россказни. В конце концов, стало достаточно одного лишь вида «Веселого Роджера». Команды торговых судов, завидя этот флаг, понимали, какой у них выбор.
Сдаться или умереть.
– Нашим бывшим друзьям в разведсообществе, – сказал Хейл, – следует понять, что нас нужно принимать всерьез.
– Они знают, что это мы вели огонь по Дэниелсу, – сказал Когберн. – Квартирмейстер уже доложил. Нас остановило НРА.
– Это вызывает целый ряд неприятных вопросов, – сказал Хейл. – Самый важный – что изменилось? Почему наш последний союзник превратился во врага?
– Это беда, – сказал Болтон.
– Что такое, Эдвард? Еще одно скверное решение обернулось неприятностями?
Он не мог удержаться от этой шпильки. Хейлы и Болтоны всегда недолюбливали друг друга.
– Черт возьми, ты считаешь себя совершенно неуязвимым, – сказал Болтон. – У тебя большие деньги и влияние. Только теперь они не могут спасти ни тебя, ни нас, так ведь?
– Я был негостеприимным хозяином, – сказал он, пропустив оскорбление мимо ушей. – Хочет кто-нибудь выпить?
– Мы не хотим выпивать, – сказал Болтон. – Мы хотим результатов.
– А убийство президента Соединенных Штатов принесло бы их?
– Что ты собираешься делать? – спросил Болтон. – Снова идти с просьбой в Белый дом?
Никогда больше. Ему было оскорбительно сидеть перед главой аппарата после отказа во встрече с глазу на глаз с Дэниелсом. А телефонный звонок через неделю после встречи с Дэвисом был еще более оскорбительным.
– Правительство США не может санкционировать ваши нарушения закона, – сказал Дэвис.
– Каперы не нарушают закон. Мы грабим врагов с благословения правительства.
– Двести лет назад, возможно, так и было.
– Изменилось не так много. Угрозы по-прежнему имеются. Сейчас их, пожалуй, больше, чем когда бы то ни было. Мы только поддерживаем эту страну. Все усилия Содружества были направлены против наших врагов. Теперь мы подвергаемся уголовному преследованию?
– Я знаю о вашей проблеме, – сказал Дэвис.
– Тогда вы знаете и нашу дилемму.
– Я знаю, что разведка сыта вами по горло. То, что вы сделали в Дубае, едва не обанкротило весь тот регион.
– Мы сделали это, чтобы привести к краху наших врагов, нанесли удар туда, где они наиболее уязвимы.
– Они нам не враги.
– Это спорный вопрос.
– Мистер Хейл, если бы вы продолжали действовать в том направлении и обанкротили Дубай, что было вполне реально, последствия нарушили бы всю нашу ближневосточную политику. Потеря столь надежного союзника стала бы разрушительной. Там у нас очень мало друзей. Потребовались бы десятилетия, чтобы вернуть такие отношения. То, что вы делали, шло в ущерб всему разумному и логичному.
– Они нам не друзья, и вы это знаете.
– Возможно. Но Дубай нуждается в нас, а мы нуждаемся в нем. Поэтому мы забываем о наших разногласиях и работаем совместно.
– Почему то же самое не относится к нам?
– Откровенно говоря, мистер Хейл, ваше положение не заботит Белый дом ни с какой стороны.
– И напрасно. Первый президент и второй конгресс этой страны дали нам юридическое разрешение действовать, пока наши усилия направлены против врагов.
– Тут есть одна проблема, – заговорил Дэвис. – Юридического основания вашего каперского свидетельства не существует. Даже если бы мы захотели признать его, это оказалось бы невозможным. В протоколах конгресса нет письменных упоминаний об этом. Два листа вырваны, о чем, полагаю, вам хорошо известно. Их местонахождение охраняется шифром Джефферсона. Я читал письмо Эндрю Джексона вашему прапрапрадеду.
