Ольга Богуславская - Боль
В результате долгих и изматывающих переговоров договорились, что в условленном месте встретятся покупатели и продавцы. Но продавцы на встречу не явились. Почувствовали подвох. Многодневные усилия — впустую. Да нет же, черт возьми. Не так все было. Телефонный роман был записан на пленки, лежал в сейфе и ждал своего часа. И этот час пришел.
* * *Григорьеву объяснили, что для его же пользы следует сделать так, чтоб все похищенные книги были возвращены, и как можно скорей. Григорьев объяснения понял. В МУР позвонил гражданин и поведал, что книги лежат неподалеку на набережной, в гараже на платной автостоянке. Книги и в самом деле были там — семь больших мешков, 250 томов. Позже в Исторической библиотеке схватятся за сердце. Была обнаружена пропажа всего-навсего нескольких редкостей, а тут вот что. Но для сыщиков главное сейчас было растолковать Григорьеву, что напрасно он усыпляет муровцев рассказами о том, что был один. Не мог никакой богатырь вынести семь мешков, возражали Григорьеву. Кто помогал? И Григорьев назвал имя сообщника, Игоря Шайдурова. Шайдуров тоже был кремлевским курсантом. Но, в отличие от сильного и уверенного в себе Григорьева, он был как бы от рождения предназначен на вторые роли. Григорьев и Шайдуров точно дополняли друг друга: один был смелость и инициатива, а второй, преданный ему, — мягкотелость, слабохарактерность, и у обоих — большая жажда денег.
Шайдуров пристрастился к игре в казино. Проиграл большие деньги, вынужден был продать квартиру, и это при том, что был женат и имел ребенка. Однако даже продажа квартиры ничего не изменила в его плачевном положении, срочно требовались деньги. Кражи и грабежи должны были стать радикальным средством от такой головной боли.
Между тем, проделав огромнейшую работу по изучению связей Григорьева, муровцы внезапно получают информацию о том, что Григорьев и его сообщник в какой-то беседе однажды упомянули музей Глинки и скрипки. Воистину, это было как гром среди ясного неба. Никому и в голову не приходило связать книгокрадов с предыдущей кражей. Тут-то и пригодились записи многочисленных бесед с работниками музея. Сличили голос Григорьева с тем, что был записан на пленках. Эксперты сделали категорический вывод: это он. И вот Государев, отправляясь в Историческую библиотеку, выбирает прихотливый маршрут и проезжает по улице Фадеева, мимо музея Глинки.
— Знакомы ли вам эти места? — спросил Государев.
— Вы шутите, — ответил Григорьев.
Но Государев не шутил. Проделав колоссальную работу и отработав жилой сектор вокруг музея, муровцы нашли женщину, которая в ночь кражи скрипок ходила гулять с собакой и видела человека, который перелезал через музейный забор. По приметам это был все тот же Григорьев. Появились и другие доказательства. И, наконец, Григорьев признался, что они с Шайдуровым действительно совершили кражу из музыкального музея, только Шайдуров в музей не заходил, а находился на улице, подстраховывая Григорьева. Оказалось, что похищение скрипок было тщательно продумано и подготовлено. Друзья пять-шесть раз заходили в музей, досконально изучили устройство сигнализации, все входы и выходы. Оставалось получить ответ на главный вопрос: где скрипки?
У Шайдурова. А где Шайдуров? Неизвестно.
И вот начиная с марта огромная оперативно-следственная группа, перелопачивая горы информации, отрабатывая все связи, вынуждена была довольствоваться жалкими крохами: Шайдуров звонил то одному, то другому, приезжал то к родителям, то к брату. И это все. Откуда приезжал? Где он?
Спустя полгода в куче мусора засверкал крошечный бриллиантик: стало известно, что Шайдуров может находиться в Краснодарском крае. По всему Краснодарскому краю и отдельно в Сочи направили дополнительную информацию. Не может молодой парень столько времени сидеть под полом, как крыса. Ему ведь надо на что-то жить. А жить он любит хорошо, обожает казино и бильярд. Вдруг он организовал под южными небесами новый бизнес? Появляется второй бриллиант: господин Шайдуров был оштрафован в Сочи за нарушение правил дорожного движения: ехал в машине, не пристегнувшись ремнем безопасности. Установили, что за машина. Оказывается, Шайдуров познакомился с местным жителем и тот иногда давал ему свою машину.
Нужно было принимать решение, причем немедленно. У начальства главка была своя точка зрения: может, не стоит ехать в Сочи, местный уголовный розыск собственными силами справится с Шайдуровым, а когда его доставят в Москву — тут и поговорим? А вдруг не поговорим? Государев уже бредил этими скрипками, только что во сне их не видел. Все нюансы дела ему были известны досконально. Разве передашь все в двух словах в Краснодарский край? В Сочи у людей своих забот хватает. Надо ехать самому. Не для того он полтора года работал, как каторжный, и так же заставлял работать других, чтобы теперь, в последнюю минуту, все рухнуло. В отделе мало людей? Действительно мало, всего-навсего 12 человек, каждый на вес золота. Значит, он поедет один.
Подполковник Виктор Государев приехал в Сочи 25 сентября, и сразу — к начальнику управления внутренних дел Сочи Владимиру Яковлевичу Малову. Малов с пониманием отнесся к скрипичному сюжету и выделил в помощь Государеву сотрудника, а ещё — подкрепление из РОВД Адлера, поскольку выяснилось, что владелец машины, на которой время от времени ездит Шайдуров, проживает именно там. А ещё подключился аппарат разведки.
Несколько дней Государев провел в портовых кабаках и забегаловках, изучая посетителей. Тоже работа. Шайдуров должен был сидеть за одним из столиков. Оставалось выяснить, за каким именно. И вот наконец поступает информация, что человек, по приметам похожий на Шайдурова, находится в кафе на туристической базе "Монтажник". Сидит и с кем-то разговаривает.
Всё. Тушите свет, включайте музыку. Государев входит в кафе в черных очках и легкомысленных джинсах, проходит мимо столика, за которым сидит Шайдуров. Еще раз проходит. Он.
А задерживать его сейчас нельзя, пусть с приятелем расстанутся. Проходит полчаса, Шайдуров встает и направляется к домику, в котором живет на турбазе. Спустя мгновение снова выходит. Жует хурму. Они с Государевым сталкиваются, что называется, лоб в лоб.
— Здравствуй, Игорь, — сказал ему Государев. — Привет тебе от старых друзей. Я к тебе по делу.
Шайдуров протягивает ему хурму.
— Хочешь?
Нет, хурму Государев съест потом. Сейчас ему нужно знать, где скрипки. Целы они? Все остальное пустяки.
Государев сказал, что скрипки нужны его подельнику, а то следствие вошло в фазу большого напряжения. За этот разговор ему обещали заплатить, вот поэтому он здесь. Шайдуров ответил, что может привезти скрипки только часа через три-четыре. Значит, целы, но за ними нужно ехать. Всё, пора.
Как бы на прощание Государев взял Шайдурова под руку, прижал к себе и сказал:
— Извини, я из уголовного розыска.
Шайдуров дернулся так, как будто в руке Государева было напряжение 220 вольт. Шайдурова с трудом затолкали в машину. Он сопротивлялся, как бешеный.
Именно в этот вечер Государев понял, что в Сочи действительно темные ночи. Подъехали к какому-то деревенскому дому в нескольких метрах от границы с Абхазией. И название у деревни подходящее — Веселое. Темно, как у негра в кармане. А тут ещё злая собака, выходит хозяйка, потом — хозяин. И наконец появляется сумка. Хозяин, передавая её Государеву, строго сказал: "Аккуратней! Там что-то хрупкое!"
Моросил дождь. Позже Государев скажет: я эту сумку держал, как двухнедельного младенца.
* * *Если когда-нибудь я напишу мемуары, там будет и такая история. 30 сентября 1997 года. Я давно сижу в кабинете начальника МУРа В. Голованова. Два часа назад из аэропорта выехала машина, в которой едут Государев, Страдивари и Штайнер. Почему их так долго нет? Начальник МУРа то и дело смотрит в окно. Ну наконец-то, приехали.
И вот открывается дверь и входит начальник 9-го отдела В. Сорокин, а за ним — человек, которого я не знаю, но вижу, что он светится. Это и был Государев. Вот он открывает сумку, достает сверток, укутанный в детское одеяло и старые газеты. И, наконец, вот они, золотые львы Страдивари. Видимо, такое бывает раз в жизни. Я мысленно говорю Государеву, что это счастливый день. Что вся бешеная, очень трудная и никому не заметная работа уже позади, а то, что он сейчас держит в руках, похоже на звезду, которая чуть не упала. Это он не дал ей упасть.
ГЛАВА IV
Другие люди
А мы с вами никогда не умрем
Звоню в редакцию. К телефону подходит Холодов.
Я говорю: "Дима, умерла моя мама. Пожалуйста, передай…"
Он молчит, как будто не слышит. Потом произносит:
— А мы с вами, Ольга Олеговна, никогда не умрем. Значит, кто-то всегда будет помнить о наших родителях.
