Артур Конан Дойль - Самые знаменитые расследования Шерлока Холмса
Граф покачал головой.
– Он вооружен и наготове. Если мы пристрелим его, нам в таком месте не сбежать. К тому же полиция наверняка получила все улики, которые он наскреб….Э-эй! Это еще что?
Какой-то смутный звук словно бы донесся от окна. Оба молниеносно обернулись. Но ничего не изменилось. Если не считать причудливой фигуры в кресле, комната была, бесспорно, пуста.
– Чего-то на улице, – сказал Мертон. – Вот что, хозяин, мозговитый из нас вы. Ну, так придумайте чего-ничего. Раз пришибить нельзя, значит, ваш черед.
– Я обводил вокруг пальца людей и получше его, – ответил граф. – Камень здесь. В моем потайном кармане. Я не рискую оставлять его без присмотра. Вечером его можно увезти из Англии и распилить в Амстердаме на четыре камня еще до воскресенья. Про Ван Седдера ему ничего не известно.
– Я думал, Ван Седдер поедет на следующей неделе.
– Так и было бы. Но теперь ему надо отплыть следующим же пароходом. Кто-то из нас должен пробраться с камнем на Лайм-стрит и предупредить его.
– Так потайное дно еще не готово.
– Ну, ему придется забрать его как есть и рискнуть. И нельзя терять ни минуты.
Вновь ощущение опасности, инстинкт, обязательный для охотника, заставило его умолкнуть и взглянуть на окно. Да, несомненно, неясный звук донесся с улицы.
– Ну, а Холмса, – продолжал он, – мы надуем без особого труда. Понимаешь, чертов дурень нас не арестует, если заполучит камень. Ну, так мы пообещаем ему камень. Пошлем по ложному следу, а прежде, чем до него допрет, что след ложный, камушек уже будет в Голландии, а мы уже не в Англии.
– Похоже, самое оно! – воскликнул Сэм Мертон с ухмылкой.
– Ты предупредишь голландца, чтобы он приготовился. А я займусь этим идиотом и заморочу его притворным признанием. Скажу ему, будто камешек в Ливерпуле. Черт бы побрал эту хнычущую музыку, она действует мне на нервы! Когда он обнаружит, что камня в Ливерпуле нет, он уже будет распилен на четвертушки, а мы – качаться на синих волнах. Ну-ка попяться подальше, чтобы тебя не было видно вон в ту замочную скважину. Вот камень.
– Не понимаю, как у тебя хватает духа таскать его на себе!
– А где еще он был бы в безопасности? Если уж мы сумели забрать его из Уайтхолла, кто-нибудь еще мог бы забрать его из моего номера.
– Дайте взглянуть на него.
Граф Сильвиус бросил на своего собеседника не слишком лестный взгляд и проигнорировал протянувшуюся к нему немытую руку.
– Какого… или ты думаешь, что я его заберу? Вот что, мистер, мне твои замашки вот где!
– Ну-ну, Сэм. Еще нам не хватало ссориться! Подойди к окну, если хочешь рассмотреть красавчика как следует. Теперь подними его к свету. Вот так!
– Благодарю вас!
Одним прыжком Холмс взвился из кресла манекена и схватил бесценный бриллиант. Теперь он сжимал его в одной руке, а другой целился из револьвера в голову графа. Оба негодяя отпрянули в полном изумлении.
Не давая им опомниться, Холмс нажал кнопку электрического звонка.
– Потише, джентльмены! Обойдитесь без буйства, прошу вас. Подумайте о мебели. Вам должно быть ясно, что ваше положение безвыходно. Внизу ждет полиция.
Недоумение графа взяло верх над его яростью и страхом.
– Но как, черт побери? – ахнул он.
– Ваше удивление вполне понятно. Вы же не знали, что у меня в спальне есть вторая дверь, позволяющая выйти за занавески. По-моему, вы услышали, как я убрал манекен, но удача была на моей стороне. Мне представился шанс спокойно слушать вашу примечательную беседу, хотя она была бы крайне более сдержанной, подозревай вы о моем присутствии.
Граф пожал плечами, покоряясь неизбежности.
– Отдаем вам должное, Холмс. Думаю, вы – сам дьявол.
– Во всяком случае, не так уж далек от него, – ответил Холмс с вежливой улыбкой.
Тупой мозг Сэма Мертона очень медленно осознал положение вещей.
– Ловко! – сказал он. – Только скрипка-то как же? Я ж и сейчас ее слышу.
– Да-да, – сказал Холмс. – Вы совершенно правы. Но пусть себе играет. Современные граммофоны поистине замечательное изобретение.
Влетели полицейские, защелкнулись наручники, и преступников сопроводили в ожидавший кеб. Ватсон остался, поздравляя Холмса с этим новым листком, добавившимся к его лаврам. Вновь их разговор прервал невозмутимый Билли с визитной карточкой на подносе.
– Лорд Квантлмир, сэр.
– Проводи его сюда, Билли. Это же влиятельнейший пэр, представляющий самые высокие интересы, – сказал Холмс. – Превосходнейший и патриотичнейший человек, но несколько старорежимный. Попробуем ли мы смягчить его? Осмелимся ли на маленькую вольность? Он может полагать, что мы не сделали из происшедшего никаких выводов.
Дверь открылась, чтобы впустить худую аскетическую фигуру с лицом как лезвие топора и обвислыми средневикторианскими бакенбардами глянцевой черноты, которые никак не гармонировали со сгорбленными плечами и старческой походкой. Холмс гостеприимно шагнул навстречу и пожал бесчувственную руку.
– Здравствуйте, лорд Квантлмир! Холодновато для времени года, но тут тепло. Могу ли я взять ваше пальто?
– Нет, благодарю вас. Я не стану его снимать.
Холмс настойчиво прижал ладонь к его локтю.
– Прошу, позвольте мне. Мой друг доктор Ватсон подтвердит, что такие перепады температуры крайне вредоносны.
Его милость высвободился с некоторым нетерпением.
– Мне так удобнее, сэр. У меня нет причин задерживаться. Я просто заехал узнать, как продвигается расследование, самовольно взятое вами на себя.
– Оно трудно, крайне трудно.
– Я опасался, что вы найдете его таким.
В словах и манере старого придворного была явная презрительная насмешка.
– Каждый человек убеждается в пределах своих возможностей, но, во всяком случае, это излечивает нас от такой слабости, как самодовольство.
– Да, сэр, я был в большом недоумении.
– Без сомнения.
– Особенно касательно одного момента. Возможно, вы могли бы помочь мне с этим?
– Вы слишком поздно обращаетесь ко мне за советом. Я полагал, что у вас есть собственные всеобъемлющие методы. Тем не менее я готов оказать вам помощь.
– Видите ли, лорд Квантлмир, мы, без сомнения, можем предъявить улики подлинным похитителям.
– Когда изловите их.
– Совершенно верно. Но вопрос в том, как мы поступим с получателем?
– Не слишком ли преждевременно его задавать?
– Всегда хорошо иметь готовый план. Так что вы сочтете исчерпывающе неопровержимой уликой против получателя?
– Наличие у него камня.
– И вы арестуете его на этом основании?
– Вне всяких сомнений.
Холмс редко смеялся, но сейчас был настолько близок к грани смеха, что его старый друг Ватсон не мог вспомнить ничего подобного.
– В таком случае, любезный сэр, я оказываюсь перед тягостной необходимостью рекомендовать ваш арест.
Лорд Квантлмир был разгневан. Отблески былого огня подкрасили землистые щеки.
– Вы позволяете себе непростительную вольность, мистер Холмс. За пятьдесят лет моей службы я не сталкивался ни с чем подобным. Я занятой человек, сэр. У меня на руках дела особой важности. У меня нет ни времени, ни вкуса для глупых шуток. Скажу вам откровенно, сэр, что я никогда не верил в ваши таланты и всегда придерживался мнения, что было бы куда надежнее поручить это расследование полиции. Ваше поведение подтвердило все мои выводы. Имею честь, сэр, пожелать вам доброго вечера.
Холмс мгновенно оказался между пэром и дверью.
– Одну минутку, сэр. Уйти с камнем Мазарини будет куда более серьезным делом, чем побывать лишь временным его обладателем.
– Сэр, это нестерпимо! Дайте мне пройти!
– Опустите руку в правый карман вашего пальто.
– Что это значит, сэр?
– Просто исполните мою просьбу.
Мгновение спустя потрясенный пэр стоял, моргая и заикаясь, а на его дрожащей ладони лежал огромный желтый бриллиант.
– Что! Как! Каким образом, мистер Холмс?
– Очень жаль, лорд Квантлмир! – вскричал Холмс. – Как может сказать вам присутствующий здесь мой старый друг, это всего лишь склонность к розыгрышам. К тому же я никогда не мог устоять перед мелодраматической ситуацией – и позволил себе вольность, очень большую вольность, не стану отрицать – опустить бриллиант в ваш карман в самом начале нашей беседы.
Старый пэр переводил взгляд с камня на улыбающееся лицо перед собой.
– Сэр, я в полном недоумении, но да… это действительно камень Мазарини. Мы ваши должники, мистер Холмс. Ваше чувство юмора, как вы сами признаете, пожалуй, несколько извращенно, а его проявления поразительно несвоевременны, однако я беру назад всякую тень сомнения, которую мог бросить на замечательные профессиональные дарования. Но каким образом…
– Дело завершено лишь наполовину, с подробностями можно повременить. Уповаю, лорд Квантлмир, удовольствие, которое доставит вам возможность сообщить про этот успешный результат в высоком кругу, куда вы возвратитесь, хоть немного искупит мой розыгрыш. Билли, проводи его милость и скажи миссис Хадсон, что я буду рад, если она как можно скорее подаст обед на двоих.
