Вячеслав Барковский - Русский транзит 2
Все молчали. Наконец Юрьев обратился к Оксане Николаевне:
— Ксюша, ты помнишь о каком полигоне говорил Паша? Он что-то говорил, да я название забыл. Все вертится на языке, а вспомнить никак не могу.
— Красный Бор, — ответила Ксюша.
— Точно, Красный Бор. Полигон где-то в районе Поповки, сразу за Колпино, если ехать на электричке!
— Понятно, — сказал бородач и прибавил скорости.
Через сорок минут езды далеко впереди замаячил грузовик с контейнером.
— Смотрите, вот он! — разбудил бородач всех Укачанных быстрой ездой пассажиров. — Точно он! Ну теперь держись!
Тем временем КамАЗ с контейнером, а это был действительно он, свернул с шоссе влево и помчался, поднимая пыль, вперед с выключенными габаритными огнями.
«Мерседес» в несколько минут достиг поворота и свернул вслед за ним…
— Смотрите, он уже проскочил полигон! — возбужденно сказал бородач (ему все больше и больше нравилось это приключение, дающее грубую, но по-настоящему живую пищу для его художнического воображения). — Куда он едет? Ведь там, дальше, нет никаких полигонов, по крайней мере ни о чем подобном в этих местах я не слышал. Я ведь сам из Колпино…
— А зачем ему полигон?! — напомнил о себе адмирал. — Ему ведь поля нужны! Он поля удобрять собрался!
— Или вода, — задумчиво произнес Счастливчик. — Скажи, старик, — обратился он к водителю, — а река дальше будет?
— А как же! Тосна!
— Значит и мост там будет? — спросил Счастливчик.
— Конечно, — ответил бородач. — Скоро подъедем к мосту…
— Стой! — сказал вдруг Петенька, цепляясь за мысль, неожиданно пришедшую ему на ум. — Я не думаю, чтобы он стал избавляться от порошка в людном открытом месте. Почему, спросите вы меня? А очень просто. Ведь если он сбросит контейнер с моста где-то на трассе, его все равно будут пытаться поднять и обязательно поднимут. А когда те люди, которые будут участвовать в подъеме контейнера, заболеют и умрут, нетрудно будет догадаться, что именно является причиной их смерти и, значит, хоть как-то да ограничить масштаб катастрофы… Думаю, что и Хозяин это прекрасно понимает.
— Фу, Крестовский, как ты можешь так спокойно говорить об этом! передернула плечами Ксюша.
— Я ведь естествоиспытатель, девушка. Тут уж ничего не поделаешь… И вот что я вам теперь окажу: он, то есть хозяин, обязательно постарается высыпать порошок в каком-нибудь укромном месте и без свидетелей. Причем высыпать его обязательно в воду, чтобы увеличить радиус действия порошка. Ведь тогда шансы уничтожить как можно больше народу существенно вырастают да и сам процесс вымирания становится уже необратимым. Да-да, именно так… Кстати, где грузовик? Что-то давно его не видно. Мы давно должны были бы догнать его. Так, мастер? обратился Счастливчик к водителю.
— Давно… Я и сам смотрю: что-то нигде его нет. Странно…
— Ничего странного в этом нет! — упивался собственной сообразительностью Счастливчик. — Он просто свернул где-то на проселочную дорогу. Кстати, в районе Красного Бора есть какие-нибудь водоемы?
— Да, там есть речушки, впадающие в Тосну.
— Вот оно! Эврика! Давай, парень, назад. Будем искать проселочную дорогу! скомандовал Счастливчик, осторожно покосившись на адмирала, который молчал, сурово глядя вперед. — Ну как, командир, моя логика вас устраивает?
— Да. Только никакой он не Хозяин, а говнюк! — сказал адмирал.
— Согласен, — улыбнулся Счастливчик.
— Но тут много всяких дорог. По какой ехать? И потом, куда — направо или налево?
— Стоп! — вновь закричал Счастливчик и выскочил из машины. — С какой стороны должны быть эти притоки, ну, речки эти малые? — обратился он к бородачу через полуоткрытое боковое стекло.
— Да вроде справа, — ответил бородач.
— Я побегу по правой стороне впереди вас вон к тому проселку, а вы езжайте за мной, — сказал Счастливчик и неожиданно резво побежал.
У проселочной дороги он согнулся и стал, как Чингачгук, исследовать ее.
— Давай дальше! — крикнул он. — Тут пусто. До следующего проселка его уговорили доехать.
— Есть! — радостно крикнул Счастливчик, как только вышел из машины. — Свежие следы! Давай сюда!
Небо уже стало серым. С востока веяло свежестью: приближалось время восхода. «Мерседес» на небольшой скорости, ориентируясь на свежие следы протекторов КамАЗа, отпечатанных в песке и болотистой низине, въехал в пролом изгороди из колючей проволоки, ограничивающей довольно большую площадь.
Было похоже на то, что грузовик несколькими минутами раньше протаранил здесь изгородь. То справа, то слева от них проплывали десяти — двадцатиметровые котлованы, аккуратными четырехугольниками вырытые в синих кембрийских глинах. Какие-то из котлованов были заполнены резко пахнущими жидкостями и желтоватой грязью. Где-то в стороне от дороги стоял экскаватор, подняв свой ковш над начатым котлованом…
— А не полигон ли это? — спросил Счастливчик водителя.
— Очень может быть! Только мы с другой стороны подъехали.
— Приготовиться! — очнулся адмирал и всем своим израненным корпусом сделал стойку, как фокстерьер.
«Мерседес» тем временем свернул на бетонную дорожку и поехал по ней. Все внимательно смотрели по сторонам, ища КамАЗ.
После очередного поворота бородач вдруг резко затормозил. Мотор заглох. Не отрывая глаз от дороги, водитель тихо сказал:
— Вот он.
Все, кто находился в машине, дружно подались вперед. На противоположном конце бетонной площадки в тридцати-сорока метрах от них стоял КамАЗ с контейнером. Кабина грузовика была пуста.
Вокруг площадки находились котлованы, частично заболоченные, частично заполненные химическими отходами, источавшими резкий сладковатый запах. Сзади «мерседеса» располагался водоем, чем-то напоминавший карьер, из которого по канавам и рвам в сторону леса расходились многочисленные отводы, теряющиеся где-то во мхах и болотах. По всей видимости, этот котлован когда-то также готовился под ядовитые отходы, но то ли слой глины был здесь недостаточно мощным, чтобы образовать естественный водоупор и «рубашку» для отравы, то ли количество отходов, идущее на захоронение, оказалось существенно меньшим предполагаемого, но карьер был заброшен и из года в год заполнялся лишь талой и дождевой водой.
Все напряженно молчали, осторожно ища по сторонам предполагаемого злодея, но вокруг не было ни души.
Пассажиры «мерседеса» сидели не шевелясь, боясь сделать даже вдох. Было так тихо, что предрассветная тишина звенела в ушах…
Наконец задняя дверь лимузина щелкнула, и Юрьев, обливаясь потом, вылез из салона, держа перед собой помповик и каждое мгновение ожидая услышать выстрел.
Вслед за Юрьевым вывалился Крестовский и двинулся от автомобиля на полусогнутых, как-то по-индейски озираясь по сторонам. Даже в эти страшные мгновения он не мог не играть своей всем уже порядком надоевшей роли супермена. Водитель и Ксюша с раненым адмиралом остались в «мерседесе».
Юрьев и Счастливчик чуть пригнувшись шли к грузовику.
Когда до КамАЗа оставалось всего каких-то десять шагов, Юрьев остановился и, передернув затвор, навел ствол своей «пушки» на лобовое стекло грузовика.
«Ну теперь-то я выстрелю! Теперь-то я обязательно выстрелю!» — подумал он.
Счастливчик, бросив взгляд на товарища, после некоторых раздумий двинулся в обход грузовика. Через пару минут он подошел к Юрьеву и сказал:
— У контейнера сбиты замки. Думаю, он будет топить его здесь, в карьере…
Неожиданно оглушительно взревел мотор грузовика, и Крестовский, вздрогнув, замер от неожиданности: ведь в кабине грузовика до сих пор никого не было видно…
Как и полтора часа назад там, в порту, вспыхнули фары КамАЗа и грузовик весь задрожал, готовый тронуться с места. Юрьев, все это время напряженно ждавший развязки и изо всех сих удерживавший себя на месте как раз против кабины грузовика, наконец увидел его, Хозяина.
Хозяин, вероятно, все это время лежавший на сидении, вдруг возник в кабине КамАЗа. Да-да. Юрьев узнал эти густые светло-русые волосы, черные очки и плащ. Узнал Хозяина и Счастливчик, как завороженный, глядящий на него.
Хозяин искривил губы все той же дьявольской усмешкой: было видно, что эта игра с погоней и смертельным ужасом на лицах преследователей доставляет ему истинное наслаждение.
Грянул выстрел. Волна огненных брызг и дыма ударила в лобовое стекло грузовика, разнося его на тысячи мельчайших осколков. Юрьев отбросил в сторону помповик. Это был последний патрон. Онемевшие Счастливчик и Юрьев сквозь голубоватую дымку пытались разглядеть грузовик, который продолжал содрогаться и оглушительно рычать.
Дымка медленно уплыла в небо; в кабине уже никого не было. Посмотрев друг на друга, они медленно пошли к КамАЗу, но они не успели сделать и двух шагов, потому что в кабине вновь кто-то возник… Нет, это был уже не Хозяин: у этого человека не было черных очков и густых светло-русых волос: у него были коротко остриженные черные волосы и на месте правого глаза была изуродованная пустая глазница.
