Ирина Мельникова - Талисман Белой Волчицы
— Пойдем дальше, — поддержал его Вавилов. — Самострел на тропе установили в тот момент, когда поняли, что трюк с похожим на вас человеком, Михаил Корнеевич, не Пройдет. Но не успели его предупредить, чтобы не высовывался, потому что от озера до слободы, сами понимаете, путь неблизкий.
— Честно сказать, вы меня изрядно встревожили, — произнес Михаил и нервно затянулся сигарой. — Мне почему-то кажется, что я мошка, которая попала в паутину к огромному и жирному пауку. И он вот-вот набросится на меня.
— Ну большую часть лап мы у этого паука уже отхватили, осталось только наступить на него каблуком, — улыбнулся Алексей и перевел взгляд на Вавилова. — Иван, они действительно затевают что-то серьезное на этот раз! У них не получилось с пожаром, с отравлением, значит, они попробуют воспользоваться выступлением старателей. — И тотчас ощутил внезапный прилив крови к щекам — первый признак того, что догадка вот-вот родится в утомленном мозгу.
— Но что это может быть? — Иван прищурился. — Будем танцевать от печки. От самой банды осталось, по нашим подсчетам, не более двух человек, в крайнем случае трех.
Причем один из злоумышленников находится сейчас в вашем доме. — Он усмехнулся, заметив, как вытянулось лицо у Михаила. — Я вам твержу об этом открытым текстом чуть ли не битый час, а вы все делаете удивленное лицо. — Да, да, один из членов шайки сладко почивает на одной из мягких постелей в вашем доме, а может, я ошибаюсь, наоборот, бодрствует, просчитывает варианты, как претворить в жизнь свой гнусный замысел. Я ж вам то и дело намекаю: определенно кто-то из вашего окружения выключил свет, выпустил Мурку и, возможно, напал на Машу…
— И в-вы, вы уже знаете кто? — произнес Михаил, слегка заикаясь от волнения. — Вы знаете его имя?
— Пока это служебная тайна, но попрошу вас настоятельно, чтобы все ваши гости и сестра никуда с утра не отлучались и в обязательном порядке находились в управлении приисков во время ваших переговоров со старателями.
— Но как? — воскликнул Михаил поражение. — Маша?
Марфа? Учитель? У меня в голове не укладывается!
— У меня тоже не укладывается! Но кто-то ведь из них троих эту бумажку выронил. Если не вы, не я, не Алексей и не урядник, значит, кто-то из тех, кто присутствовал в гостиной во время ужина и кому Федька хотел незаметно передать записку, — произнес сухо Иван. — Но дай бог, чтобы мы ошибались!
— Так вы не назовете имя?
— Не назову! — отрезал Иван. — И больше не спрашивайте меня об этом. Завтра, то есть уже сегодня, — посмотрел он на часы, — наверняка все выяснится. Давайте лучше обсудим, какую, на ваш взгляд, пакость затеяли преступники на этот раз.
— Мы знаем, что банда практически перестала существовать, — подал голос Алексей, — поэтому они должны сейчас по логике затаиться и переждать сложное время. Но они, тем не менее, решаются на какой-то шаг. Возможно, они хотят убраться из города, но для этого нужны деньги, и много денег, тем более что их затея с фальшивыми червонцами провалилась. Но где они могут достать сразу много денег и быстро к тому же? Напрашивается единственный вывод.
Я думаю, что они решили напасть на приисковый банк. Михаил, ты сам говорил, что там скопилось большое количество золота, а домик — хлипкий, его руками раскатать можно.
— Говорил, — тот пожал плечами. — Но ты что ж, не видел моих стражников? Они любого порешат, кто к банку ближе чем на двадцать саженей приблизится. Мои нукеры свою задачу знают: там мышь не пробежит, стрекоза не пролетит.
— Скажи, а золото у тебя каким образом хранится? — спросил Алексей.
— В джутовых мешках. По полпуда каждая упаковка.
Кроме того, они уложены в деревянные ящики, обитые железом. Получается, что в каждом ящике четыре мешочка общим весом два пуда.
— То есть вынести ящик одному человеку вполне под силу? — уточнил Алексей.
— Вполне, — согласился Михаил. — Тяжеловато, конечно, но если мужик здоровый, то и один справится.
— Интересно, — задумчиво протянул Иван, — честно сказать, я тоже склоняюсь к мысли, что бродягам крайне нужны деньги, чтобы убраться из Тесинска. Но как они проникнут в банк? Среди бела дня, когда вокруг полно стражи, а на дверях запоры?
— Окна есть в банке? — спросил Алексей.
— Нет, три сплошные стены, а в четвертой — дверь!
И внутри ничего лишнего. Ящики стоят прямо на полу.
— А полы какие?
— Обыкновенные, земляные… — ответил Михаил и вдруг хлопнул себя по лбу. — И как я не догадался? Подкоп, конечно же, подкоп! И не зря они выбрали для ограбления сегодняшний день. Точно, под шумок решили, сволочи, сработать.
— Вы абсолютно правы, Михаил Корнеич! — согласился Иван и, посмотрев на часы, неожиданно предложил:
— Надо бы соснуть хотя бы пару часиков, а то денек сегодня тяжелый предстоит, — и пристально посмотрел на Михаила. — Дайте слово, Михаил Корнеевич, что с этой минуты вы без нашего с Алексеем ведома не предпримете ни единого шага, в том числе не будете искать подкоп. Я, кажется, знаю, как поступить дальше, но об этом утром…
Уже на подходе к комнатам, которые им отвели для ночлега, Алексей придержал Ивана за локоть:
— А ну-ка, друг любезный, скажи на милость, как ты умудрился сначала вытащить, а после вернуть эту бутылочку в Федькин карман?
— Да проще простого, — лихо подмигнул ему приятель. — Иногда бывает, что прежние грехи в достоинство превращаются. — И, видя, что Алексей не понимает, пояснил:
— Меня в свое время Тартищев на пинках в полицию привел. Я ведь отменным «щипачом» по малолетке был. — Он прижал палец к губам. — Т-с-с! Только молчок! — И поднес к глазам Алексея амулет, который только что был у того на руке.
— Видал миндал? — захихикал Иван. — Мы и не такое могем, когда захотим. Зря я, что ли, за Федькины финажки пару пива уговорил? — Он сложил два пальца в известном жесте карманников и покрутил перед носом у Алексея. — Смотри, как прежнее ремесло пригодилось!
Пальцы у Ивана были длинные и тонкие, будто у музыканта или врача… Хирурга?! В голове у Алексея что-то щелкнуло, выпуская на простор догадку, и все моментально стало на свои места… И тогда он обхватил Ивана за плечи и, прижав к себе, как любимую девушку, расцеловал его в колючие щеки, не уставая при этом радостно повторять:
— Все понятно, все теперь абсолютно понятно! — И едва удержался, чтобы не закричать во все горло:
— Есть мотив, е-е-есть!..
Глава 44
Внизу под горкой бесновалась пьяная стихия. Около сотни старателей, вооруженных кайлами, ломиками и лотками, орали, свистели и крыли матом хозяина и директора-распорядителя приисков. Михаил стоял на крыльце конторы управления. Слегка расставив ноги в высоких сапогах, он заложил за спину трость и, лениво раскачиваясь с пятки на носок, упорно держал взгляд поверх голов не на шутку расходившейся братии. Директор тоже пытался выглядеть степенно, но то и дело косил глазами в сторону Михаила и испуганно шептал:
— Михаил Корнеевич, казаки, где казаки? Они Ж вот-вот набросятся!
— Всему свое время! — цедил сквозь зубы Михаил, и взгляд его по-прежнему блуждал по вершинам далеких гор, сверкающих, точно сахарная голова, на ярком и безоблачном небе.
— Дави их, робя! Пускай кишки паскудам! — Из толпы выскочил оборванец в ситцевой рубахе и разбитых опорках.
Редкая бороденка воинственно вздернулась вверх, беззубый рот ощерился в злобном оскале. Он махал кайлом и метался, как припадочный, пронзительно причитая:
— Ишь морды воротят, вражья сыть! Что им наша беда? У них вон рожи почище самовара блестят! — И, выбросив в сторону крыльца костлявый кулак, перешел и вовсе на истошный визг:
— Не дадим завалить шахту! Не дадим!
И толпа взорвалась в ответном реве:
— Не дадим! Костьми ляжем, не дадим! Суки! Гады!
Не да-а-адим!
В воздух вновь взметнулись кулаки с зажатыми в них старательскими орудиями. И толпа, выдохнув новую порцию мата, дружно качнулась на пару шагов вперед. Стоящие чуть ниже крыльца четыре стражника передернули затворы карабинов, а Алексей достал свой револьвер. Краем глаза он заметил, что Марфа, приехавшая к конторе верхом, сняла с плеча винчестер и положила его перед собой на луку седла.
Она наотрез отказалась укрыться в конторе, как это было приказано учителю и Маше.
Толпа на мгновение притихла и затопталась на месте, бормоча и ругаясь, но не решаясь идти на выстрелы.
— А-а-а! — взвился все тот же мужичонка и, рванув на себе рубаху, в каком-то странном полуприсяде пошел на стражников. — Давай стреляй! Стреляй в Гошку Башкова! Горячей кровушки захотелось? Свежанинки? — Он внезапно нагнулся и, подхватив с земли камень, запустил им в крайнего нукера, и тот едва успел увернуться. Но бросок Гошки послужил сигналом для остальной толпы. В стражников и стоящих на крыльце людей полетели камни, комья земли, обломки сучьев.
