Александра Маринина - Казнь без злого умысла
Она залпом выпила стакан воды. Вот и все. Теперь очередь Баева.
– Это полный бред, – невозмутимо ответил полковник. – Вы сами себя слышите? Зачем все эти трудности, если можно просто вывезти отходы оттуда, где они сейчас лежат, в другое место? Туда, где точно не пройдет ни южная, ни северная трасса. И не иметь головной боли. Мне жаль, что я потратил столько времени на встречу с вами.
Он сделал небольшой глоток коньяку, поморщился и отставил бокал.
– Кофе здесь приличный, а вот коньяк плохой. Мой вам совет: если будете выбирать место встречи еще с кем-нибудь, не назначайте свидание здесь. Всего доброго, Анастасия Павловна.
Он легко и бесшумно поднялся из-за столика.
– Одну минуту, – остановила его Настя. – У меня больше нет фактов, которые вы могли бы перепроверить сами. Но есть догадка, которая легко может превратиться в доказанный факт. Уделите мне еще две минуты, на большее я не претендую.
Баев повернулся, внимательно посмотрел на нее, но садиться не стал.
– Слушаю.
– Ваш друг Петр Сергеевич принципиально ничего, ну, почти ничего, не делает сам. Это его позиция, и он ее не скрывает. Неужели вы полагаете, что он сам садился за руль грузовика и вывозил отходы в тайгу? Нет, для любых поручений у него есть люди, которым он платит. Вам не приходило в голову, что он просто не знает, где именно свалены бочки с отходами? Тайга огромная, мне ли вам это объяснять.
– Но ведь знает тот, кто их вывозил, – пожал плечами полковник. – Не вижу проблемы.
– А он погиб, – сообщила Настя почти весело. – Вы об этом забыли? Помощник Петра Сергеевича, его ближайшее доверенное лицо, погиб. Кстати, вместе с водителем какого-то грузовика. Вот я и думаю: а не в этом ли вся проблема? Петр Сергеевич, конечно, вывез бы отходы в другое место, если бы знал, где они сейчас. Но он не знает. И спросить не у кого, все умерли. Очень, знаете ли, удобно жить, ничем не нагружаясь и все перепоручив надежным людям, только знай плати. Но в этом есть и свои подводные камни. Конечно, он поручил кому-то искать, не сомневаюсь. Подозреваю, что это как раз начальник охраны, которому в связи с чрезвычайной важностью поручения разрешено являться к хозяину без приглашения и без предупреждения. Признаюсь вам честно: то, что я сказала, это всего лишь догадка. Но если вы проверите, кто такие эти погибшие помощник и водитель грузовика, откуда они взялись, когда были приняты на работу и кто их рекомендовал, то, вполне возможно, моя догадка превратится в доказанный факт. Вот теперь у меня действительно все. Вы по-прежнему считаете, что напрасно потратили время?
Баев какое-то время молча смотрел на нее, потом протянул руку к бокалу с недопитым коньяком, сделал один большой глоток.
– Я обдумаю вашу информацию, – сухо сказал он. – Всего доброго.
Настя смотрела ему в спину, пока Баев шел к выходу. Ровная походка, прямые широкие плечи, если судить на глазок – ни малейшего напряжения во всей фигуре. Проходя в дверь, он задел плечом косяк. И только это убедило Настю в том, что начальник УВД ей поверил.
* * *Виктор Егоров крепко спал на диване в номере Короткова, сам Коротков отзвонился и сказал, что все сделал и сейчас будет ловить машину, чтобы вернуться в гостиницу, а Настя предавалась любимому занятию: лазила по интернету в поисках информации. Ей пришла в голову совершенно сумасшедшая идея! Полный бред, конечно, как выразился бы полковник Баев, но почему не проверить, если есть время и компьютер? Она хорошо помнила, что именно ее зацепило, когда она в один из первых дней пребывания в Вербицке читала интервью и предвыборные программные выступления мэра Смелкова. Ей тогда понравилось обилие сведений по истории охотничьего промысла в Сибири и о том, какую традиционно важную роль играет пушное звероводство. Собственно, исторические пассажи оказались для Насти Каменской самыми интересными, потому что в них была фактура, доныне ей неизвестная, а узнавать все новое ей очень нравилось. Теперь же она, находя в выступлениях мэра подобную информацию, немедленно проверяла источник, из которого она могла быть взята. Результат оказался весьма любопытным: часть фактов она нашла в имеющихся в интернете старых статьях и учебниках профессора Тарасевича, другую же часть не нашла вообще. Значит, вот в чьих руках оказалась незаконченная рукопись профессора! Никакие мальчишки в сарай новых хозяев участка не залезали, туда залезли те, кто был столь охоч до бумаг Аркадия Игнатьевича, забрали папки, а сарай подожгли, чтобы никто не заметил пропажу. Но зачем? Зачем вся эта возня? Не ради предвыборных речей же! Просто смешно… Нет, эти люди определенно искали что-то другое, а материалы по истории просто удачно использовали, коль уж те подвернулись. Но что они могли искать? Понятно, что не книгу, а дневники, письма и прочие личные записи. И что в этих записях могло быть такого, что ради них имело смысл нагородить весь этот немыслимый огород?
Она на цыпочках подошла к Егорову, прислушалась к дыханию, поправила соскользнувший на пол плед и вернулась к себе, прикрыв поплотнее дверь. Позвонила Короткову.
– Ты на каком этапе, Юраша?
– Выхожу из машины, – сообщил он усталым, но довольным голосом. – Через три минуты буду.
– Заходи сразу ко мне, – попросила Настя. – У тебя в номере Егоров спит.
Коротков ввалился в номер сияющий, но когда Настя попыталась по привычке поцеловать его в щеку, резко отшатнулся:
– Аська, я вонючий, не подходи ко мне близко. Весь день потел в этой чертовой «кенгурухе». В свой душ пустишь?
– Иди, конечно, – рассмеялась она. – Только два слова скажи: что? Я уж по телефону тебя спрашивать не стала, мало ли с кем ты там…
– Вот, держи! Жалкие плоды моих титанических усилий!
С этими словами он вытащил из кармана и положил на стол две черно-белые любительские фотографии, на каждой – четверо юношей и девушка. Молодых Смелкова, Баева и Ворожца она распознала сразу. Четвертый, судя по всему, и есть тот самый Дмитрий Голиков. А девушка? Наверное, Юля, с которой крутил роман юный Костя Смелков и про которую рассказывала Анна Макаровна Федюнина. Очень красивой девушкой была эта Юля… На черно-белой фотографии трудно с точностью определить цвет густых длинных волос, но она не блондинка и не брюнетка, скорее, темно-рыжая или шатенка. Тяжелые волны волос прихвачены с обеих сторон одинаковыми заколками с цветком.
Голиков – Юля – заколка… Вот такая странная связка. Связка, у которой есть какая-то тайна, и ради сохранения этой тайны убили любознательную и предприимчивую Камиллу Милюкову. Что же там может быть эдакого? Ну, допустим, Дима Голиков был тихо и безответно влюблен в девушку своего друга без малейшей надежды на взаимность. И что? Ерунда полная! И вообще, не факт, что заколка, которая была у Голикова и которую забрал вместе со всеми вещами умершего друга Петр Сергеевич Ворожец, та самая. Мало ли на свете заколок с разными цветочками… Конечно, это можно проверить и уточнить, но ответ на вопрос все равно повисает.
Узнать бы фамилию этой Юли, найти ее да спросить, что там за история приключилась… Но на это нужно время. И ресурс. Ни того ни другого у них нет. Свою работу Настя с Коротковым закончили, можно возвращаться в Москву хоть завтра. Дело до конца может довести и Егоров, если захочет, конечно. Если не побоится. И если ему дадут такую возможность.
Она почувствовала себя предателем. Если бы она не вмешалась, если бы не вызвалась поговорить с соседями Милюковой и свидетелями, ничего не выплыло бы. И работал бы себе Витя спокойно, горя не зная. Получается теперь, что Настя втравила его невесть во что и собирается быстро слинять в Москву, бросив Виктора на произвол судьбы и на растерзание тех, кто на самом деле пытается скрыть настоящего убийцу Милюковой. «Ты не можешь помочь всем, – сказала она себе. – Ты не можешь отвечать за все».
Но в голове уже поселилась какая-то неудобная мысль, словно насекомое, настырно бегавшее по извилинам. Настя прислушалась к себе: нет, неудобство не связано с чувством вины перед Егоровым. И нет тут никакой ее вины, Виктор большой мальчик и в состоянии сам принимать решения, никто его не заставляет искать истину, он вполне может ограничиться тем, что будет выполнять то, чего от него ждут. Что-то другое… Она прибегла к старому проверенному способу – попыталась вспомнить последовательно, что именно она подумала и какими словами перед тем, как противное насекомое оживилось и принялось возиться в мозгах. Узнать фамилию Юли, найти ее, спросить… Нужен ресурс и время, которого у них с Коротковым нет…
«Насекомое» впилось зубами в оболочку извилины и больно укусило. У шеф-редактора Милюковой не было ни ресурса, ни времени. А ее все-таки убили. Значит, она представляла реальную опасность. Почему? Да потому, что выяснить фамилию этой Юли не составляет ни малейшего труда, это могла бы сделать даже Милюкова за минимальное время. И заинтересованные в сохранении тайны люди прекрасно об этом знали.