Джанет Иванович - Роковая восьмерка
Клаун просунул голову в дверь в ванную:
— Не против, если я тоже посмотрю?
— Нет! Возражаю. Я же сказала тебе сидеть на кушетке. А чем Лула занимается? Она должна была не спускать с тебя глаз.
— Лула проводит обыск. Второй там лишний, поэтому я решил помочь тебе искать. Ты уже смотрела в комнате Энни? Я просто туда заглянул и не нашел никаких улик, но ее рисунки настоящий ужас. Ты ее рисунки видела? У этого ребенка не все в порядке с головой. Это все телевидение. Сплошное насилие.
— Единственный рисунок я видела — красно-зеленый дом.
— Разве красное не похоже на кровь?
— Нет. Выглядит, как окна.
— Ой-ой-ой, — раздалось из передней комнаты.
Черт. Ненавижу это «ой-ой-ой».
— Что? — закричала я Луле.
— К твоему «Си Ар-Ви» подъехала машина.
Я выглянула в окно спальни Эвелин. И увидела черный «линкольн». Из него вышли двое и направились к крыльцу. Я схватила Клауна за руку и потянула его за собой по лестнице. Только без паники, приказала я себе. Дверь закрыта. Внутри ничего не видно. Я сделала всем знак вести себя тихо. Мы застыли как статуи, чуть дыша, пока один из типов постучал в дом.
— Дома никого, — сказал он.
Я облегченно выдохнула. Они ведь сейчас уйдут? Как бы не так. Раздался звук поворачиваемого в замке ключа. Замок щелкнул, и дверь распахнулась.
Лула и Клаун выстроились позади меня. На крыльце стеной стояли двое мужчин.
— Да? — спросила я, стараясь сделать вид, что этот дом принадлежит мне.
Обоим мужчинам было лет под пятьдесят, может, чуть больше. Среднего роста. Коренастые. Одеты в деловые костюмы. Белые. И с виду не очень обрадовались, увидев «Трех Уродов» в доме Эвелин.
— Мы ищем Эвелин, — сказал один.
— Ее нет здесь, — сообщила я. — А вы кто такие?
— Эдди Абруцци. А это мой партнер Мелвин Дэрроу.
Глава 3
О черт. Это же Эдди Абруцци. Кстати о дне, который спустили в унитаз.
— До моих ушей дошло, что Эвелин выехала, — сообщил Абруцци. — Вы случайно не в курсе, куда?
— Нет, — ответила я. — Но, как видите, она вовсе не выехала.
Абруцци огляделся:
— Мебель на месте. Это не значит, что она не выехала.
— Ну, технически… — промямлил Клаун.
Абруцци впился взглядом в Клауна:
— А ты кто такой?
— Я Альберт Клаун. Адвокат Эвелин.
На лице Абруцци расцвела улыбка.
— Эвелин наняла клоуна в качестве адвоката. Отличненько.
— К-л-а-у-н, — произнес по буквам Альберт.
— А я Стефани Плам, — присоединилась я.
— Я знаю, кто ты, — произнес Абруцци. Голос звучал зловеще тихо, зрачки сузились до размера булавочной головки. — Ты убила Бенито Рамиреза.
Бенито Рамирез был боксером-тяжеловесом, пытавшемся несколько раз прикончить меня, и в конце концов его застрелили на моей пожарной лестнице, когда он ломился через окно. Он был сумасшедшим преступником и запредельным злодеем, получавшим удовольствие, мучая людей, и черпавшим в том силу.
— Я был владельцем Рамиреза, — сообщил Абруцци. — И вложил в него уйму времени и денег. Мы с ним родственные души. Оба получали удовольствие от одних и тех же занятий.
— Я не убивала его, — напомнила я. — Да ведь вы же об этом знаете, верно?
— На курок не ты нажимала… но все равно его прикончила ты. — Тут он повернулся к Луле. — И тебя тоже знаю. Ты одна из шлюх Бенито. Ну и каково это — проводить время с Бенито? Тебе понравилось? Чувствовала себя польщенной? Может, научилась чему?
— Ой, что-то мне плохо, — произнесла Лула. И лишившись чувств, обрушилась на Клауна, увлекая его за собой.
С Лулой Рамирез жестоко обошелся. Он пытал ее и оставил умирать. Только Лула не умерла. Так уж выходит, что не очень-то легко убить Лулу.
В отличие от Клауна, который, казалось, в любую минуту готов был отдать концы. Клауна Лула просто-напросто раздавила, виднелась только одна его нога, являя собой отличную имитацию ведьмы Гингемы, когда на нее свалился домик девочки Элли. (персонажи сказки «Волшебник Изумрудного города» — Прим. пер.) Клаун силился издать какой-то звук, не то скрип, не то предсмертный хрип.
— Помогите, — хрипел он. — Задыхаюсь.
Мы с Дэрроу схватили Лулу: он за ногу, я за руку, и скатили ее с Клауна.
Секунду тот лежал, выкатив глаза и часто дыша.
— Все ли там с виду цело? — спросил он. — В штаны я не наделал?
— Что это вы здесь делаете, а? — поинтересовался Абруцци. — И как сюда попали?
— Да вот, приехали навестить Эвелин, — ответила я. — Задняя дверь была открыта.
— А вы со своей жирной подругой-шлюхой всегда носите резиновые перчатки?
Лула открыла один глаз:
— Кто это назвал меня жирной? — потом открыла второй. — Что случилось? Что я делаю на полу?
— Ты упала в обморок, — пояснила я ей.
— Что за вранье, — возмутилась она, поднимаясь на ноги. — Я никогда не падаю в обморок. Ни разу в жизни не упала. — Тут она посмотрела на Клауна, который все еще лежал на спине. — А с ним-то что?
— Ты на него приземлилась.
— Раздавила, как жука, — пытаясь встать, пожаловался Клаун. — Повезло, что жив остался.
Секунду Абруцци наблюдал за нами.
— Это моя собственность, — заявил он. — Не вздумайте вломиться снова. Мне плевать, кто вы такие: друзья семьи, адвокаты или суки подзаборные. Понятно?
Я крепко сжала челюсти и ничего не ответила.
Лула переступила с ноги на ногу.
— Угу, — проблеяла она.
А Клаун энергично закивал головой.
— Да-да, — заверил он, — мы понимаем. Ноу проблемо. Мы приехали только в этот раз, чтобы…
Лула пнула его в голень.
— Ой! — пискнул Клаун, сгибаясь в поясе и хватаясь за ногу.
— Выметайтесь из дома, — обратился ко мне Абруцци. — И чтоб духу здесь вашего больше не было.
— Я работаю на семью Эвелин и представляю ее интересы. Это значит, что время от времени буду сюда заглядывать.
— Ты не слушаешь, — нахмурился Абруцци. — Повторяю: держись подальше от этого дома и от дел Эвелин.
В голове прозвенел гонг. С какой стати Абруцци так заботят дела Эвелин и ее дом? Он всего лишь домовладелец. Я так понимаю, в его бизнесе эта собственность не занимает очень почетное место.
— А если я не послушаю?
— Я сделаю твою жизнь очень неприятной. Мне известно, как доставить неудобство женщинам. Мы с Бенито — одного поля ягоды. Мы-то знаем, как привлечь внимание женщин. Скажи мне, — вдруг сказал Абруцци, — как выглядел Бенито в последний момент? Он страдал? Боялся? Знал, что умрет?
— Понятия не имею, — ответила я. — Он был по ту сторону окна. Я не знаю, что он там чувствовал. — Кроме безумной ярости.
Секунду Абруцци разглядывал меня.
— Судьба забавная штука. Верно? Вот ты снова на моем пути. И снова не на той стороне. И будет интересно посмотреть, как развернется эта кампания.
— Кампания?
— Я изучаю военную историю. А это в некоторой степени война. — Он сделал жест рукой. — Может и не война. А небольшая перестрелка, на мой взгляд. Как ни назови, а это в своем роде соперничество. Сегодня я в великодушном настроении и дам тебе поблажку. Можешь проваливать отсюда, и я дам тебе уйти. Ты получила амнистию. А если продолжишь вмешиваться, буду считать тебя вражеской армией. И тогда начнется военная игра.
О черт. Этот тип полный псих.
Я подняла ладонь в протестующем жесте.
— Я не играю в войну. Я просто друг семьи, проверяю кое-что насчет Эвелин. Мы сейчас уходим. И думаю, вам стоит сделать тоже самое.
И еще думаю, тебе нужно принять таблетку . Большущую таблетку.
Я сопроводила Лулу и Клауна мимо Абруцци и Дэрроу и вывела за дверь. Потом запихнула их в машину, и мы отчалили.
— Дерьмо святое, — выругалась Лула. — Что это было? Я до чертиков испугалась. У Эдди Абруцци глаза, как у Рамиреза. А у Рамиреза не было души. Я думала, что все уже позади, но стоило мне взглянуть в эти зенки, как все потемнело. Словно снова заглянула в глаза Рамирезу. У меня точно галлюцинации. Просто потом обливаюсь. У меня гипервентиляция — вот что. Мне нужен бургер. Нет, погоди минутку. Бургер я уже съела. Мне нужно что-то еще. Мне нужно… Мне нужно… Мне нужен шопинг. Туфли хочу купить.
Глаза Клауна просто сияли:
— Так Рамирез и Абруцци плохие ребята? И Рамирез мертв? Кто он такой? Профессиональный убийца?
— Он был профессиональным боксером.
— Черт возьми. Так тот самый Рамирез. Помню, читал о нем в газетах. Черт возьми, так ты та, кто убил Рамиреза.
— Не убивала я его, — оправдывалась я. — Он залез ко мне на пожарную лестницу, пытался вломиться, и кто-то его застрелил.
— Ага, она почти никогда ни в кого не стреляет, — поддакнула Лула. — А мне все равно. Я хочу убраться отсюда. Дайте мне воздух магазина. В магазинах мне сразу лучше становится.
Я вернула Клауна обратно в его прачечную и подбросила Лулу до конторы. Лула тут же с ревом умчалась на своей красной «транс эм», а я отправилась навестить Конни.
