Джанет Иванович - Роковая восьмерка
— Эвелин с ней сбежала, и Лес Себринг ввел в действие опекунский залог.
Тут уж дверь открылась совсем.
— Я боялся, что так и будет.
— Я пытаюсь помочь найти Энни. И надеюсь, что ты поделишься со мной какой-нибудь подпольной информацией.
— Понятия не имею, чем могу помочь. Я же адвокат Содера. А Эвелин представлял Альберт Клаун. Пока разводились, столько злобы вылилось, они чуть друг другу глотки не перегрызли, потому суд назначил залоги.
— Содеру тоже назначили залог?
— Да, хотя в отношении Содера это как-то бессмысленно. У Содера здесь бизнес, куда ж ему деться? А вот Эвелин здесь ничего не держит.
— Какого ты мнения о Содере?
— Клиент порядочный. Платит вовремя. В суде только немного взбесился. Они с Эвелин непримиримые враги.
— Думаешь, он хороший отец?
Дикки развел руками:
— Понятия не имею.
— А что насчет Эвелин?
— Она никогда не производила впечатления, что у нее есть какой-то план. Вечно не от мира сего. Наверно, в интересах ребенка нужно найти ее. Эвелин могла потерять девчонку и несколько дней даже не хватиться ее.
— Что-то еще? — спросила я.
— Нет, но как-то непривычно, что ты не пытаешься добраться до моего горла, — признался Дикки.
— Разочарован?
— Ага, — ответил он. — Я тут газовый баллончик прикупил.
Если это в шутку, то забавно, но я подозревала, что Дикки говорит всерьез.
— Может, в другой раз.
— Ты знаешь, где меня найти.
Мы с Лулой выкатились из кабинета, прошли по коридору и вызвали лифт.
— Было не так весело, как в прошлый раз, — призналась Лула. — Ты даже его не напугала. Не погоняла вокруг стола или что-то такое.
— Не думаю, что сейчас ненавижу его так, как обычно.
— Какой облом.
Мы перешли улицу и уставились на машину. На лобовом стекле торчал штрафной талон.
— Взгляни на это, — заметила Лула. — Вот они, твои луны. Ты приняла неудачное финансовое решение, когда выбрала этот сломанный счетчик.
Я сунула талон в сумку и распахнула дверь.
— Поостерегись, — предупредила Лула. — Следующим в списке твои проблемы с мужиками.
Я позвонила Конни и попросила найти адрес Альберта Клауна. Через несколько минут у меня уже имелись и его рабочий адрес, и домашний адрес Содера. Оба жили в центре района Гамильтон.
Сначала мы навестили дом Содера. Содер жил в комплексе из домиков с садами. Двухэтажные кирпичные здания, оформленные в колониальном стиле с белыми ставнями и белыми колоннами перед парадной дверью. Квартира Содера была на первом этаже.
— Полагаю, маленькую девочку он не держит в подвале, — сказала Лула. — Поскольку и подвала-то у него нет.
Мы посидели и понаблюдали за квартирой несколько минут, но ничего этим не дождались. Поэтому поехали к Клауну.
Альберт Клаун имел офис из двух комнат рядом с прачечной в стрип-молле. В приемной стоял стол для секретарши, но самой секретарши не значилось. Вместо нее за столом сидел сам Клаун и печатал на компьютере. Он был моего роста, и на вид приближался к половой зрелости. Песочного цвета волосы, лицо херувима и комплекция «пекаренка Пиллсбери». (Рекламный персонаж (товарный знак) мукодельной компании «Пиллсбери», используемый с 1965: улыбающийся подмастерье пекаря в поварском колпаке — Прим. пер).
Клаун поднял голову и несмело улыбнулся, когда мы вошли. Наверно, решил, что мы пришли попрошайничать четвертаки на стирку. Я чувствовала ногами вибрацию от вращающихся барабанов из соседнего помещения и слышала отдаленное урчание промышленных стиральных машин.
— Альберт Клаун? — спросила я.
На нем были белая рубашка, красно-зеленый галстук в полосочку и брюки-хаки. Он стоял и бессознательно поглаживал галстук.
— Я Альберт Клаун, — отозвался он.
— Вот же разочарование, — вмешалась Лула. — А где красный нос, на который нажимаешь, и он издает «бип-бип»? Где огромные клоунские туфли?
— Я не такого рода клоун. Эх. Вот все так говорят. С пеленок только и слышу. Пишется «К-л-а-у-н». Клаун!
— Могло быть хуже, — посочувствовала Лула. — Тебя могли звать Альберт Мудан.
Я подала Клауну свою карточку:
— Я Стефани Плам, а это моя помощница Лула. Я так понимаю, вы представляли Эвелин Содер в деле о разводе.
— Ух ты, — произнес он восторженно, — настоящая охотница за головами?
— Залоговое правоприменение, — уточнила я.
— Так это же охотник за головами, верно?
— Насчет Эвелин Содер…
— Конечно. Так что вы хотите знать? У нее неприятности?
— Эвелин и Энни пропали. Похоже, Эвелин забрала Энни, поэтому та не будет видеться с отцом. Эвелин оставила пару записок.
— Должно быть, у нее была веская причина уехать, — предположил Клаун. — Она действительно не хотела рисковать домом бабушки. У нее просто не было выбора. Ей негде было взять денег на залог.
— У вас нет каких-нибудь идей, где они могут быть?
Клаун помотал головой.
— Нет. Эвелин не очень-то разговорчива. Знаю только, что вся ее семья живет в Бурге. Не хочу быть подлым, ничего такого, но она не произвела на меня впечатления, что у нее мозги на месте. Я даже не уверен, что она может водить машину. Ее всегда кто-то привозил в офис.
— Где твоя секретарша? — спросила Лула.
— Сейчас у меня нет секретарши. Одна тут приходит на неполное рабочее время, но она сказала, что у нее обострился синусит от волокон, летающих вокруг сушилок. Наверно, нужно дать объявление в газету, но я не очень организованный человек. Этот офис я открыл лишь пару месяцев назад. Вот почему я помню Эвелин.
Наверно, Эвелин была его единственным клиентом.
— Она вам оплатила чек?
— Она оплачивала помесячно.
— Если она посылает чек по почте, я буду признательна, если дадите мне знать, где поставили почтовый штемпель.
— Я только что хотела это предложить, — встряла Лула. — Мне тоже пришло в голову.
— Ага, и мне тоже, — подтвердил Клаун. — Я подумал то же самое.
В дверь просунула голову какая-то женщина:
— Сушилка в дальнем конце не работает. Съела все четвертаки и просто не включается. И в довершение всего, я не могу открыть дверцу.
— Эй, — возмутилась Лула, — а что, похоже, что нам есть до этого дела? Этот человек адвокат. Ему наплевать на твои четвертаки.
— Ломается время от времени, — вмешался Клаун. Он вытащил из верхнего ящика стола бланк. — Вот, заполните эту форму, и руководство возместит вам деньги.
— Тебе за это компенсируют плату за аренду? — поинтересовалась Лула.
— Нет. Они, наверно, выселят меня. — Он оглядел комнату. — Это мой третий офис за шесть месяцев. В первом у меня случайно загорелась корзина для бумаг, и огонь перекинулся на все здание. Второй офис признан негодным после того, как там прорвало канализацию наверху, и осела крыша.
— Офис в общественной уборной? — спросила Лула.
— Да. Но клянусь, я не виноват. Я почти хороший.
Лула взглянула на часы:
— У меня время ланча.
— Эй, как насчет того, чтобы пойти вместе на ланч, а, ребята? — предложил Клаун. — У меня есть несколько версий в этом деле. Мы могли бы обсудить их за ланчем.
Лула пронзила его взглядом:
— Тебе не с кем сходить на ланч, а?
— Конечно же у меня куча знакомых, чтобы сходить с ними на ланч. Все хотят разделить со мной ланч. Хотя на сегодня у меня нет планов.
— Ты ходячее бедствие, несчастья тебя так и поджидают, — заметила Лула. — Если мы пойдем с тобой есть, то, наверно, нас отравят.
— Если вы заболеете, я помогу выбить вам денежную компенсацию, — сказал он. — А если умрете, то это будут большие деньжища.
— Только мы питаемся в «фаст фуде», — предупредила я.
Глаза его загорелись:
— Я люблю «фаст фуд». Еда всегда одинаковая. Можно на нее рассчитывать. Никаких тебе сюрпризов.
— И дешево, — подсказала Лула.
— Точно!
Он выставил в окошке знак «ушел на обед» и закрыл дверь на замок. Потом забрался на заднее сиденье «Си Ар-Ви» и наклонился вперед.
— Ты что, золотистый ретривер? — спросила Лула. — Ты дышишь мне в затылок. Сядь нормально на сиденье. Пристегни ремень. И если начнешь пускать слюни, вылетишь отсюда в мгновение ока.
— Черт, вот здорово, — восторженно заявил Клаун. — Что мы закажем? Жареную курицу? Бутерброды с рыбой? Чизбургер?
Десять минут спустя мы отъехали от окошка «Макдональдс» для водителей, нагруженные бургерами, коктейлями и картошкой.
— Ладно, я вот что подумал, — сказал Клаун. — Думаю, Эвелин недалеко. Она хорошая, но по натуре мышка, понимаете? Я имею в виду, куда ей пойти? Как бы нам узнать, не у бабушки ли она?
— Меня как раз ее бабушка и наняла. Ей светит потерять свой дом.
— Ох, да. Я и забыл.
Лула взглянула на него в заднее зеркало:
— Чем ты занимаешься, ходишь в одну из их оффшорных адвокатских школ?
