Джанет Иванович - Роковая восьмерка
Мы приперлись к стойке, и он подгреб к нам.
— Стефани Плам, — произнес он. — Давно не виделись. Как дела?
— Мейбл беспокоится за Энни. Я обещала ей поспрашивать.
— Скорей всего переживает, что потеряет свою развалину.
— Дом она не потеряет. У нее есть деньги, чтобы покрыть залог.
Иногда я привираю. Просто, чтобы не потерять сноровку. Единственное умение в профессии охотника за головами, в котором я настоящий мастер.
— Какая досада, — посетовал Содер. — Хотелось бы мне посмотреть, как она будет сидеть на тротуаре. Вся их семейка — просто ходячая катастрофа.
— Так ты думаешь, Эвелин и Энни сбежали?
— Я точно знаю. Она оставила мне гребаное письмо. Я пошел туда забрать этого ребенка, а там письмо на кухонной стойке.
— А что в письме?
— Там говорилось, что она смывается, и что мне никогда больше не видать этого ребенка.
— Наверно, она тебя не очень-то любила, а? — заметила Лула.
— Она дура, — заявил Содер. — Пьянчужка и дура. Утром встанет и не знает, на какую пуговицу застегнуть кофту. Надеюсь, вы отыщете этого ребенка, а то Эвелин не способна о ней позаботиться.
— Есть соображения, куда она могла уехать?
Он насмешливо хмыкнул:
— Никаких зацепок. У нее даже друзей нет, и она тупая, как пробка. Насколько я знаю, и денег у нее не густо. Они, наверно, живут где-нибудь в машине на Пайн Барренс и питаются отбросами из мусорных баков.
Весьма гадкая мысль.
Я оставила на барной стойке карточку со словами:
— На случай, если вспомнишь что-то полезное.
Он взял карточку и подмигнул мне.
— Эй, — возмутилась Лула. — Что-то мне не нравится, как ты подмигиваешь ей. Подмигнешь снова, и я выбью тебе из башки глаз.
— Да что такое с этой жирной цыпой? — обратился ко мне Содер. — Вы двое что, всегда вместе?
— Она мой телохранитель, — заявила я ему.
— Я тебе не жирная цыпа, — возмутилась Лула. — Я просто крупная женщина. Достаточно крупная, чтобы погонять пинками твою мерзкую задницу по округе.
Они с Содером буравили друг друга взглядами.
— А давай посмотрим.
Я силком вытащила Лулу из бара, и мы очутились, моргая, на залитом ярким солнцем тротуаре.
— Не нравится он мне, — заявила Лула.
— Не смеши.
— Мне не понравилось, как упорно он называл свою маленькую девочку «этот ребенок». И он хотел, чтобы старушку выкинули из дома. Позор да и только.
Я позвонила Конни и попросила дать мне домашний адрес Содера и номер его машины.
— Думаешь, он держит Энни в подвале? — спросила Лула.
— Нет, но проверить не помешает.
— Что дальше?
— А дальше навестим адвоката Содера по разводу. Должны же быть какие-то основания для установления залога. Я хотела бы знать детали.
— Ты знаешь адвоката Содера по разводу?
Я залезла в машину и взглянула на Лулу.
— Дикки Орр.
Лула осклабилась:
— Твой бывший? Всякий раз, когда мы его навещаем, он выкидывает тебя из офиса. Считаешь, он станет говорить с тобой о клиенте?
У меня за плечами был самый короткий в истории Бурга брак. Не успела я закончить распаковывать свадебные подарки, как поймала это ничтожество на обеденном столе с моей давнишней врагиней Джойс Барнхардт. Глядя в прошлое, я до сих пор представить не могу, с чего я вышла замуж за Дикки Орра. Полагаю, я втюрилась в саму в идею: быть влюбленной.
От девочки в Бурге все ждут одного. Вырастаешь, стремишься замуж, заводишь детей, как-то устраиваешься на белом свете, изучаешь, как устроить буфет на сорок человек. Я же мечтала, чтобы меня облучило, как Человека-паука, и я бы летала, как Супермен. А от меня ждали, что я выйду замуж. Я сделала все, что могла, чтобы оправдать эти ожидания, но ничего не вышло. Полагаю, из-за моей глупости. Клюнула на красивую внешность и образованность Дикки. Мою голову вскружил тот факт, что он был адвокатом.
Я не разглядела изъянов. Какого же низкого мнения был Дикки о женщинах. Как мог лгать им без зазрения совести. Полагаю, мне не стоит сильно осуждать его за это, поскольку я сама еще та лгунишка. И все же я не вру в важных вещах… типа любви и верности.
— Может, у Дикки сегодня хорошее настроение, — сказала я Луле. — Вдруг он настроен поболтать.
— Ага, и вдруг поможет, если ты не станешь прыгать через стол и пытаться его задушить, как в последний раз.
Офис Дикки был на другом конце города. Он оставил работу в большой фирме и основал частную практику. Насколько я могла судить, кое-какого успеха он добился. Сейчас Дикки обитал в двухкомнатной конторе в Картер-Билдинг. Я тут уже бывала однажды и тогда, помнится, немного вышла из себя.
— На этот раз я буду себя хорошо вести, — пообещала я Луле.
Лула закатила глаза и полезла в «Си Ар-Ви».
Я свернула со Стейт-стрит на Уоррен, а там завернула на Соммерсет. Нашла парковочное место прямо напротив здания Дикки и восприняла это как знак свыше.
— Ха, — засомневалась Лула. — Да у тебя просто хорошая парковочная карма. А она не учитывается при межличностных отношениях. Ты сегодня читала свой гороскоп?
Я взглянула на нее:
— Нет. А что, паршивый?
— Там говорится, что твои луны не в правильном месте, и тебе нужно быть осторожной в принятии денежных решений. И не только, у тебя еще проблемы с мужиками.
— У меня всегда проблемы с мужиками.
В моей жизни их двое, и я не знаю, что делать ни с одним из них. Рейнджер пугает меня до чертиков, а Морелли вбил себе в голову, что пока я не поменяю свой образ жизни, то от меня больше проблем, чем я того стою. Я не слышала ничего о Морелли уже несколько недель.
— Ага, но вот именно сейчас будет просто громадная проблема, — вещала прорицательница Лула.
— Ты уладишь ее.
— Не буду.
— Будешь.
— Ладно, идет, может, и улажу, но только не ту, что связана с мужиками.
Я скормила счетчику четвертак и пересекла улицу. Мы с Лулой вошли в здание и поднялись на лифте на третий этаж. Контора Дикки находилась в конце коридора. Табличка на двери гласила «Ричард Орр, поверенный». Я поборола в себе соблазн приписать «задница» под надписью. В конце концов, я была брошенной женщиной, а это накладывает определенные обязательства. Хотя все же лучше написать «задница» уже выходя отсюда.
Приемная в конторе Дикки была отделана с корпоративным шиком. Черное и серое, и случайные мазки в виде фиолетового мягкого кресла. Если бы «Джетсоны» наняли Тима Бартона в качестве мультипликатора, то они вышли бы типа этого. (Дже́тсоны — мультипликационный сериал режиссера Тимоти Бартона, созданный студией «Ханна-Барбера». Юмор ситуационной комедии напоминает о сериале «Флинстоуны». Если действие сериала «Флинстоуны» происходило в каменном веке, то семья Джетсонов живёт в середине XXI века, 2068 год. — Прим. пер.) За огромным столом из красного дерева сидела секретарша Дикки. Кэролайн Сойер. Я узнала ее с прошлого визита. Она подняла на нас глаза, когда мы вошли. Эти самые глаза тревожно распахнулись, и она схватилась за телефон.
— Подойдете еще хоть на шаг, и я вызову полицию, — предупредила она.
— Я хочу поговорить с Дикки.
— Его здесь нет.
— Спорим, она врет, — заявила Лула. — Я отлично разбираюсь, когда люди врут. — Лула погрозила пальцем Сойер. — Господь не любит, когда люди врут.
— Клянусь Господом, его здесь нет.
— А сейчас ты богохульствуешь, — определила Лула. — Ох, и достанется же тебе.
Открылась дверь из кабинета Дикки, и он высунул голову.
— О черт, — произнес он, узрев нас с Лулой. Потом втянул голову обратно и захлопнул дверь.
— Мне нужно с тобой поговорить, — закричала я.
— Нет. Убирайся. Кэролайн, звони в полицию.
Лула нависла над столом Кэролайн:
— Позвонишь в полицию, и я испорчу тебе ногти. Будешь делать новый маникюр.
Кэролайн взглянула на ногти:
— Я только вчера его сделала.
— Хорошая работа, — одобрила Лула. — Где делала?
— В «Ногти Ким» на Второй улице.
— Они лучше всех делают. Я тоже туда хожу, — согласилась Лула. — В этот раз я его так тщательно сделала. Посмотри, у меня тут крошечные звездочки нарисованы.
Кэролайн взглянула на Лулины ногти.
— Потрясно, — зауважала она.
Я в это время обогнула стол Сойер и постучала в дверь Дикки:
— Открой. Обещаю, что душить не буду. Мне нужно поговорить с тобой об Энни Содер. Она пропала.
Дверь приоткрылась.
— Что ты имеешь в виду… пропала?
— Эвелин с ней сбежала, и Лес Себринг ввел в действие опекунский залог.
Тут уж дверь открылась совсем.
— Я боялся, что так и будет.
— Я пытаюсь помочь найти Энни. И надеюсь, что ты поделишься со мной какой-нибудь подпольной информацией.
— Понятия не имею, чем могу помочь. Я же адвокат Содера. А Эвелин представлял Альберт Клаун. Пока разводились, столько злобы вылилось, они чуть друг другу глотки не перегрызли, потому суд назначил залоги.
