Наталья Андреева - Сезон дикой охоты
— Нет! Я не видел никакого трупа!
— Когда вы ехали, не обратили внимания на голубую иномарку?
— Нет, не помню.
— А темно-синий «БМВ» не встретился по дороге?
— Не помню.
— Как выглядит подруга вашей жены?
— Регина? Невысокая стройная брюнетка, очень эффектная, одевается дорого, модно.
— Какая у нее машина?
— Кажется, «Пежо 206». Ярко-голубого цвета. Видел мельком. Она иногда давала машину Алисе.
— Давала машину вашей жене? Значит, у Алисы Владиславовны была доверенность?
— Кажется. Когда Регина была занята, Алиса ездила по магазинам за продуктами с ее списком. Послушайте, я не лез в ее дела! Они были лучшими подругами с детства. Учились в одном классе, жили в одном дворе. Когда вы меня отпустите?
— Против вас слишком много улик, Арсений Петрович. Даже если учесть, что огонь уничтожил все следы. Вам лучше написать чистосердечное признание. Быстрее дело дойдет до суда.
— Я не хочу никакого суда! Я только дом поджог, понимаете?! Свой собственный дом! Я признаю это! Но я ничего больше не делал, понимаете вы?! Не делал!!!
Лев
Он до сих пор видел перед собой языки пламени, облизывающие крышу, и не мог отделаться от мысли, что допустил какую-то чудовищную ошибку. Зачем было туда возвращаться?
Он вспомнил, как сегодня и вчера бесконечное число раз набирал номер мобильного телефона жены, но слышал только одно: «Абонент временно заблокирован». Телефон отключен. Почему? Она не должна была этого делать! Не должна!…
…На следующий день после пожара в деревне Большие Выселки в квартире Перовских раздался звонок.
— Антон Валентинович?
— Да.
— Вас беспокоит следователь, старший лейтенант Лиховских Юрий Иванович. М-ское РОВД.
— Какое-какое? Ах, да.
— Вам знаком этот район Московской области? Приходилось там бывать?
— Кажется, один раз приходилось.
— Очень хорошо, потому что придется к нам приехать. У нас тут возникло к вам несколько вопросов.
— Каких вопросов?
— Где сейчас ваша жена?
— Регина? Уехала с подругой на юг.
— С какой подругой?
— С Алисой.
— Когда уехала?
— Вчера.
— Вы в этом уверены?
— Конечно.
— Она вам звонила?
— Нет еще.
— А вы ей?
— Пока телефон Регины не отвечает. — Он старался говорить спокойно. Жена на юге вместе со своей подругой, все хорошо, просто замечательно, небо синее, солнце желтое, море голубое. Или какое? — А что, собственно, случилось?
— Понимаете, в машине уехала только одна женщина. А вторая… Дело в том, что в деревне Большие Выселки нами вчера был найден сильно обгоревший женский труп. И похоже, что это Алиса Владиславовна Митрофанова.
— Как-как?!
У него даже в горле пересохло. В деревне Большие Выселки найден труп! Нет, этого просто не может быть! Он прекрасно помнил, как горел дом, как бегали вокруг люди. И точно знал, что в это время машина голубого цвета уже мчалась по шоссе в сторону юга. И вот вам, пожалуйста: найден сильно обгоревший труп! А почему они решили, что это Алиса?
— А почему… — Он откашлялся, попытался справиться с собой. — Почему вы звоните мне?
— Потому что на месте преступления видели машину вашей жены, «Пежо 206» голубого цвета.
— Почему вы решили, что это машина моей жены? Мало ли в Москве таких автомобилей!
— Потому что вашу жену тоже там видели. Она выходила из машины и была в доме в то время, когда там находилась Алиса Владиславовна. Вполне возможно, что она последней видела убитую. Не считая убийцы, разумеется. Естественно, у нас к Регине Викторовне есть вопросы как к важной свидетельнице.
— Ну а я чем могу вам помочь?
— Во-первых, вы можете с ней связаться. А во-вторых… Короче, вы не могли бы приехать?
— Не знаю. У меня очень много дел. Я владелец строительной фирмы, если вы в курсе.
— Ну, что мне вас повесткой вызывать? Или посылать к вам оперативников? На работе прикажете вас отлавливать или где?
— Хорошо. Я приеду. Скажите только, куда.
— Записывайте.
— Я запомню. У меня отличная память. — Слушал несколько минут молча, мечтая только, чтобы эта пауза продлилась как можно дольше.
— …Антон Валентинович?
— Да?
— Как только ваша жена объявится, скажите ей, чтобы связалась со мной. Всего пара вопросов.
— Хорошо.
Он положил трубку, с облегчением вздохнул. Потом подошел к бару, достал бутылку водки. Никогда в жизни ему еще не было так плохо. Хорошо, что Алешка этого не видит. Он сейчас на юге, в спортивном лагере, и лучше бы не знал, что в это время происходит дома. Ничего, он будет в лагере еще целый месяц. Главное — выиграть время.
Антон уже выпил две рюмки водки и теперь только немного расслабился. Надо выспаться, а завтра к нему обязательно вернутся силы. И способность здраво рассуждать. А сейчас…
Незатейливая мелодия резанула слух. Последнее время он стал ненавидеть мобильные телефоны. С ними нигде нет ни минуты покоя. Может, не брать трубку? Но справился с собой, потянулся к телефону. Глянул на определитель и обомлел: наконец-то! Номер Регины!
— Да!
— Дорогой?
— Да, я слушаю!
Ее голос был какой-то глухой и очень хриплый. Он его даже не узнал. Только интонацию, с которой жена обычно тянула: «Дорого-ой!»
— Дорогой, мне тебя плохо слышно.
— И мне тебя. Ты где сейчас?
— На юге.
— Где?
— Недалеко от Анапы.
— Одна?
— Знаешь, Алиса не смогла поехать.
— Почему?
— Арсений.
Она говорила отрывисто, делая паузы.
— Регина?
— Да?
— В Больших Выселках нашли труп.
Она молчала. Антон осторожно сказал.
— Следователь сказал, что это труп Алисы Он тебя хочет допросить. Хотя бы по телефону. Ты как?
— Не знаю.
— Что у тебя с голосом?
— Продуло в машине. Я вся больная. Ты знаешь, у меня слабое горло.
— Да. Знаю. Регина?
Долгий, надсадный кашель. Да она и в самом деле простужена!
— Дорогой… Извини…
— И что ты будешь делать?
— Вернусь.
— Что мне сказать в милиции?
— Ничего.
— Регина?
— Горло болит.
— Может, тебе пока здесь не появляться?
— Может быть. Все, дорогой. Пока.
— Ре…
Что это с ней такое? И чем она так напугана? Больна, сильно подавлена. Совсем не свойственная ей неуверенность поразила Антона. Это могло быть, только если эта женщина сильно не в своей тарелке. И почему она позвонила на мобильный телефон, а не на домашний? Неужели же…
Да, да, да! Боится, что домашний телефон могут прослушивать! Но распечатка звонков на его мобильник не сегодня-завтра ляжет на стол к следователю. Если все так серьезно. Должно быть, она совсем потеряла голову. Это паника, самая настоящая паника. Но ведь это Арсений поджог дом. Он убил Алису, потому что давно хотел ее убить. Иначе и быть не могло.
В клетке
Антон старался держать себя в руках. Какая неприятная обстановка в кабинете у следователя? Полуподвал и на окнах решетки. Еще вчера он четко прояснил для себя, что следует говорить, а что не стоит. Надо расставить все точки над i и дать милиции все козыри в игре против Арсения. Чего тут думать? Муж убил свою жену из-за денег. Все ясно, как божий день! Поэтому Антон спокоен и старается отвечать без всяких эмоций:
— Понимаете, я встречался с Алисой накануне этого страшного дня.
Вот так. Корректно и немного торжественно. И побольше патетики: «страшный день», «ужасная жестокость», «какое большое горе».
— Встречались? Зачем?
— Видите ли, у нас в юности был роман. Первая любовь, романтические воспоминания. Я сохранил к Алисе нежные чувства. Нет, не любовь, поймите меня правильно. Она предпочла мне Арсения, я полюбил Регину. Мы с Алисой никогда больше не заговаривали о наших чувствах. В конце концов, это все детство. Всем известно, что первая любовь крайне редко заканчивается удачным браком. Я все это говорю к тому, что мне была небезразлична судьба Алисы. Когда жена сказала, что Арсений угрожает ее убить…
— Ваша жена сказала, что подруга жаловалась ей на мужа? Якобы он угрожал убить ее?
— Да. Именно так. Причем, неоднократно угрожал. Я хотел узнать у Алисы, не могу ли я ей чем-нибудь помочь.
— Узнали?
— Да. Мы посидели немного в ресторане, вспомнили прошлое. Ни к чему не обязывающий разговор. Она сказала, что справится сама, потому что уже нашла решение.
— Какое решение?
— Кажется, она собралась от него уйти.
— Он дал бы ей развод?
— Вряд ли. Стал бы угрожать, преследовать. Поэтому Алиса все решила сделать тайно. Продала квартиру…
— Какую квартиру?
— Бабушкину квартиру в центре Москвы с видом на Храм Христа Спасителя.
— Такая квартира должна была стоить очень дорого.
