Анатолий Безуглов - Преступники
— Я бы на вашем месте, Ольга Арчиловна, думал бы вот еще в каком направлении... Предположим, что Орлова действительно была у Лавутки утром третьего июля и именно ее видели мальчики... Но не обязательно стреляла в профессора она. Понимаете, у меня все не идет из головы предположение Троянова...
— Покушение на самоубийство?
— Да. Шапочка! Она и могла спутать все карты. Ввела в заблуждение судмедэксперта и, естественно, нас... Короче, отнеситесь к этой версии самым внимательным образом.
Дагурова уже поднялась, чтобы идти в свой номер, но появился Латынис. По его довольному лицу легко угадывалось, что Ян Арнольдович прибыл с важными новостями. Поздоровавшись, оперуполномоченный сказал:
— Игорь Андреевич, кое-что прояснилось насчет оружия, из которого стреляли в Ростовцева. — Капитан вынул из кармана блокнот. — Пистолет системы «наган» номер А-11-13517 числился за стрелком военизированной охраны Мурашкиным Родионом Власовичем, тысяча девятьсот двадцать четвертого года рождения...
— А где он? Что? — не вытерпел Чикуров.
— Разрешите по порядку?
— Да, конечно, Ян Арнольдович...
— Тот самый Мурашкин раньше уже лежал в клинике Баулина. А месяца два с половиной назад его снова доставили в клинику в обморочном состоянии. Прямо со службы. У него и прежде случались припадки. Все вроде бы с человеком нормально, и вдруг теряет сознание, падает, через день глядишь — отошел... У кого только он не был! Невропатолога, психиатра, кардиолога... Врачи ничего не могли понять: анализы и другие исследования показывали, что Мурашкин абсолютно здоров... И знаете, что за болезнь? Аллергия. От пчелиного укуса. Шок. Представляете?
— У моего приятеля было то же самое, — сказал Игорь Андреевич. — Так его чуть не залечили. Три года разбирались, уже хотели посылать на ВТЭК, чтобы дали инвалидность... Ну-ну, продолжайте, Ян Арнольдович.
— У Баулина диагноз Мурашкину поставили только во второй раз... Лечение, собственно, можно было проводить амбулаторно — вводить ослабленный аллерген, чтобы организм выработал иммунитет. Но Мурашкина на всякий случай оставили в клинике на две недели, чтобы подправить общее состояние. Ветеран войны... Короче, отнеслись со вниманием... И вот двадцатого мая — это как раз было воскресенье — отпросился Мурашкин на один день домой, а вернее, к матери в деревню Топорково. Недалеко, километров тридцать пять от Березок... Понимаете, старушке восемьдесят стукнуло, дети собрались, внуки, правнуки... Может, врачи и не отпустили бы Мурашкина, но дежурная медсестра попалась сердобольная... Но не доехал Родион Власович к матери... Погиб...
— Как погиб? — вырвалось у Чикурова.
— Геройски, Игорь Андреевич. При тушении пожара... Когда автобус подъехал к Топоркову, то увидели, что горит двухэтажный деревянный дом.. Все пассажиры выскочили. Мурашкин первым бросился в огонь: в окне на втором этаже металась маленькая девочка... Ребенка спас, а сам умер от ожогов... Похоронили с почестями.
Латынис замолчал.
— Действительно герой, — грустно сказала Ольга Арчиловна.
— Сослуживцы очень хорошо отзываются о нем... До пенсии не дожил четыре месяца...
— Жаль, конечно, человека, — произнес Игорь Андреевич. — А с наганом как же?
— Насколько я понял, об оружии Мурашкина забыли... Был ли наган при нем, когда его привезли в клинику, никто не знает.
— Но если был, почему не вернули наган Мурашкина по месту службы? — спросила Дагурова.
Латынис развел руками: мол, пока это неизвестно.
— Может, Орлова знает? Как главная медсестра? — высказал предположение Чикуров.
— Завтра же допрошу ее, — сказала Ольга Арчиловна. — Я вот о чем... Доступ к сейфу Евгения Тимуровича имел и комендант клиники. Когда я была там в первый раз, комендант принес запасные ключи от кабинета главврача и его сейфа.
— Проверим коменданта, — кивнул Латынис.
— Игорь Андреевич, — встрепенулась Ольга Арчиловна, — возвращаясь к версии о попытке самоубийства... Может, Баулин намеренно не сдал наган? Ведь перемена в настроении и состоянии профессора наступила не сразу. Давно стали замечать...
— Есть что-нибудь новенькое в этом аспекте? — поинтересовался Ян Арнольдович.
Ольга Арчиловна рассказала Латынису о купальной шапочке, найденной на участке Орловой. Тот посмотрел на часы.
— Эх, жаль, уже поздно, — сказал капитан. — Можно было бы спросить у Савчук. Домработница, наверное, помнит, с какой шапочкой отправлялся профессор на речку.
Чикуров бросил взгляд на Дагурову. Она вздохнула.
— Моя промашка. Надо было тут же провести опознание шапочки домработницей... Поспешила отправить вещдок на экспертизу...
— Ладно, это можно исправить, — сказал Игорь Андреевич. — А теперь пора и отдохнуть. У Ольги Арчиловны день был не из легких. Ян Арнольдович тоже хорошо потрудился... Между прочим, вы, как Труффальдино из пьесы Гольдони, работаете на двух господ. Меня и, — он кивнул на Дагурову. — Может быть, надо помощника? Ваше начальство звонило по этому поводу. Предлагают подкрепление. Я отказался.
— И правильно сделали, что отказались. Попытаюсь оправдать доверие...
Утром дежурная по этажу передала Чикурову письмо. На конверте машинописным текстом было напечатано:
«Поселок Березки, гостиница «Приют», следователю И. А. Чикурову».
Обратный адрес не указан — послание было отправлено по почте.
«Уважаемый товарищ Чикуров! Если вы занимаетесь поисками убийцы А. П. Ростовцева, рекомендую обратить внимание на пять лиц.
Лицо № 1. Массажистка березкинской клиники Виктория Орестовна Лещинская. Давно замечено, что эта особа неровно дышит по отношению к Аркадию Павловичу. В те дни, когда законная супруга Ростовцева в отъезде, Лещинская приходит к нему домой делать массаж и слишком долго там задерживается. Доподлинно известно, что вышеупомянутая дама настаивала на том, чтобы Аркадий Павлович бросил семью и женился на ней. А когда он категорически отказал ей, Лещинская поклялась «подвести черту» под их отношениями. Вот, видимо, и подвела, так как женщина она решительная.
Лицо № 2. Генерал в отставке Сергей Федорович Ганжа. Раньше он был генеральным директором. Как известно, его сняли, а директором сделали Ростовцева. Естественно, после этого Ганжа затаил на всех злобу. Особенно на Аркадия Павловича, который оказался, не в пример генералу, отличным руководителем и прославил Березки на всю страну. Ганжа спит и видит, чтобы снова стать генеральным директором «Интеграла». А чтобы осуществить свою мечту, надо было своими или чужими руками убрать Ростовцева. Теперь место свободно.
Лицо № 3. Начальник главка из Москвы Феликс Михайлович Пляцковский. Раньше они с Ростовцевым были такие друзья, что водой не разольешь. Пляцковский помогал Аркадию Павловичу доставать дефицитное оборудование для «Интеграла». Но когда узнал, что в березкинской клинике, где лежит его тяжело больная жена, в отсутствие раненого Баулина «не лечат, а калечат», то вдруг разругался с Ростовцевым, пригрозив бывшему другу отлучить от привилегированного снабжения. Аркадий Павлович, в свою очередь, пообещал вывести начальника главка на чистую воду, потому что у Пляцковского рыльце не только в пушку, а давно уже обросло густой шерстью от всяческих махинаций. Пляцковский — мужчина слабонервный. Он забрал жену из клиники. Но прежде чем смотаться из Березок, выстрелил в Ростовцева, испугавшись, что Аркадий Павлович его «утопит».
Лицо № 4. Главный инженер «Интеграла» Георгий Фадеевич Семизоров. Ни для кого не секрет, что он в прошлом имел судимость за то, что путал государственный карман с собственным. Но это не пошло впрок. Работая в «Интеграле», он снова принялся за прежнее. Проталкивая изобретения и рацпредложения участников клуба «Эврика», Семизоров требует за свою «подвижническую» деятельность мзду. И немалую. Узнав об этом, Ростовцев пригрозил, что уволит главного инженера и сообщит о его поборах с изобретателей соответствующим органам. Смерть Аркадия Павловича была для Семизорова решением всех проблем.
Лицо № 5. Не исключено, что убийство Ростовцева дело рук журналиста Рэма Николаевича Мелковского. Потому что трудно объяснить, почему после смерти Ростовцева он подал заявление об увольнении и тут же убрался восвояси.
Об этих пяти гражданах я мог бы рассказать еще многое. Даже лично при встрече с вами. Но опасаюсь за свою жизнь. А посему не называю своего имени и остаюсь просто доброжелателем».
Анонимок Игорь Андреевич не любил. В подавляющем большинстве за ними скрывается зависть, подлость, желание свести с кем-то счеты. Честный человек не прячет своего лица. И все же...
Может быть, один раз на тысячу за анонимкой не скрываются корыстные мотивы — такое тоже бывало в работе Чикурова. Ведь в жизни случаются всякие обстоятельства. На сей раз Игоря Андреевича насторожило то, что автор письма называет сразу пять человек. Как правило, анонимщики, которые преследуют гнусную цель, обливают грязью одного определенного человека. И еще — тон письма. Автор вроде бы и не особенно навязывает свое мнение, предлагает следователю проанализировать какие-то факты, которые, возможно, происходили в действительности. И можно ли с ходу отбросить их, даже не попытавшись узнать, ложь это или нет?
