Антон Леонтьев - Ключ к волшебной горе
Полина была одна. Совершенно одна.
И в то же время ее не покидало ощущение, что в доме кто-то есть. Полина сидела в глубоком кресле. Полыхал камин, комната была освещена рваными языками пламени и свечой, одиноко мерцавшей на столе. На коленях у Полины лежала папка с документами. Видимо, из-за грозы в особняке выбило пробки, и ни одна лампа не работала. Полина нашла в ящике стола карманный фонарик и положила его рядом с собой.
Отчего же так страшно – причиной тому темнота, шелест воспоминаний или... Или что-то еще?
Старый дом дышал и пульсировал. До Полины донесся скрип ступеней. Она вздрогнула.
Значит, в доме она не одна. Прислуга давно ушла спать. Часы показывали половину второго ночи. Полина давно страдала бессонницей.
Кто же бродит по особняку в такую пору? Ступенька скрипнула снова. Некто поднимался по лестнице в ее спальню.
Полина вцепилась в подлокотник кресла. Она не сможет убежать и скрыться. Ей некому помочь. А она нуждается в помощи: тот, кто медленно шел в ее спальню, желал только одного – убить ее.
Раздался отдаленный раскат грома, блеснула молния. Полина поняла – настали последние минуты ее жизни. Она чувствовала зло и ненависть, сгустившиеся в воздухе
Ее внуки хотят убить ее. Они поняли, что денег им не получить, поэтому и прибегли к последнему – смертельному! – аргументу.
Она ждала своего убийцу. Смерть принесет ей избавление. Бронзовая ручка осторожно пошла вниз, дверь тихо распахнулась. Полина подняла глаза и увидела того, кто пришел лишить ее жизни.
CLVIII
– Добрый вечер, бабушка. – На пороге стояла Алекса. Девушка была явно напугана тем, что застала Полину не в кровати, спящей, а в кресле, бодрствующей. – Ты не спишь? У тебя бессонница?
Алекса подошла к Полине. Старая женщина увидела нездоровый блеск в глазах любимой внучки.
– Алекса, ты же должна быть в колледже, – сказала спокойно Полина. Она ожидала увидеть Славко, Патрика или Ксению – и даже их троих. Но только не Алексу! Боже, сделай так, чтобы я ошибалась! Только не Алекса!
Алекса была облачена в черный плащ, с которого стекали капли воды. Девушка посмотрела на языки пламени и сказала:
– Я приехала, бабушка, чтобы... Чтобы разрешить кое-какую проблему.
Полина поняла: Алекса пришла, чтобы убить ее.
– И ты должна помочь мне в этом. – Девушка приблизилась к Полине. Та увидела перед собой человека, плененного алчностью.
– Ты хочешь меня убить? – спросила Полина тихо.
Алекса дернулась, как будто ее ударили в лицо. Затем ухмыльнулась и достала из кармана плаща небольшую пластмассовую коробочку. Девушка вытащила из нее крошечный шприц и ампулу.
– Ты догадлива, бабушка, – сказала Алекса. Она отломила головку ампулы и набрала в шприц ее содержимое – жидкость, которая в сполохах каминного пламени переливалась, как гелиотроп.
Алекса посмотрела на Полину, и той сделалось страшно: столько злости было во взгляде любимой внучки. Как же она могла так ошибаться! Она верила Алексе, а она... Она пришла убить ее.
– Скажи мне, ловко же я сделала так, чтобы ты отписала все мне, – произнесла Алекса, гордясь собой. – Я знала, что ты хочешь поделить все на четверых или завещать мне половину. Но мне нужны настоящие деньги, а не часть состояния и акций! Славко, Патрик и Ксения, сами того не ведая, подыграли мне. Мне оставалось только уверить тебя в том, что они хотят убить тебя. Коробка конфет, нашпигованная ядами, – это я послала ее! Я не хотела, чтобы ты умерла, ты должна была заподозрить своих внуков в желании отправить тебя на тот свет. Их – а не меня! Я даже сама съела две конфеты, чтобы заработать расстройство желудка.
– Ты все продумала, – сказала Полина.
Алекса улыбнулась:
– Я все продумала, бабушка. Даже то, чтобы сейчас в особняке не было света – ты не сможешь оповестить звонком прислугу. Ты разочаровалась в своих внуках и составила завещание в мою пользу. Я всегда стремилась стать первой, но мои братья и сестра не давали мне развернуться, считали меня глупой девчонкой и непроходимой дурой. А в итоге именно я получу все твои деньги и власть над концерном!
Страх пропал. Полине стало жаль Алексу. Неужели это ее внучка? И она в самом деле готова убить ее?
– Я сделаю тебе инъекцию, всего одну. – Алекса схватила Полину за руку. – Не стоит сопротивляться, бабушка, я все равно сильнее тебя. Я давно тренировала инъекции на своих питомцах – мне было так их жаль, когда они умирали! Утром тебя найдут мирно уснувшей – навсегда. Никто и не подумает, что ты умерла не своей смертью. А все, чем ты обладаешь, достанется мне!
Алекса поднесла к руке Полины шприц. Полина проговорила:
– А ты уверена, что получишь все мое состояние, Алекса?
Девушка в недоумении посмотрела на Полину и прошипела:
– Не пытайся заговаривать мне зубы, бабушка! Я знаю, что адвокаты составили для тебя завещание в мою пользу.
– Это так, – ответила Полина. – Завещание, к твоему сведению, лежит на столе передо мной. Оно составлено, но до сих пор не подписано.
Алекса схватила бумаги, отыскала завещание: оно лежало самым первым. Девица заорала в лицо Полине:
– Ах ты, дрянь! Подписывай его! Сию секунду!
– Ни за что, – ответила Полина. – Как только я это сделаю, ты убьешь меня, ведь так, Алекса?
Внучка тяжело дышала, тупо смотря на листок без подписи, затем она схватила со стола ручку и насильно вложила ее в руку Полины.
– Подписывай, бабушка! Немедленно подписывай! Ты должна сделать это!
Алекса едва не плакала. Девушка тряхнула Полину и закричала:
– Ты должна подписать завещание! Мерзкая подлая старуха! Ты издеваешься надо мной! Как же я ненавижу тебя! Тебе давно пора сдохнуть!
Раздался треск – Алекса отпустила Полину.
– Твой шприц, – произнесла Полина. – Ты уронила и сама же раздавила его. Кажется, Алекса, ты уже не сможешь убить меня.
Девушка посмотрела на раздавленный шприц. Затем ринулась на Полину и схватила ее за горло.
– Мне плевать, что ты ничего мне не оставила, мне плевать, что будут следы, но ты должна умереть!
Пальцы молодой женщины сомкнулись на горле Полины. Алекса сосредоточенно душила бабушку. Полина чувствовала, что силы оставляют ее. Она не даст лишить себя жизни. Она не имеет права умереть сейчас!
Из последних сил Полина нащупала пальцами фонарик, лежавший на столе, схватила его и, ткнув в лицо внучки, нажала на кнопку.
Боже, сделай так, чтобы он работал! Чтобы батарейки не разрядились! Боже, я не верила в тебя, я сомневалась в тебе, я обвиняла тебя... Хотя бы сейчас помоги!
Луч света – света целящего, света, прогоняющего нечисть и вселяющего надежду, ударил в лицо Алексе.
Девушка отпустила горло Полины и заорала, прижимая к глазам ладони:
– Что ты сделала, старая мегера! Ты ослепила меня! Я ничего не вижу!
Алекса отскочила к двери, растирая глаза. Полина услышала торопливые шаги – на пороге комнаты возникла встревоженная горничная.
– Миссис Трбоевич, я слышала крики, – сказала она. – У вас все в порядке? Мне вызвать полицию?
Алекса, грубо оттолкнув горничную, ринулась прочь из спальни.
– Думаю, что нет, – ответила Полина. Горло у нее сильно болело от железных пальцев Алексы. Бумаги рассыпались по ковру.
Полина нашла завещание в пользу Алексы – подписано несколько дней назад. Она показала внучке копию без подписи – та лежала сверху, а вот подлинник... Стоило бы Алексе повнимательнее пролистать другие документы...
Эгоистичная молодость всегда тороплива.
Теряя, мы обретаем...
Полина приказала горничной:
– Никакой полиции. Позвоните Славко, Ксении и Патрику и скажите, что я хочу видеть их. Немедленно!
CLIX
Завтра ей исполнится сто лет. Сто лет, полные радостей и печалей, любви и предательства, любви и разочарований...
Полина посмотрела на пожелтевшую папку, которая лежала перед ней. Она получила ее ценой неимоверных усилий, ей пришлось заплатить изрядную сумму.
«Дело № 15970-РЖ. Трбоевич Славко. Дата рождения: 21 марта 1893 – дата смерти: 19 февраля 1937».
Она сумела достать документы в КГБ: в Москве после крушения коммунизма постепенно рассекречивали архивы и реабилитировали тех, кто стал жертвой репрессий. На деле Славко все еще был гриф «Совершенно секретно». Полина порывалась съездить на родину, однако врачи запретили ей делать это (организм мог не вынести многочасового перелета), и сама она решила, что увидит перед собой совершенно иной город и совершенно иную страну – потому что время было совсем иным. Она пытается нагнать воспоминания, которые давно растворились в ней самой. Время, как всегда, вышло победителем из неравной схватки...
Прошедшие три года изменили многое. После той ненастной ночи, когда Алекса едва не убила ее, Полина составила новое завещание. Три ее внука – Патрик, Славко и Ксения – получили ровно по одной трети акций и ее состояния. Они, конечно же, шалопаи, однако они ее внуки. Славко и Ксения занимают ключевые посты в концерне, и Полина убедилась, что оставляет «Человека-невидимку» в надежных руках.
