Силла Бёрлинд - Прилив
— Почему вы не сказали, что на фото — он, когда я показала вам снимок? Тогда, в восемьдесят пятом?
— Не знаю. Как будто я… я хотела достать его сама, получить объяснение, понять, почему он так со мной поступил. Было ли между нами что-то не так и он хотел ранить меня, или что он там хотел. Потом я поняла, в чем дело.
— Как?
— Когда получила другие снимки.
— Те, которые мы обнаружили у вас дома?
— Да. Я обратилась в иностранное бюро, наняла специалистов по поиску пропавших, рассказала, где его видели в последний раз — в Плайя-дель-Кармен в Мексике, вы как раз показали мне эти снимки оттуда, — и они начали искать его, и нашли…
— Там?
— Да. И потом они отправили ряд фото сюда, с ним и молодой женщиной. Интимные фото, сцены секса, из спальни и гамаков, с берега и отовсюду… вы сами видели их, ужасно. Возможно, это звучит… но я сломалась… Я не просто была отвергнута; он повел себя, как будто я воздух и не более, не живой человек, а кто-то, с кем можно обращаться, как… я не знаю… А потом наступил этот день.
— …когда эта молодая женщина вдруг появилась на Нордкостере?
— Да. Беременная. От него. Приехала брюхатая и понятия не имела, что я узнала ее по фотографиям. И я сразу поняла, что ее сюда прислали.
— Нильс прислал?
— Ну да. Зачем ей еще было здесь появляться? А потом как-то вечером я увидела, как она проскользнула за нашу дачу, а я до этого выпила вина и стала… не знаю, я впала в бешенство. Что она там делала? Около нашего дома! Искала что-то? А потом…
Ева умолкла.
— Ну а где были Сверкер и Альф Стейн? — спросила Метте.
— В доме. На самом деле я не хотела, чтобы они у меня жили, но их выгнали из гостевого поселка, и они переехали ко мне…
— И что случилось потом?
— Мы выбежали в сад и затащили эту женщину в дом. Она начала драться и кричать; тогда Сверкер предложил остудить ее немного, он был под кайфом.
— И вы повели ее наверх к бухте Хасслевикарна?
— Да, мы хотели уйти подальше от людей.
— Что произошло там?
Ева мяла большой палец другой рукой. Ей пришлось глубоко погрузиться в воспоминания, чтобы найти нужные слова.
— Когда мы поднялись туда, воды не было; наступил отлив, сизигия, берег простирался далеко до моря. И тут мне пришла в голову…
— Идея с приливом?
— Я пыталась вытянуть из нее, что она там делала, что искала, где Нильс, но она не произнесла ни слова, просто молчала.
Ева больше не могла поднять глаз. Голос стал еле слышен.
— Парни взяли лопату и выкопали яму… посадили ее туда… потом начался прилив…
— Вы знали, что он начнется?
— Я несколько лет прожила на острове; все жители знают, когда наступает сизигия. Я хотела напугать ее, заставить рассказать…
— Она рассказала?
— Сначала — нет. Потом… когда пришла вода… в конце…
Ева замолчала. Метте пришлось заполнить паузу:
— Она рассказала, где Нильс спрятал деньги?
— Да… и где он жил.
Стилтон чуть наклонился вперед.
— И потом вы оставили ее?
Впервые за весь допрос он что-то сказал. Ева вздрогнула. Она переживала болезненный разговор с Метте, мужчины же рядом не существовало. Вдруг он дал о себе знать.
— Парни убежали домой. Я осталась. Я понимала, что мы зашли слишком далеко, все это было безумием. Но я ужасно ее ненавидела, эту женщину в воде. Хотела поиздеваться над ней за то, что она забрала моего Нильса.
— Убить ее.
Стилтон сидел в том же положении, наклонившись вперед.
— Нет, мучить ее. Может, это звучит странно, но я не думала, что она умрет. Я не знаю, что крутилось в моей голове. Там было просто темно. Потом я ушла.
— Но вы знали, что наступает прилив?
Ева молча кивнула. Она вдруг начала плакать, не издавая ни звука. Стилтон наблюдал за ней. Теперь они узнали мотив убийства Аделиты Риверы. Том пытался поймать взгляд Евы.
— Тогда мы, наверное, можем перейти к Нильсу Венту? — спросил он. — Как он умер?
Метте дернулась. Она была максимально сконцентрирована на доказательстве причастности Евы Карлсен к убийству на Нордкостере. Убийство Нильса Вента не стояло на ее повестке дня. Она была полностью уверена, что за этим преступлением стоял Бертиль Магнуссон. Вдруг она поняла, что Стилтон опередил ее. Как в прежние времена.
— Сможете рассказать и об этом? — спросил он.
Ева рассказала. Что стало удачей для Метте и Стилтона, потому что они не располагали конкретными уликами, которые могли бы привязать Еву к произошедшим с ее бывшим возлюбленным событиям. Но у нее не было причин врать на этот счет. Она уже призналась в одном жестоком убийстве и хотела выговориться полностью. К тому же она не знала, сколько знают они. Она не хотела снова проходить через перекрестный допрос с Метте. Сил на это у нее не осталось.
— Здесь особо нечего рассказывать, — начала Ева. — Однажды вечером он позвонил на виллу. Я была шокирована. Не тем, что он жив — это я уже знала, — а тем, как он вот так просто появился.
— В какой вечер он позвонил?
— Этого я не помню. За день до того, как его нашли.
— Что он хотел?
— Я точно не знаю… так странно… все это…
Ева умолкла и погрузилась в свои мысли. Медленно она нащупала путь к воспоминанию о странной встрече со своим бывшим любовником. Как однажды в дверь виллы в Бромме позвонили.
Ева открыла дверь. Снаружи стоял Нильс Вент в свете лампы перед входом. На нем была коричневая куртка. Ева уставилась на него. Она не совсем понимала, что видит.
— Привет, Ева.
— Привет.
— Узнаёшь?
— Да.
Они смотрели друг на друга.
— Можно войти?
— Нет.
Прошло некоторое количество секунд. Довольно много. Нильс? После всех этих лет? Какого черта он здесь делал? Ева попыталась взять себя в руки.
— Может, тогда ты выйдешь? — спросил он. — Ты все еще замужем?
— Разведена. А что? Как ты узнал, где я живу?
— Я увидел в Интернете, что ты вышла замуж, много лет назад; твой муж был успешным прыгуном с шестом, Андерс Карлсен. Ты оставила его фамилию.
— Да. Ты следил за моей жизнью?
— Нет, это была скорее случайность.
Нильс повернулся, ожидая, что она пойдет следом, и направился к калитке. Ева стояла на месте.
— Нильс.
Он остановился.
— Где ты был все эти годы?
Она отлично знала где. Но он не знал, что известно ей.
— За границей, — ответил он.
— Так почему ты вдруг появляешься здесь? Сейчас?
Нильс взглянул на Еву. Она почувствовала, что ей нужно подойти ближе, придать разговору больше интимности. Она подошла к нему.
— Мне нужно кое-что подчистить в прошлом, — тихо сказал он.
— И что ты собираешься подчищать?
— Старое убийство.
Ева начала инстинктивно озираться; она почувствовала, как сводит шею. Старое убийство? То, на Нордкостере? Но он же понятия о нем не имел… О том, что она в нем замешана… Что он имел в виду?
— Звучит жутковато, — сказала она.
— Ага, но я скоро закончу, а потом снова уеду домой.
— В Маль-Паис?
Это была ее первая ошибка. Слова просто вырвались из нее. Через секунду она поняла, что сказала.
— Откуда ты знаешь, что я там живу? — спросил Нильс.
— А разве нет?
— Да. Прокатимся немного?
Нильс кивнул в сторону серого автомобиля, припаркованного за калиткой. Ева колебалась. Она по-прежнему не понимала, чего он добивается. Немного поговорить? Брехня. Старое убийство? Что он мог знать о нем?
— Конечно, — ответила она.
Они сели в машину и уехали. Через пару минут Ева спросила:
— Что это за старое убийство?
Поколебавшись несколько секунд, Нильс рассказал. Об убийстве журналиста Яна Нюстрема, которое заказал Бертиль Магнуссон. Ева посмотрела на него.
— Ты из-за этого сюда приехал?
— Да.
— Чтобы разобраться с Бертилем?
— Да.
Ева вздохнула с облегчением. Речь шла не о Нордкостере.
— Это не опасно? — спросила она.
— Разбираться с Бертилем?
— Ну да. Он же заказал убийство журналиста.
— Он не осмелится меня убить.
— Почему?
Нильс улыбнулся, но не ответил. Они пересекли мост Дроттнингхольмсбурн, выехали на остров Шерсён и дальше на противоположный берег. Нильс затормозил у лужайки около воды. Оба вышли из машины. Небо было покрыто звездами. Месяц освещал воду и скалы. Удивительно красивое место. Они приезжали сюда несколько раз, в старые времена, поздно вечером. Купались голышом, в одиночестве.
— Здесь так же красиво, как и прежде, — произнес Нильс.
— Да.
Ева посмотрела на него. Он выглядел таким спокойным, как будто ничего не случилось. Как будто все было как раньше. «Но все же не так, как было когда-то», — подумала она.
— Нильс…
— Да?
— Я хочу еще кое о чем тебя спросить…
— Да?
— Почему ты так и не дал о себе знать?
