Ирина Боур - Слёзы Рублёвки
Не нравится? Не будет и той работы.
Дудки.
Даже если бы речь действительно шла лишь о вилках. Но ей успели шепнуть, что директор и другие услуги требует. Менее невинные.
Так что на пятый день работы Настя уволилась.
Как раз была пятница. Директорская столовая готовилась к приёму важных гостей.
Директор был человеком предприимчивым. Первая приватизация уже прошла. Акции трудового коллектива он уже скупил. Так что пожилой, пузатый и лысый мужичок этот вполне искренне стал считать, что не только завод, но и люди на нём принадлежат ему. И на свои деловые встречи в столовой он часто приглашал девушек поинтереснее. Кто-то же должен тарелки подносить-мыть?
Анастасия отказалась наотрез. Посуду помыть в ОВС — один разок проблемы не составляет, заявила она. Но вменение этого в служебные обязанности не годится по определению.
Намёки на постановку у руководства на хороший счёт она предпочла не заметить.
От директора была доведена информация: нам на заводе нелояльные сотрудники не нужны.
Настя только пожала плечами.
Работа нашлась по объявлению на следующий день, причём намного ближе к дому, чем завод. Сотрудницы в отделе оказались славными, работы на порядок меньше, зарплата больше. Более того, был компьютер, на котором только Настя умела по тем временам работать. Да ещё начальник её — тоже недавний выпускник, старше на год. Так что отдельскую электронику они терзали по очереди.
За этого парня она чуть не вышла замуж. Но ещё остра была память о Вите, и зарождавшийся было роман обречён был на то, чтобы стать этим остриём растерзанным.
Новую работницу заметили быстро. То, что могла и умела делать Анастасия, не мог больше никто. Так что довольно скоро её пригласили помогать заместителю генерального директора. Первоначальные опасения не оправдались — начальнику было интересно не её тело, а её знания. Он собирался защищаться. Для этого нужны были зарубежные публикации. Но вот беда — не владел он языками! Анастасия с её английским и немецким пришлась как нельзя кстати.
Вот только ей самой стало не по себе, когда увидела тот объём материалов, что требовалось если не перевести, то хотя бы отреферировать.
В сложной ситуации мозг её всегда работал на повышенных оборотах. И она нашла невероятно красивое решение проблемы.
Не нужно переводов и рефератов, объявила она боссу. Мы должны вместо этого организовать специализированную международную конференцию, с изданием печатных материалов. Иначе говоря — докладов.
Идея была действительно роскошной. Институт, к тому времени ставший самостоятельной коммерческой фирмой, превращался благодаря проведению такой конференции в некий центр международного уровня для своей отрасли. А неизбежные и необходимые поиски зарубежных партнёров для участия в форуме приводили его к созданию собственной базы данных реальных и потенциальных клиентов. А с ней фирма превращалась ещё и в организационный и информационный коммерческий центр, нужный всем, кто искал партнёров за границей.
Конференция прошла на 'ура'. Её долгое время приводили в пример, как эталонную. Настин шеф получил желаемое в виде печатных материалов конференции и теперь спокойно мог на них ссылаться. И ссылался. И защитился.
Сам гендиректор их НИИ, его зам и институт в целом стали заслуженно известны в своей отрасли. Анастасия же приобрела глубочайшее уважение со стороны начальства, должность руководителя отдела зарубежных связей и постоянную работу. В виде организации всяческих контактов, конференций, семинаров — эвентов, как вскоре стало модно это называть.
Вот только почти сразу же потеряла она популярность у сильного пола.
Нет, её не начали обходить стороной. В тех местах, где её не знали — скажем, в ресторанах или там, куда она выезжала на отдых, — внимание мужчин она ощущала в полной мере. Вся проблема возникала при более близком знакомстве. Причём помехи существовали и с той, и с другой стороны.
Молодая, эффектная женщина — да, это отлично. Но она же — эффективный руководитель, успешный менеджер, умелый организатор. Женщина-начальник, одним словом. И начальник не какого-нибудь типично женского заведения — канцелярии, бухгалтерии или чего-нибудь подобного. А 'командир' серьёзной оргструктуры, где работали все и где спрашивать приходилось результаты. Независимо от пола. И возраста.
Так что в характере её довольно скоро выработалась определённая жёсткость и командная жилка, которая немедленно ощущалась мужчинами.
Сближения с ней они хотели. Они не хотели иметь её своей женой.
Со своей стороны, и Анастасия, сталкиваясь в деле с мужчинами, очень быстро стала замечать их отрицательные качества.
Нет, речь, конечно, не шла о неких общих, присущих всем без исключения представителям сильного пола недостатках. Люди разные, мужчины — разные, недостатки — тоже очень разные.
Но как-то так получалось, что в ходе работы ей приходилось многое организовывать, предпринимать и контролировать. И пару раз обжёгшись на том, что кто-то не выполнил возложенное на него, она взяла за правило перепроверять всё самой. Но попав в такое положение, ты уже не можешь рассчитывать на то, что будешь глядеть на мужчину через очки некоего сексуального романтизма. А Настя, к сожалению, уже успела выяснить, что когда на женщине этих очков нет — ей достаточно тяжело сойтись с кем-то надолго. Непременно начинаешь углядывать за человеком черты ненадёжности и слабости.
Итого: повышенная критичность анализа с её стороны и повышенная опасливость со стороны её недолгих партнёров. 'Москва слезам не верит'. В чистом виде. Только интеллигентный слесарь в грязных ботинках никак не попадался. Хоть в феминистки уходи.
Однажды по весне её разыскали с предложением поучаствовать в конкурсе 'Деловая женщина России'. Пока выяснилась его всего лишь 'секретарская' — никак для настоящих деловых женщин-менеджеров — направленность, Анастасия уже вышла в финал.
Конкурс дал ей немало. Там были и лекции для повышения общего уровня развития, и психологический тренинг, который вёл Игорь Скрипюк, и занятия по этикету, что проводила замечательная женщина из МИД…
Правда, от увлёкшегося Настей одного из организаторов конкурса — известного телеведущего Андрея Унгара — она заранее знала имя победительницы. Так что в финале участвовать отказалась, хоть его и обещали показывать по телевизору. И показали.
Между тем, дела в их коммерческом НИИ потихоньку начинали идти не очень хорошо. Первый этап развития капитализма в России, когда главным был обмен и бартер, закончился. Начинался этап прямого присвоения собственности через залоговые аукционы и махинации с акциями. Потому партнёры института в массовом порядке стали менять хозяев, затем — специализацию. Информация становилась не очень нужна, главным было — присвоить собственность, конвертировать её в деньги, а деньги вывезти за рубеж.
Зарплату толком платить перестали, начались задержки по два-три месяца. Судя по всему, дело дышало на ладан.
Настя пару раз походила на собеседования, поработала на предвыборной кампании одного очень известного в Петербурге бизнесмена, который встречался даже в Папой Римским. Устроилась в банк. Ненадолго — до тех пор, пока не узнала, для обслуживания кого он был и создан.
В конце концов, через знакомого ещё по той, организаторской работе, немца она попала в мелкую тогда ещё немецкую фирму 'Делинфо' — которая пыталась организовать что-то вроде 'Жёлтых страниц' для иностранцев, желавших работать в Москве.
Деньги были небольшие, но для одинокой женщины терпимые. Зато множество интересных знакомств с самыми разнообразными, подчас баснословными типами иностранцев, притянутых в Россию блеском розовощёкого юного капитализма. То алжирец с русской женой и планами по освоению сибирских мраморных месторождений. То какой-нибудь американский русский с грин-картой, вернувшийся на родину с неуёмным желанием продавать лес на Запад кораблями. То осторожный немец, нащупывающий возможности в полиграфической сфере. И многие другие — вплоть до итальянских мафиози. Которые, впрочем, вели себя респектабельно и интересовались, в основном, тем, как избавить подконтрольные им итальянские мраморные производства от экспансии того самого алжирца с русскими ресурсами.
Настя ко многим тогда приглядывалась. Что уж там — была у неё мысль выйти замуж за покладистого иностранца и уехать из страны, где ни у кого ничего не получается, если он пытается работать честно.
И вот тут она и встретила в метро Виктора, возвращаясь из офиса Бориса Фёдорова на Поварской.
* * *
Конечно, далеко не всё из этого Настя рассказала Виктору, когда они, плюнув на очередь — точнее, желая отойти от ушей, буквально протягивавшихся к ним — присели в кафе за бутылкой шампанского и совершенно не сочетающейся с ним пиццей.
