Элиз Тайтл - Ромео
— Да, но дело здесь даже не в том, что ты был знаком с жертвой и даже любил ее. Самое ужасное — это идиотское чувство беспомощности, которое мы оба испытываем. Да что там — испытывают все, кто задействован в расследовании.
Кому, как не Саре, было знать о том, что такое беспомощность. Она могла бы написать целую книгу об этом. Нет, эту книгу уже написала Мелани.
— Послушайте, Сара, мне ужасно не хочется оставлять вас в таком состоянии, но я должен вернуться на квартиру Эммы. Я отослал Корки к дому вашего приятеля Берни. Он останется с вами. Я бы с удовольствием поменялся с ним ролями, но дел невпроворот. И еще нужно отыскать тот клуб в Ричмонде, о котором вы говорили. Вы даже не представляете, как может изменить ход расследования крохотный осколок информации.
— Спасибо, что приехали сообщить мне о случившемся. Это значит… — Она хотела сказать ему, что его жест достоин самой высокой оценки. Что она тронута его вниманием и заботой. И еще… что ей хотелось бы остаться прошлой ночью в той чудной гостинице. И, может, тогда ее фантазии превратились бы в реальность. Все это она хотела сказать ему. Но не могла.
— Я знал, как вы будете расстроены. И подумал, что мне стоит самому рассказать вам обо всем, — пробормотал он.
— Извините за то, что обозвала вас недотепой.
Он слабо улыбнулся.
— Меня и хуже обзывали.
— Я хочу остаться с вами, Джон.
— Сара…
— Пожалуйста.
В квартале, где жила Эмма, царило столпотворение. Люди в штатском, полицейские в форме, репортеры, фотографы, телеоператоры и просто зеваки буквально сражались за место на тротуаре. Аллегро даже не смог подъехать к дому Эммы. Улицу запрудили патрульные машины, катафалк судмедэксперта, фургоны передвижных телестудий.
— Пригнитесь, — сказал Аллегро Саре, остановив машину у тротуара чуть поодаль, — или они сейчас набросятся на вас, как саранча.
Сара сползла с сиденья как можно ниже, насколько позволял тесный салон спортивного автомобиля. Вагнер, стоявший с двумя полицейскими возле подъезда, заметил машину Аллегро и дал ему знак оставаться на месте. Через минуту он покинул свой пост и стал пробираться сквозь толпу. Он был крайне удивлен и даже ошарашен, увидев Сару, скорчившуюся на пассажирском сиденье.
— Что это?..
— Все в порядке. Она не будет подниматься наверх.
Вагнер, склонившийся к водительскому окошку, посмотрел на Сару. Взгляд его несколько смягчился.
— Как вы? Держитесь?
Она кивнула головой.
— А вы?
— Да, — резко бросил он.
От Сары не ускользнула некоторая напряженность в его интонациях.
— У нас появился новый след, Майк. Спасибо Саре, — сказал Аллегро.
Он не успел рассказать Вагнеру о клубе в Ричмонде. Тот опередил его с новостями.
— В таком случае у нас теперь два следа. Соседка Эммы, Маргарет Болдуин, видела ее вчера днем в чайной неподалеку отсюда. Заведение называется «Аппер краст». Похоже, оно весьма популярно среди местных дам. Эмма была с мужчиной. Мы показали Болдуин кое-какие фотографии. Она уверенно опознала Перри. Клянется, что именно он был с Эммой. И еще. Когда Эмма ушла из чайной, Болдуин, сидевшая за столиком у окна, заметила, что, расставшись с Эммой в дверях ресторанчика, Перри послонялся пару минут по улице, а потом пошел следом за ней.
— Давай-ка с ним побеседуем, — сказал Аллегро.
— К нему уже пошли наши ребята. На этот раз мы вооружились ордером на обыск.
— Больше никто ничего не видел?
Вагнер показал на бледно-розовый дом на противоположной стороне улицы.
— На первом этаже там живет пожилая женщина, миссис Рамни, которая говорит, что около пяти видела заходившую в дом парочку. Зрение у нее не слишком хорошее, но она вполне уверена, что видела именно Эмму, поскольку других темнокожих женщин среди жильцов этого дома нет. Но вот о ее спутнике ничего определенного она сказать не смогла.
— Как он был одет? Какого роста? Цвет волос? — В голосе Аллегро звучала настойчивость. — Господи, Майк, хоть что-нибудь она видела?
Вагнер закурил.
— Ей кажется, что он был высокий. Темноволосый. В спортивной куртке, но какого цвета — сказать затрудняется, поскольку страдает некоторым дальтонизмом. В общем, ничего конкретного она не запомнила.
— Однако время суток она указала точно, — заметила Сара.
— Только потому, что в тот момент как раз принимала пятичасовое лекарство, — объяснил Вагнер.
— Вы думаете, это был Перри? — спросила она.
Вагнер переглянулся с Аллегро и лишь потом ответил:
— Вероятность весьма велика.
Сару не убедил его ответ.
— С чего вдруг она стала бы приглашать его к себе? И разве не насторожило бы ее то, что он шел за ней по пятам?
Вагнер бросил на нее сердитый взгляд.
— Эмма любила риск. Особенно если он сулил удачный сюжет для программы.
— Пожалуй, тут шла игра не на рейтинг, — вспыхнула Сара.
Вагнер принял скорбный вид.
— Я знаю. Я не то хотел сказать.
— Почему бы нам не выслушать самого Перри? — Аллегро слегка сжал плечо Сары.
— Я как раз собирался ехать к нему, — сказал Вагнер. — Родригес и Джонсон встретят меня там с ордером на обыск.
Аллегро посмотрел на Сару, потом перевел взгляд на Вагнера.
— Мы с тобой.
По лицу Вагнера было видно, что его не очень обрадовала идея прихватить с собой Сару, но он предпочел умолчать об этом. Вместо этого он спросил, что за новый след обнаружили они. Аллегро рассказал ему о клубе в Ричмонде.
— Я такого не знаю, — сказал Вагнер. — Но срочно направлю кого-нибудь на поиски.
Роберт Перри так и не подошел к двери, несмотря на настойчивый стук полицейских.
— У нас ордер! — прокричал Вагнер. — Если вы нас не впустите, Перри, мы будем вынуждены применить силу.
— Может, его нет дома, — предположил Родригес.
Сару охватило дурное предчувствие.
— Я так не думаю. Ломайте дверь, Джон.
Аллегро смерил ее испытующим взглядом. Потом, вынув из кобуры пистолет, кивнул Вагнеру и Родригесу.
— Пошли. Джонсон, ты останешься здесь, с Сарой.
Джонсон — приземистый двадцатилетний парень с грустными глазами — не слишком обрадовался отведенной ему роли сиделки. Но, поскольку операцией руководил Аллегро, вынужден был подчиниться.
Когда Вагнер и Родригес навалились всей массой на дверь в квартиру Перри, из соседних квартир высунулись жильцы. Аллегро показал всем свое удостоверение. Двери тут же захлопнулись, не успел он произнести и слова.
С четвертой попытки дверь подалась. Вооруженные полицейские ворвались в квартиру. Когда через минуту Родригес вышел с известием, худшие опасения Сары подтвердились.
— Мертв? — спросил Джон.
Родригес покачал головой.
— Пульс еще бился, когда мы его срезали. Болтался в ванной. Аллегро вызывает «скорую».
— Срезали? — хриплым шепотом произнесла Сара.
— Да, этот мерзавец пытался повеситься.
Она ощутила мощный удар. Как будто коснулась оголенного провода. В памяти ожило воспоминание о другом повешении. Еще одном самоубийстве. Только более результативном. Мамочка. Прости, прости, прости…
— Похоже, мальчик попался, — сказал Джонсон, пряча пистолет в кобуру. — Предпочел отправиться на тот свет, лишь бы уйти от ответа.
Родригес скривил рот.
— Кстати, с собой в ванную он прихватил проигрыватель. Угадай, что это была за музыка.
— Постой. Не говори, — подхватил Джонсон. — «Голубая рапсодия».
— А как тебе это понравится? Из чего, по-твоему, он сплел удавку? Из белого шелкового шарфа.
Джонсон присвистнул.
Сара проскользнула между полицейскими. В открытую дверь она разглядела Перри, который лежал, распластанный на ковре. Вагнер стоял на коленях рядом, пытаясь привести его в чувство.
Аллегро подошел к ней сзади.
— Вы знали, что он попытается это сделать?
— Подозревала. — Выражение лица ее было безучастным.
— Каким образом?
— Интуиция.
Аллегро не сразу понял, что она имеет в виду. Потом вспомнил, как Фельдман рассказывал ему о двух попытках самоубийства, которые в свое время предпринимала Сара.
Она опять заглянула в спальню.
— Он выживет?
— Возможно. Хотя мне и кажется, что ему бы этого не хотелось.
Сара заметила два целлофановых пакетика, которые Аллегро держал в обтянутой резиновой перчаткой руке, — пакетики с вещественными доказательствами. В одном лежал белый шелковый шарф, в другом — серебристый компакт-диск.
Из спальни вышел Джонсон. Он тоже держал в руке целлофановый пакетик.
— Видеопленка. На этикетке надпись — «Опасная грань».
Сара зажмурилась: свет, лившийся в окно гостиной, вдруг показался ей слишком ярким.
— С вами все в порядке? — поспешно спросил Аллегро.
