Норб Воннегут - Хищники с Уолл-стрит
– Не рассчитывай, – блефовал я с напускной уверенностью. – Я устрою сцену, и сбегутся полицейские.
– Да ради бога. Виктор и Юрий умеют разруливать вонючие ситуации.
Романов широко улыбнулся, и я наконец понял, насколько провидческим было его прозвище. Чарли был прав во всем. Романов дал знак Сэм, разыгрывавшей равнодушие. Они двинулись к выходу.
– Сэм, черт возьми, во что ты превратилась? – спросил я. Ее ответ роли не играл. Я тянул время до подхода кавалерии.
– Не знаю, что тебе и сказать, – ответила она.
Растущий дискомфорт Сэм был очевиден. Веки ее приспустились, челюсть отвисла, голова подергивалась из стороны в сторону. Казалось, что она сдерживает чих, но я-то знал, что это не так. В душе Сэм разыгрывалась борьба. Что они сделали с Чарли. Что они сделают со мной. Она раздумывала секунду-другую, а затем прищурила глаза, превратившиеся в узенькие щелочки. Она приняла решение – неправильное.
Но я все равно напирал, ринувшись в атаку, потому что альтернатив у меня не было.
– Сколько трупов тебе надо, Сэм? Чарли? Я? Кто следующий?
– Чарли кинул моих родителей, – провозгласила она бесстрастным, ровным тоном.
– Это же я тебе об этом сказал, ты разве забыла?
– Мы только и хотели, Гроув, чтобы ты нашел банковские счета. Вот и всё, – бросила она. – Но тебе понадобилось лезть не в свое дело.
– Какого черта это должно означать? Я перевел тебе семьдесят пять тысяч долларов.
– Денег у тебя никто не просил. – Сэм чуть сжала плечо Романова.
– Я никогда не представлял угрозы.
– Зато сейчас представляешь, – возразила она, – в точности, как Чарли.
И в этот момент картина сложилась, став четкой и ясной. Чарли раскрыл мошенничество Романова первым. Он мог разоблачить Русского Маньяка – опозорив этого хеджи и навсегда покончив с его способностью печатать деньги. А теперь фонду Романова, любовнику, финансовой опоре – или чего Сэм там в нем нашла – угрожал я. Пропавшие банковские счета Чарли, если они вообще существовали, потеряли всякое значение.
Кто твой сладкий папочка, Сэм?
– А как же твой ребенок? – поинтересовался я.
– Наш ребенок, – поправила она, лаская шею Романова с небрежной интимностью давней любовницы.
– Удачи в организации посещений выходного дня в тюремном корпусе.
– Ни за что, – с издевкой бросил Романов.
– Ты слишком удобен, – сказала Сэм.
– Удобен? – Повторение ключевых слов всегда было методикой продаж. Вот уж не думал, что она выиграет мне время и оттянет казнь.
– Когда ты исчезнешь, инвесторы решат, что ты похитил деньги и удрал из Нью-Йорка. – Теперь Сэм констатировала, не выказывая никаких признаков внутреннего смятения. – Ты в самом деле думаешь, что кто-нибудь подаст иск против беспомощной вдовы? – Она состроила глазки и надула губки – с виду воплощение невинности, в душе – сплошь клыки и когти. – Опять же это письмо с твоей подписью. Оно указывает на тебя. И на СКК.
– Это не мое письмо.
– Тебе этого никогда не доказать, Гровер. – Она пренебрежительно отмахнулась от моих слов. – Я могу распродать все свои пожитки, и никто и слова не скажет. Ты станешь моим билетом на свободу.
– А много ли осталось? – спросил я. – Я думал, твои драгоценности пропали. Или это очередная ложь?
– Не считая моего обручального кольца, – призналась Сэм, – никаких драгоценностей я найти не могу. Но есть же столовое серебро, картины, восточные ковры и еще некоторые вещи. – Она заговорщицки улыбнулась. – Это для начала, чтобы уладить дела с моими родителями. – Обняв Романова, она добавила: – И Алекс может помочь.
– Чем? Поддержав твоих и кормя тебя белужьей икрой в Брайтон-Бич?
– Чем-то вроде того.
Тут Романов, которому разговор прискучивал все больше, перебил:
– Пошли, Сэм. Нам пора.
– Еще одно, – сказал я, обращаясь ко всем четверым.
– И что же? – поинтересовался Романов.
– Видите этого парня в очках возле кассы? Того, что сидел позади нас.
– Да. И что?
– Он заведует Деривативами в СКК.
Романов тотчас же ощетинился.
– Это еще что такое? – Юрий ткнул пистолетом мне в бок еще жестче. Виктор хрустнул костяшками пальцев. – Не привлекай его внимания, – продолжал Алекс. – Не говори ни слова.
– Ни слова, – хрипло выдохнул я. Юрий стволом пистолета мозжил мою кожу о мою же кость. Мучительная боль.
– Я рад, что ты понял, Гровер.
– Мне и не надо ничего говорить, Алекс. Ты уже все сказал.
Русский Маньяк прищурился, сграбастал меня за грудки и резко дернул через столик к себе, так что его лицо оказалось лишь в нескольких дюймах от моего.
– В каком это смысле?
– Мой друг – заодно компьютерный гик. Вы заметили его ноутбук? – спросил я. – Он оборудован одной из этих встроенных камер, снимающей все время. А еще у нас был профессиональный микрофон. Алекс, что ты сказал о Юрии и Викторе?
На пожизненное заключение не потянет.
Но я все равно ухмыльнулся, и лоск с Романова как рукой сняло. Подавшись назад, он отвел правую руку и нанес яростный удар покрытым шрамами кулаком. Его быстрота меня изумила. Я едва успел уклониться влево, но его кулак сильно задел мою голову сбоку. Даже вскользь удар оказался болезненным, как щелчок по уху в мороз.
Забыв о пистолете, я ответил молниеносным тычком Романову в нос. Удар его ошеломил, из левой ноздри тотчас потекла кровь. Меня он тоже ошеломил. Я никого не бил по лицу с восьмого класса. Контакт доставил мне удовольствие.
Романов замахнулся снова, но тут манерный голос громко разнесся по залу, заставив его прервать замах.
– Сэм! Алекс! Гроув! Эгей!
Рядом с Виктором стоял Кранч, бугрясь бицепсами в своей черной маечке. Парикмахер смотрелся как гейский Давид, то ли прикидывающий рост Голиафа, то ли приглашающий его на танец. Он появился из засады у стойки для еды, где прежде сидел незаметно для Романова и Сэм.
Настал черед Кранча стать звездой представления. Стиснув лицо Виктора ладонями, он сказал:
– Батюшки, какой большой мальчик!
И прежде чем Виктор успел отреагировать, Кранч смачно поцеловал его в губы, долбанул головой по месту поцелуя и врезал ему по яйцам одним слитным движением. Здоровяк рухнул под собственным весом, отчаянно хватая ртом кислород. И пока амбал падал, Кранч вторым коленом добил Виктора в лицо.
Юрий отреагировал как поддатый. Все еще заклиненный в кабинке, он неуклюже встал, вывалив свое сало и мускулы на пластик. Но прежде чем успел вскинуть свой пистолет, тыльная сторона ладони Кранча сильно хлестнула Юрия по лицу. Нос великана извергся, как гейзер. Красный фонтан грови и соплей разлетелся повсюду. Быстрым движением Кранч схватил Юрия за затылок и крепко приложил лицом о стол. Раз, другой, третий. Глухие удары закончились, едва начавшись. Два человека валялись в лужах собственной крови. Чтобы их нейтрализовать, Кранчу потребовалось менее четырех секунд.
Все посетители вокруг бросились врассыпную. Какая-то женщина завизжала:
– О, Боже мой! – пока остальные изо всех сил пробивались к выходу из «Красного пламени».
Романов уставился на Кранча, прикидывая, не врезать ли ему. Тот ощутил эти колебания.
– Думаешь, Бог троицу любит, милаша? – Парикмахер с легендарным военным прошлым состроил глазки и соблазнительно повел бедрами. Романов разжал кулак, положил обе ладони на стол и капитулировал.
Мы уже слышали пронзительное завывание сирен приближающейся полиции. Пара-тройка храбрецов у входа, почуяв, что непосредственная угроза миновала, глазели в «Красное пламя» сквозь стеклянный фасад. Подхватив пистолет Юрия, я отдал его Кранчу. Тот профессиональным жестом выбросил магазин, аккуратно положил пистолет на пол и встал в ожидании.
– Можно, я выйду? – спросила Сэм. – Мне нужно в дамскую комнату.
– Сможете пописать в участке, – рявкнул Фитцсиммонс с нескольких ярдов позади. И подоспел к нашему столику, как спешащая на выручку кавалерия. – Мне надо задать вам пару вопросов, миссис Келемен.
– Пару вопросов, – подхватил Маммерт. На сей раз эхо второго офицера пришлось мне по душе. Кранч нагнулся и аккуратно передал пистолет Маммерту.
– Я арестована? – поинтересовалась Сэм.
– Это решим в отделении, – ответил Фитцсиммонс. Повернулся и окликнул: – Подмогните тут малость, парни!
Четверо офицеров в синих мундирах начали выволакивать Юрия с Виктором. Еще один надел наручники на Романова и повел его на улицу.
– Только не вздумайте надевать наручники на меня! – заверещала Сэм на Фитцсиммонса.
Кранч в окружении моря синих мундиров и двух своих клонов из салона окинул взглядом юного патрульного.
– Офицер, не нужна ли вам помощь?
К Фитцсиммонсу, Маммерту и ко мне присоединился Клифф Халек.
– Это была монументальная глупость, – распекал меня Фитцсиммонс. – А вы еще кто?! – рявкнул он на Халека.
– Клифф Халек. Я послал ссылку на веб-сайт вам и десяткам других людей, – пояснил он. – Мы с Гроувом работаем вместе.
