Майкл Гилберт - Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть
- Передал все тем двум бандитам, с которыми он заодно. Кстати, что ты предприняла насчет них, Тина?
- Заявила в полицию.
- И что сказали в полиции?
- Что они будут иметь ввиду.
Капитан фыркнул.
- Не отклоняйтесь от курса, - сказал он. - Положим, что ваш Диндони слышал все, о чем шла речь, и положим, что он передал все своим громилам. И что они сделали?
Все трое уставились друг на друга.
- Хорошо, - сказала Элизабет. - Следующий фрагмент головоломки именуется Лабро.
Что он пытался продать?
- Тут разгадка полегче, если я не ошибаюсь. Милейший профессор Бронзини затеял какую-то аферу. Вероятно, уже докопался до главной гробницы и достал оттуда все ценные предметы.
- Золото и алебастр уложил в сейф.
- Да. А теперь оттягивает официальное сообщение об этом, пока все наиболее ценное не уйдет за границу. Вот тогда и сообщит о находке гробницы и продемонстрирует уйму менее ценных предметов - терракоту, бронзу и все такое прочее, что отправится в музеи и начнутся всеобщие восторги. Лабро, по-видимому, что-то пронюхал. Остальные крестьяне настолько темны, что не сообразят, что происходит.
- Или слишком зависят от профессора. В конце концов они его арендаторы, то есть почти невольники.
- Такое более чем правдоподобно. Теперь нам становится ясно, почему наш дорогой Бронзини прибег к услугам синьора Тоскафунди, чтобы заткнуть рот Лабро. Не может допустить утечки информации, тем более до того, как сплавит свою добычу.
- Так, с этим мы разобрались, - сказала Элизабет. - Но все ещё не ясно, как было дело с Робертом. Или это все только роковое стечение обстоятельств?
- Нет, нет и нет.
- А синьору Роберту это поможет? - спросила Тина. Последние слова были произнесены по-английски, и Тина понятия не имела, о чем речь.
- На этот вопрос ответить трудно, - сказала Элизабет. - Если бы выяснить, что же случилось на самом деле, да ещё доказать это!
- И найти человека, который займется защитой Роберта…
- Не только найти адвоката, но и деньги ему заплатить.
- Если нужны деньги, у меня кое-что есть, - сказала Тина. - Пятьдесят тысяч лир.
- К сожалению этого мало.
- А сколько нужно?
- Тысяч пятьсот. Может быть и миллион, чтобы довести дело до конца.
- Адвокаты так дорого обходятся?
- Адвокаты - сущее разорение, - сказал капитан. Взглянул на Элизабет, и та ответила: - Рада помочь, но мои возможности тоже невелики.
- И у меня то же самое…
Тут капитана прервал шум, поднявшийся снаружи. Внизу кто-то кричал по-итальянски.
Капитан подошел к дверям, открыл их и прислушался. Теперь кричали уже несколько голосов.
- Опять кто-то застрял в лифте, - сказал капитан. - Черто ва колымага! Милые дамы, мне потребуется ваша помощь. Эй там, потише! - последнее замечание он прокричал в пролет лестницы, но безрезультатно. Из лифта по-прежнему неслись сдавленные звуки.
- Элизабет, вы спуститесь на один этаж и нажмите кнопку в тот самый момент, что и я здесь. Тина останется на площадке и подаст нам знак. А вы там, внизу, перестаньте, черт побери, орать! Так, Тина, когда я махну рукой - пуск!
Что-то клацнуло и двери лифта открылись. Перед капитаном предстала женщина средних лет в твидовом костюме и коричневых мужского фасона туфлях, с зеленым плащем через руку. Ее породистое лицо кого-то ему напоминало, но не мог припомнить, кого.
- Наконец-то сказала гостья. - Я очень рада, что вам удалось открыть эти ужасные двери.
Двери тут же начали закрываться. Капитан едва успел их задержать.
- Скорее выходите, пока ещё можно, - поторопил он.
- Я тоже так думаю, - сказала дама. - Вы, конечно, капитан Энтони Бэзил Комбер?
- К вашим услугам.
- А это?…
- Мисс Элизабет Уэйл и мисс Тина Зеччи.
- Превосходно, - сказала дама. - Как раз все трое, с кем я хотела познакомиться.
Может быть мы войдем? Я - Фелиция Брук.
Когда все сели, мисс Брук взяла все в свои руки с той же энергией, с которой, как подумала Элизабет, она председательствовала во всевозможных женских и благотворительных союзах.
- Когда я прочитала в «Дейли Телеграф» очень краткую заметку о неприятностях, в которые попал Роберт - даже не сообщил мне об этом - я тут же поняла, что ему понадобится финансовая помощь. Том Проктор вас возможно информировал, что Роберт в приступе сомнительного великодушия перевел все семейное состояние на мое имя.
Я же в нем не нуждаюсь, наоборот, деньги скапливаются в банке и заставляют меня платить Бог знает какие налоги. Теперь-то, наконец, им можно найти применение. Я открыла здесь в «Банко ди Наполи» счет на тысячу фунтов и могу перевести еще, если понадобиться. Но для начала этого должно быть достаточно.
- Более чем достаточно, - сказал капитан. - Но как вам это удалось? Ведь запрет на вывоз валюты…
- Мне говорили, что такой запрет действительно существует. Тогда я зашла к директору английского банка и тот согласился со мной, что речь идет о критической ситуации и в этом случае запретом следует пренебречь.
- И никаких проблем, - кивнула Элизабет.
- Абсолютно. - Мисс Брук перенесла свое внимание на Элизабет. Ее голубые глаза были удивительно похожи на глаза Брука. - Хватило пяти минут, и все было решено.
Я ещё раз убедилась, что интеллигентные люди всегда в состоянии понять, в чем дело. Сложнее было с вашим отцом, моя милая. Не хочу сказать, что он не интеллигентен, но исключительно упрям.
- Твердолоб до безобразия, - кивнула Элизабет.
- Пришлось объяснить ему, что его миссия совершенно ясна. Как британский консул он отвечает за британских подданных и их благополучие. Его собственные чувства тут совершенно не при чем.
- И что он? - поинтересовался капитан.
- Начал что-то говорить о суде, законах и доказательствах. Совершенно не убедительно! Никогда не думала, что доживу до того, что британский консул будет расхваливать мне достоинства итальянской юстиции. Так я ему и сказала. Вот и все, что я могу вам рассказать.
Она встала. Остальные тоже.
- Я в банке распорядилась, чтобы они заверили вашу подпись, капитан. на несколько дней я задержусь, так что, надеюсь, мы ещё увидимся.
- Если вы скажете, в каком отеле…
- Остановилась я не в отеле, а у своей старой приятельницы Элис Плант. Всем - до свидания! Полагаю, не стоит ещё раз рисковать с вашим лифтом, лучше уж я пойду пешком.
***
- Если я вас правильно понял, - сказал мэр Трентануово, - и если в вашем распоряжении неограниченные средства, то проблема становится вполне разрешимой, хотя и по прежнему сложной. Во Флоренции найдется немало адвокатов, не обращающих внимания на мнение своего союза. Вопрос лишь в том, чтобы не выбросить денег впустую, на того, кто их съест и потом пальцем не шевельнет.
Мэр задумался, попыхивая трубкой.
- Думаю, в нашем случае лучше доктора Риккасоли не найти никого. Правда, характер у него не сахар, но… - Нацарапав что-то на клочке бумаги, бросил его капитану. - Это телефон его жены. Сошлитесь на меня, и она вас с ним сведет.
Капитану показался странным такой способ ведения переговоров с адвокатом, но клочок бумаги он сунул в карман и уже направился к выходу, когда мэр сказал:
- Я понимаю, что пока не сделал всего, что мог для моего друга Роберта. Просто сейчас всё время отнимают выборы, как только они пройдут, у меня появится гораздо больше времени. Если пройдут удачно, будет больше и возможностей. К тому же я кое-что предпринял, и хотя непосредственно Роберту это не поможет, но его противникам добавит хлопот.
- Я не сомневаюсь, что вы делаете все возможное, - сказал капитан.
***
У доктора юриспруденции Риккасоли не было приемных часов по одной простой причине - у него не было конторы. Встреча с ним капитана, согласованная через его жену, проходила в модном кафе на Пьяцца дела Република.
- Он будет сидеть за столом в углу у дверей, - предупредила жена, - и будет пить шоколад со сливками.
Как заметил капитан, адвокат добавил к этому ещё шоколадный торт со взбитыми сливками. Риккасоли оказался маленьким толстячком с быстрыми любопытными глазами и приплюснутым носом.
- Мне очень приятно познакомиться с вами, синьор капитан. Мэр рассказал мне о вас и о неприятностях вашего друга. Вы не возражаете, если мы обсудим их через пару минут? Я хотел бы послушать музыку…
В кафе играло трио. За роялем сидела седовласая женщина средних лет, мужчины ненамного моложе. Музыку капитан узнал.
- Моцарт, - сказал он, когда стихли аплодисменты, энергично поддержанные Риккасоли.
- Из увертюры «Мнимая садовница», малоизвестное произведение. Меня прежде всего интересовало исполнение.
- Вы музыкант?
- Был пианистом. К сожалению, на это не проживешь. Пришлось уйти и заняться правом. Вам не кажется, что эту женщину стоит послушать?
