Полина Дашкова - Легкие шаги безумия
— У меня сразу все ушло в молоко, — улыбнулась Лена, — я кормила Лизу до года. При этом, естественно, не курила и кофе не пила. Но за первые три месяца после родов похудела на восемь килограммов. То есть на шестнадцать фунтов. Сколько набрала за беременность, столько сразу и сбросила. Все, что я ела, уходило в молоко. Так что передай Джози: лучший способ сбросить вес — это родить ребенка и кормить его как можно дольше. Не надо никаких диет, таблеток и гимнастик.
— Вот могла же ты не курить, когда кормила ребенка? — Майкл назидательно поднял палец. — И когда была беременной, тоже не курила. Правильно?
— Правильно, — кивнула Лена.
— Вот видишь, — Майкл радостно шлепнул себя по коленке и залпом выпил остывший кофе, — можешь ведь, если захочешь! Не хочу утомлять тебя прописными истинами, но, по статистике, каждый третий курильщик страдает тахикардией, риск рака легких увеличивается на восемьдесят процентов…
Лена слушала и кивала. Майкл мужественно терпел два дня, не трогал ее с лекциями о вреде курения. Но наконец не выдержал. Надо было дать ему выговориться. Все-таки он являлся почетным членом бруклинского клуба «антисмоккеров» и выступал с лекциями не реже двух раз в неделю.
«На свитере были пятна крови, — думала Лена, — я не помню, как долго отсутствовал Волков, но… Когда я складывала в сумку посуду после пикника, там не было ножа. Я запомнила этот нож потому, что Волков очень ловко резал лук для шашлыка, тонкими, ровными колечками. Лук был молодой, крепкий, у нас троих текли слезы, хотя мы отворачивались. А он резал и не плакал. Это было так удивительно, что я запомнила…»
— Сигареты с пониженным содержанием никотина и смол — это всего лишь уловки табачных компаний. Заметь, такие сигареты всегда стоят дороже, то есть тебя заставляют платить еще и за иллюзию того, что ты все-таки меньше вредишь организму… — Майкл даже поднялся с кресла и стал расхаживать по маленькому гостиничному номеру, выразительно жестикулируя.
«Что-то такое было еще и в Тюмени, — Лена посмотрела на эмалированную синюю кружку с кипятильником и вдруг ясно вспомнила июньское утро в гостинице „Восток“. — У Мити была такая же кружка, но в два раза больше, и кипятильник… Он пошел в гостиничный буфет, а они с Ольгой готовили кофе. Когда Митя вернулся, он был весь белый. Ему кто-то рассказал об изнасилованной и убитой девочке. Девочка училась в ПТУ, в котором они накануне вечером выступали. Стоп… не сходится!» — Ты можешь возразить мне и привести в пример Луи Армстронга, который курил многие годы и дожил до глубокой старости. Ты можешь вспомнить нашего общего знакомого Стивена Подлита, который курит со времен второй мировой войны и тоже здоров в свои семьдесят семь лет. Но это счастливые исключения, которые только подтверждают общее жестокое правило…
«Почему не сходится? — спросила себя Лена. — Только потому, что мне будет очень страшно, если сойдется все на Волкове? Ведь он был в это время в Тюмени! Конечно, мы же вместе ехали в Тобольск. Как раз тогда и произошел между нами тот странный разговор в ночном тамбуре…»
Сердце сильно стукнуло. Лена машинально выбила сигарету из пачки и закурила.
— Лена! — в отчаянии закричал Майкл. — Я, конечно, не настолько наивен, чтобы подумать, что от одной лекции ты тут же бросишь курить, но нельзя же так! Ты, оказывается, вообще меня не слушаешь, думаешь о чем-то своем!
— Ох, Майкл, прости! — спохватилась Лена. — Прости, пожалуйста. Я машинально.
— Вот! Именно машинально это и происходит! Ты даже не отдаешь себе в этом отчет. Скажи честно, ты думаешь о том парне, о Вениамине, который возил нас в шикарный клуб?
— Почему ты так решил? — испуганно спросила Лена.
— Деточка, я старый человек. Я многое повидал в жизни, хоть и живу сорок лет с одной женой. Я опять скажу банальность, но, поверь мне, романтическая влюбленность кончается очень быстро. Остается горечь и разочарование. Ты молодая красивая женщина, то, что ты замужем, никому не мешает за тобой ухаживать. Но будь осторожна. Не заходи слишком далеко. Прости, что я лезу со своими советами. Но я знаю, как переживает за тебя Стивен, а мы с ним близкие друзья. У меня, к сожалению, нет дочерей. Три сына и две невестки. Ник, младший, пока не женился… Если бы у меня была дочь, я бы сказал ей то же самое: будь осторожна, не заходи слишком далеко.
— Я и не собираюсь, — тихо ответила Лена, — нет никакой романтической влюбленности, с моей стороны во всяком случае.
— Ну вот и хорошо, — радостно улыбнулся Майкл. — Знаешь, я пока читал тебе лекцию о вреде курения, успел здорово проголодаться. Пойдем-ка спустимся с тобой в ресторан и посмотрим, есть ли там вегетарианская еда.
Когда Лена уже запирала снаружи дверь номера, зазвонил телефон.
— Очень интересно, — удивился Майкл, — кто это может быть?
Это был шофер Саша. Он сказал, что стоит внизу, у администратора.
— Я думал, вы уже пообедали и готовы отправиться на экскурсию по городу. Но ничего, я подожду.
Лену слегка удивило такое рвение. Но потом она подумала, что парнишке не терпится подзаработать, а возможно, он боится, вдруг отобьют богатого клиента-иностранца.
— Да, ты подожди в холле. Возможно, нам придется поехать обедать куда-нибудь еще, если в этом ресторане не окажется вегетарианской еды.
— А что, твой профессор не ест мяса?
— И рыбы тоже.
— Да, сочувствую. Тяжело ему здесь придется. Ладно, если в гостиничном ресторане для него ничего нет, я придумаю, куда вас отвезти.
«На самом деле, мне очень повезло с этим Сашей, — подумала Лена, вешая трубку, — он наверняка знает, где находится Малая Пролетарская улица».
На Малой Пролетарской жила когда-то Раиса Даниловна Слепак. Возможно, она живет там и по сей день…
Гостиничный ресторан оказался вполне приличным. Скатерти на столах были белыми, официантки — вежливыми и улыбчивыми. Правда, вегетарианскими оказались только овощные закуски и жареная картошка.
— Есть еще блины со сметаной, специально к масленице, — сообщила официантка, — возьмите для иностранца, очень советую. И сами попробуйте.
Блинов она принесла такую гору, что Майкл всплеснул руками.
— Я читал, что на масленицу русские купцы умирали от обжорства! Если мы все это съедим, нам обеспечен заворот кишок. Послушай, ты сказала, тот парень, шофер, сидит в холле. Позови его, будь добра. Пусть поможет нам осилить эту гору.
Саша сидел в кресле и рассеянно листал журналы, разложенные на столе.
— Привет еще раз! — обрадовался он. — Уже пообедали?
— Нет, только начали. Майкл приглашает тебя в ресторан на блины.
— Спасибо. Я сегодня только завтракал, но это было давно и не правда.
Возвращаясь в зал вместе с Сашей, Лена вдруг спиной почувствовала чей-то пристальный взгляд. Оглянувшись, она заметила молодого усатого бармена, который протирал бокалы за своей стойкой. Встретившись с Леной глазами, он тут же отвернулся и стал надраивать тонкое стекло с такой яростью что бокал не выдержал и треснул в его руках.
Глава 28
Катя Колосова, секретарша главного редактора журнала «Смарт», не успела снять пальто, когда в приемной резко зазвонил городской телефон.
— Кого это черт несет в такую рань? — проворчала Катя, поднимая трубку.
— Неllо! — мяукнула трубка по-английски высоким женским голосом. — Это журнал «Смарт»?
— Да, — ответила по-английски Катя, — это приемная главного редактора. Чем я могу вам помочь?
— Я звоню из Нью-Йорка, — быстро заговорила трубка, — ваша сотрудница, миссис Полянская, сопровождает моего мужа в качестве переводчика. Я знаю, что он остановился в Москве у нее дома, и не могу их найти. Там никто не подходит уже второй день. Вы знаете, я так волнуюсь… Мой муж — пожилой человек.
— Не волнуйтесь, мэм. Все в порядке. Они уже улетели в Тюмень.
— О да, конечно! А я могу там с ними как-нибудь связаться? Миссис Полянская назвала вам отель, который она забронировала?
— К сожалению, нет. Но ведь они недолго пробудут в Тюмени, насколько я знаю, у них большая программа — Тобольск, Ханты-Мансийск. Если миссис Полянская позвонит, я могу попросить, чтобы…
— Нет, спасибо, не стоит. Я теперь спокойна. Мой муж и так говорит, что я старая психопатка. Еще раз большое спасибо. Всего доброго, — послышались гудки отбоя.
— Ох, елки! — спохватилась Катя, кладя трубку. — Ленка же просила никому не говорить, куда она полетела со своим профессором! Но это все-таки звонок из Нью-Йорка…
У профессорской жены был мяукающий, тянущий гласные акцент. Именно так говорят жители Нью-Йорка, точнее, жительницы, еще точнее — пожилые дамы с университетским образованием, населяющие богатые кварталы Бруклина. Катя отлично знала этот особый дамско-нью-йоркский говорок. Ей часто приходилось общаться именно с такими дамами, и по телефону, и в Москве, и в Нью-Йорке, куда ее брал с собой главный редактор.
