Полина Дашкова - Легкие шаги безумия
По этой одноколейке давно никто не ездит, — сказал Кротову летчик, — только иногда проходят товарняки с лесом из Товды. Если там и осталась будка обходчика, она заброшена…
— Ниже, пожалуйста, хоть немного! — попросил полковник. Он сам не мог понять, почему вдруг так гулко и быстро забилось сердце.
Вертолет стал снижаться. С небольшой высоты была отчетлива видна маленькая темная фигурка на снегу. Она лежала, свернувшись калачиком, у самых рельсов.
Лена согрелась. Ей не хотелось просыпаться. Но спать мешал сильный шум и резкий, упругий ветер, от которого захлопали полы широкой короткой дубленки. Она медленно, тяжело открыла глаза. Это стоило огромных сил. Ветер бил в лицо, глаза стали слезиться, она ничего не видела. Еще одно героическое усилие — и она приподнялась на локте. По глубокому снегу к ней бежал Сережа и еще какие-то люди. А рядом быстро крутился огромный пропеллер вертолета.
Полковник Кротов поднял на руки свою жену. Она показалась ему легкой, почти невесомой.
Эпилог
— Регина Валентиновна, возможно, я задам бестактный и трудный для вас вопрос. Как вам удалось, пережив такое горе, сразу включиться в работу?
Телеведущий, молодящийся плейбой с бородкой, смотрел на Регину своими светло-серыми, чуть прищуренными глазами. На его лице было написано искреннее, теплое соболезнование.
— А как же иначе? — грустно улыбнулась Регина. — Концерн «Вениамин» — это моя жизнь, если хотите, мой ребенок. Наше с Вениамином Борисовичем дитя. Было бы предательством остановиться сейчас, не довести до конца проекты, которые задумал мой муж.
— Да, кстати, ваш последний проект… Насколько я знаю, это будет бомба, своеобразный переворот в мире популярной музыки.
Лена разливала чай по чашкам. На кухне за столом сидели Сережа и Мишаня Сичкин.
Вбежала Лиза, залезла к папе на колени.
— Мамочка, а мне чайку? — сказала она. — Мне с лимончиком. Скоро будет «Спокойной ночи»? — Скоро, Лизонька, скоро, — ответила Лена, достала еще чашку, продолжая смотреть на экран телевизора.
— Ну, не станем произносить громких слов, — Регина опять улыбнулась в камеру, на этот раз немного смущенно, — просто Вениамину Борисовичу пришла в голову свежая, яркая идея. Она такая же свежая и яркая, как многие его замыслы. Разница только в одном. Этот проект оказался для него последним. К сожалению.
— Нет, не могу больше! — не выдержал Мишаня Сичкин, встал и переключил на другую программу. Там шла веселая старая комедия.
— Дядя Мишаня! Ты что?! — возмутилась Лиза. — Там сейчас будет «Спокойной ночи»!
— Не сейчас, малыш, — Лена отрезала ломтик лимона и положила в Лизину чашку с чаем, — минут через пятнадцать.
— Не верю я, будто ничего нельзя сделать! Не могу и не хочу верить, — еле слышно, сквозь зубы проговорил Мишаня.
— Ну что ты опять заводишься? — покачал головой Кротов. — Нельзя доказать, невозможно! Судебные медики все сделали, по полной программе. Нет там следов отравления. Острая сердечная недостаточность. По заключению экспертов, Вениамин Волков умер ненасильственной смертью.
— Но ведь она отравила Волкова, — не унимался Мишаня.
— Конечно, — кивнул Сергей, — отравила. Но воспользовалась ядом, который не оставляет следов, и никакой химический анализ его выявить не может.
— Да к черту эти анализы! — Мишаня почти кричал, он не мог успокоиться. — А Никита Слепак? Митя и Катя Синицыны? Певец Азаров? А взрыв коляски? Да я бы… я бы сам заплатил киллеру, честное слово! Я бы своими руками убил!
— Дядя Мишаня, — строго сказала Лиза, — что ты кричишь? Нельзя никого убивать! Ты понял? И вообще, переключайте на «Спокойной ночи»!
* * *А на юге, на Черноморском побережье, в полутемной гостиной собственного трехэтажного особняка сидел, уставившись в экран телевизора Владимир Михайлович Кудряшов всесильный хозяин тайги, авторитет Кудряш.
— А ведь переиграла ты меня, Регинка, — задумчиво произнес он, поедая глазами красивое, точеное лицо на экране, — вот ведь кремень баба! Дело для нее превыше всего. Нужен ей был Волков — отмазала его от вышака. Стал мешать — прикончила, хоть и муж он ей. И как чисто, аккуратно, без посторонней помощи, Я ведь не ожидал от нее такого, думал — все, не выкрутится. А она меня переиграла. Уважаю!
Глухонемая Нина бесшумно подошла, села на пол, у ног авторитета, и положила светло-русую голову к нему на колени.
* * *Длинный, как крокодил, черный «Линкольн» с непроглядными зеркальными стеклами бесшумно отчалил от запруженной стоянки у здания телецентра «Останкино».
— Ну, Антоша, кажется, прямой эфир прошел неплохо. Регина откинулась на мягкую спинку сиденья и прикрыла глаза.
Антон Коновалов нежно поцеловал ее холодную мягкую щеку.
— Да, Ришенька, ты выглядела потрясающе. Я видел в мониторах. Оператору даже не надо было выбирать ракурсы. Тебя, как ни снимай, все красиво!
— Я не об этом, детка, — поморщилась Регина.
— А о чем же?
Она не сочла нужным ответить…
За «Линкольном» неотлучно следовал маленький грязноватый «жигуленок». Огни встречных машин иногда выхватывали из темноты лицо человека за рулем — глубокие оспины на щеках, странно-светлые, почти белые глаза под голыми, без бровей, надбровными дугами.
Киллер Вася Слепак готовился выполнить свою обычную работу, но не на заказ, не за деньги, а бесплатно. Для себя лично.
