Хеннинг Манкелль - Человек, который улыбался
Дважды он встречался с Софией в кондитерской в Симрисхамне, но и она не могла сообщить ничего интересного.
Уже наступил декабрь, и Валландер чувствовал, что следствие разваливается на глазах, если уже не развалилось.
В субботу 4 декабря Анн Бритт пригласила его на ужин. Ее муж был дома – у него образовалось окно в его бесконечных командировках по всем точкам земного шара, где выходили из строя насосные станции. Валландер за ужином много пил. Они ни словом не касались следствия. Он попрощался и решил пройтись, чтобы проветриться. Поблизости от почтового терминала его вырвало. Добравшись домой, он тут же схватился за телефон – звонить Байбе. Но у него хватило соображения воздержаться, и он позвонил не Байбе, а Линде. Она была недовольна поздним звонком и сказала, чтобы он позвонил завтра. Валландеру показалось, что она не одна, и ему стало неприятно – и почему-то стыдно. Но когда он позвонил ей на следующий день, то не сказал ей об этом ни слова. Она рассказала, что учится на реставратора мебели, и по ее голосу он понял, что эта работа ей нравится. Она, правда, огорчила его – на Рождество она домой не приедет, они с друзьями сняли хижину в горах на севере. Под конец она спросила, как у него дела.
– Охочусь за Шелковыми Валетами, – сказал он.
– Шелковыми Валетами?
– Когда-нибудь объясню, что это такое – Шелковые Валеты.
– Звучит красиво.
– Ничего красивого. Мы не гоняемся за красотой.
Ничего, ровным счетом ничего не происходило. В четверг 9 декабря он был готов сдаться. Завтра он сам предложит Перу изменить направление следствия.
Но в пятницу 10 декабря наступил перелом – и он сразу понял, что застой преодолен. Когда он пришел утром в свой кабинет, на столе лежала записка – он должен немедленно позвонить Курту Стрёму. Он снял куртку, сел за стол и набрал номер. Стрём ответил сразу:
– Мне надо с тобой встретиться.
– Здесь или у тебя дома?
– Ни там, ни там, – сказал Курт Стрём. – У меня есть маленький домик в Сандскугене. Свартавеген, двенадцать, красный дом. Можешь через час подъехать?
– Подъеду.
Валландер положил трубку и посмотрел в окно. Потом встал, надел куртку и быстро вышел на улицу.
16
Ветер гнал по осеннему небу тяжелые дождевые тучи.
Валландер нервничал. Он выехал из города, свернул направо на Яктпавильонвеген и доехал до туристской базы. Не обращая внимания на ветер, спустился к морю. Ему вдруг показалось, что он перенесся в недавнее прошлое – что это опять Юланд и Скаген, что он снова несет никому не нужную патрульную службу в невидимом полицейском округе.
Но мысль эта исчезла так же быстро, как появилась. У него не было времени на романтические воспоминания. Он пытался вычислить, что же такое могло случиться, что Курт Стрём ни с того ни с сего ему позвонил. Валландер знал, почему он не находит себе места – а вдруг Стрём сообщит ему нечто такое, что сразу сдвинет с места застрявшее следствие? Но, с другой стороны, он прекрасно понимал, что на это надеяться особо не стоит. Курт Стрём ненавидел не только его лично, он ненавидел весь полицейский корпус, который так с ним обошелся. От Стрёма помощи ждать не стоит. И тем более непонятно, что он хочет.
Начался дождь. Резкий ледяной ветер загнал его в машину. Он включил мотор и подкрутил печку. Мимо прошла женщина с собакой – и он тут же вспомнил даму с собачкой, которую он так часто встречал на пляжах Скагена. До назначенного времени оставалось еще полчаса. Он медленно поехал по Страндвеген назад к городу, потом резко развернулся и направился в Сандскуген. Найти красный дом, о котором говорил Стрём, не составило труда. Он поставил машину и вошел в сад. Домик был совсем как кукольный, только увеличенный во много раз. Поскольку никаких машин в поле зрения не было, Валландер решил, что приехал первым. Но он ошибся – дверь открылась, и на пороге появился Курт Стрём.
– А где твоя машина? – спросил Валландер. – Я думал, ты еще не приехал.
– Приехал. А о машине не беспокойся.
Он кивком пригласил Валландера зайти. В доме пахло яблоками. Шторы были задернуты, а мебель укрыта белыми простынями.
– Хороший у тебя дом, – сказал Валландер.
– А кто тебе сказал, что это мой дом? – враждебно сказал Стрём и откинул простыню с двух стульев. – Кофе у меня нет. Обойдешься без кофе.
Валландер сел и поежился – в комнате было холодно и сыро. Стрём уселся напротив него. На нем был мятый костюм и длинное пальто из тяжелого драпа.
– Ты хотел меня видеть, – сказал Валландер. – Я пришел.
– Мы могли бы заключить деловое соглашение. Допустим, у меня есть кое-что, что могло бы тебя заинтересовать.
– Я не заключаю деловых соглашений.
– Не торопись, – сказал Курт Стрём. – На твоем месте я бы по крайней мере выслушал.
Стрём был прав. Торопиться не следовало. Валландер улыбнулся и кивком попросил его продолжать.
– Меня пару недель не было, – сказал Стрём, – ездил хоронить мать. Так что времени подумать было достаточно. В первую очередь о том, с чего бы это полиция так заинтересовалась Фарнхольмом. Когда ты заезжал в тот раз… в общем, надо быть дураком, чтобы не сообразить, что вы считаете, что смерть двух адвокатов как-то связана с замком. Я только не могу понять, почему. Сын же никогда в замке не бывал. Дела с Хардербергом были только у старика, который угодил, как мы думали, в аварию.
Он замолчал и уставился на Валландера, ожидая пояснений.
– Продолжай.
– Когда я вернулся и вышел на работу, я уже о твоем визите и думать забыл. Но вдруг все повернулось по-другому.
Он нашарил в кармане пальто сигареты и зажигалку. Предложил Валландеру, но тот покачал головой.
– Жизнь меня научила, – сказал Стрём. – Держись подальше от друзей и поближе к врагам.
– Догадываюсь, что я здесь именно поэтому, – заметил Валландер.
– Может быть. Ты мне не нравишься, Валландер. Ты для меня – олицетворение ханжества и показной неподкупности, которыми пропитана вся шведская полиция. Но дела можно делать и с врагами… впрочем, я неверно выразился – с теми, кто тебе не нравится. И неплохие дела.
Стрём поискал глазами пепельницу, вышел в кухню и принес чайное блюдце. Валландер ждал.
– Итак, все повернулось по-другому. Я приехал и узнал, что в моих услугах после Рождества не нуждаются. Этого я не ожидал. Хардерберг, похоже, решил мотать из Фарнхольма.
«Очень интересно, – подумал Валландер. – Раньше был доктор Хардерберг, теперь просто Хардерберг».
– Я, понятно, взбесился, – сказал Стрём. – Когда я устраивался, мне сказали, что работа постоянная. Никто даже не намекал, что Хардербергу может в один прекрасный день взбрести в голову уехать отсюда. Зарплата отличная, я купил дом. И на тебе – опять безработный. Что бы ты сказал на моем месте?
Валландер понял, что ошибся. У Стрёма, может быть, и в самом деле было что рассказать.
– Кому же приятно остаться без заработка, – сказал он.
– Да что ты об этом знаешь!
– Ясное дело, меньше, чем ты.
Курт Стрём раздавил сигарету в блюдце.
– Давай говорить прямо, – сказал он. – Тебе нужна информация о том, что происходит в замке, но ты не хочешь, чтобы они заметили, что ты ими интересуешься. В противном случае ты приехал бы и устроил Хардербергу допрос. Почему ты этого не хочешь, мне плевать с высокой горы. Важно другое – ни от кого, кроме меня, ты такую информацию не получишь. Но только в обмен.
Валландер лихорадочно прикидывал – не ловушка ли это? Не подослан ли Стрём Хардербергом? Вряд ли – слишком велик риск, что все выплывет наружу.
– Ты проницателен, – сказал он. – И в самом деле мне хотелось бы кое-что узнать, причем незаметно. И что ты хочешь взамен?
– Всего ничего, – сказал Стрём. – Бумажку.
– Бумажку?
– Я должен думать о будущем. А будущее мое только в частной охранной службе. Когда я нанимался в Фарнхольм, у меня было такое чувство, что мои неприятности в полиции играют мне на руку. Но в других местах это может не понравиться.
– И что в этой бумажке должно быть написано?
– Хорошая характеристика. На бланке полиции с подписью Бьорка.
– Это я устроить не смогу, – сказал Валландер. – Во-первых, ты никогда не служил в Истаде. Простейшая проверка сразу выявит, что тебя уволили из полиции.
– Конечно, сможешь, – усмехнулся Стрём, – если захочешь. А что касается центральных архивов, я этим займусь сам. Своими методами.
– Какими?
– Это мое дело. Мне нужна только характеристика.
– Бьорк не согласится подписать фальшивую характеристику.
– Это уж твоя забота. К тому же никто никогда не узнает, что ты в этом замешан. В мире крутятся сотни тысяч поддельных документов.
– Тогда ты можешь нарисовать такую характеристику без моей помощи. Подделаешь подпись Бьорка – и вперед.
