Патриция Корнуэлл - В объятиях смерти
- Она там, - сказал он. - Я поклялся Богом, что никогда этого не сделаю. Прости, Берил, - пробормотал он, - мне очень жаль.
Открыв матерчатый клапан, я аккуратно достала пачку примерно в тысячу отпечатанных листов с пометками от руки и четыре компьютерные дискеты. Все это было перетянуто широкими резинками.
- Она просила нас никогда никому не отдавать это, если с ней что-нибудь случится. Я обещал.
- Спасибо, Питер. Благослови тебя Господь, - сказала я, а затем задала ему последний вопрос:
- Берил никогда не упоминала кого-то, кого бы она называла "М"?
Он стоял очень тихо, разглядывая свое пиво.
- Вы знаете, кто это? - спросила я.
- Мне, - сказал он.
Я не поняла.
- "М" - значит "Мне". Она писала письма самой себе, - объяснил он.
- Два письма, которые мы нашли... Те письма, которые мы нашли на полу в спальне после того, как она была убита, те, в которых упоминались вы с Уолтом, были адресованы "М".
- Я знаю, - сказал он, закрывая глаза.
- Откуда вы знаете?
- Я понял это, когда вы упомянули Зулуса и кошек. Я понял, что вы читали эти письма. Вот когда я решил, что с вами все в порядке, что вы та, за кого себя выдаете.
- Значит, вы тоже читали эти письма? - ошеломленно спросила я.
Он кивнул.
- Мы так и не нашли оригиналы, - пробормотала я. - Те два письма, которые мы нашли, - копии.
- Это потому, что она все сожгла, - сказал он, глубоко вздохнув и беря себя в руки.
- Но не сожгла свою книгу.
- Нет. Она сказала мне, что не знает, куда отправится потом или что будет делать, если он все еще там, если он все еще преследует ее. Она сказала, что позвонит мне потом и сообщит, куда переслать книгу. А если от нее не будет вестей, то хранить и не отдавать никому. Но она так и не позвонила. Она так никогда и не позвонила, черт подери! - Отвернувшись от меня, Пи Джей вытер глаза. - Вы знаете, книга была ее надеждой. Ее надеждой остаться в живых. - У него перехватило дыхание, когда он добавил: - Она никогда не переставала надеяться, что все обернется к лучшему.
- А что именно она сожгла, Пи Джей?
- Свой дневник, - ответил он, - я думаю, что это можно так назвать. Письма, которые она писала сама себе. Она говорила, что это ее терапия и что не хочет, чтобы кто-то увидел их. Они были очень личными, ее личные мысли. За день до своего отъезда, она сожгла все письма, кроме двух.
- Тех двух, которые я видела, - почти прошептала я. - Почему? Почему она не сожгла эти два письма?
- Потому что она хотела, чтобы они остались у нас с Уолтом.
- Как память?
- Да, - сказал он, протягивая руку за своим пивом и небрежно вытирая с глаз слезы, - часть ее самой, запись того, о чем она думала, когда была здесь. За день до своего отъезда, в тот день, когда сожгла весь хлам, она пошла и просто скопировала эти два письма. Она взяла себе копии и оставила нам оригиналы, сказав, что это такой способ "вжиться" друг в друга, - такое слово она использовала. Мы, все трое, всегда будем вместе в наших мыслях до тех пор, пока у нас есть письма.
Когда он проводил меня, я обернулась и благодарно обняла его.
Я возвращалась к своей гостинице, когда солнце уже опустилось, и пальмы четкими силуэтами были выгравированы на широкой огненной ленте. Шумные толпы людей пробирались вдоль Дюваля в сторону баров, колдовской воздух был оживлен музыкой, смехом и огнями. Я шла пружинистым шагом, лямки армейского ранца давили мне на плечо. Первый раз за много недель я испытывала прилив счастья, пребывая почти в эйфории. И я была совершенно не готова к тому, что меня ожидало в моем номере.
Глава 16
Не помню, чтобы я оставляла включенными какие-нибудь светильники, и поэтому предположила, что горничная поменяв белье и вытряхнув пепельницы, по небрежности забыла выключить свет. Я уже заперла дверь и, напевая про себя, отправилась в ванную, когда поняла, что не одна.
Марк сидел перед окном, рядом с его креслом на ковре стоял раскрытый кейс. В этот неопределенный момент, когда мои ноги не знали, куда им идти, его глаза встретились с моими в молчаливом диалоге, встревожив мое сердце и сжав его ужасом.
Бледный, одетый в теплый серый костюм, он выглядел так, как будто только что из аэропорта. Его чемодан стоял, прислоненный к кровати. Если бы у Марка был счетчик Гейгера, реагирующий на психическое излучение, то, я уверена, мой ранец заставил бы его бешено трещать. Спарацино послал его. Я подумала о "Руджере" в своей сумочке, но при этом прекрасно понимала, что никогда не смогу поднять пистолет на Марка Джеймса и спустить курок, если до этого дойдет.
- Как ты вошел? - глухо спросила я, не двигаясь с места.
- Я твой муж, - сказал он и достал из кармана ключи от моего номера.
- Ты ублюдок, - прошептала я, мое сердце дико колотилось.
Он побледнел и отвел глаза.
- Кей...
- О Господи! Ты ублюдок!
- Кей. Я здесь, потому что меня послал Бентон Уэсли. Пожалуйста. - Он встал с кресла.
В изумленном молчании я наблюдала за тем, как он достал из чемодана виски, прошел мимо меня к бару и принялся наполнять стаканы льдом. Его движения были медленными и неторопливыми, как будто он изо всех сил старался не нервировать меня лишний раз. Кроме того, он выглядел очень усталым.
- Ты ела? - спросил он, протягивая мне напиток.
Пройдя мимо него, я бесцеремонно бросила ранец и сумочку на туалетный столик.
- Я умираю с голоду, - сказал он, ослабив воротничок рубашки и сорвав галстук. - Черт, я раза четыре менял самолеты. С самого завтрака не ел ничего, кроме орехов.
Я промолчала.
- Я уже сделал заказ на нас обоих, - продолжал он спокойно, - думаю, ты созреешь, когда его принесут сюда.
Подойдя к окну, я разглядывала лилово-серые облака над огнями улиц старого города Ки Уэста. Марк пододвинул кресло, скинул туфли и закинул ноги на кран кровати.
- Дай мне знать, когда будешь готова выслушать мои объяснения, сказал он, болтая в стакане лед.
- Я не поверю ничему, что ты скажешь, - холодно ответила я.
- Вполне откровенно. Это расплата за жизнь во лжи. В этом я невероятно преуспел.
- Да, - откликнулась я, - ты в этом невероятно преуспел. Как ты нашел меня? Я не верю, что Бентон рассказал тебе. Он не знает, где я остановилась, а здесь на острове, должно быть, штук пятьдесят отелей и столько же пансионов.
- Ты права. Наверное, так и есть, и, тем не менее, мне потребовался всего один телефонный звонок, чтобы найти тебя, - сказал Марк.
Расстроенная, я села на кровать.
Он залез в карман своего пиджака и, вытащив сложенную брошюру, протянул ее мне.
- Узнаешь?
Это был точно такой же путеводитель, как тот, что Марино нашел в спальне Берил Медисон и копия которого была подшита к ее делу. Это был тот самый путеводитель, который я изучала бесчисленное количество раз, и о котором вспомнила две ночи назад, когда решила сбежать на Ки Уэст. На одной его стороне были перечислены рестораны, достопримечательности и магазины, а на другой изображена карта улиц, по периметру которой были напечатаны объявления, в том числе и реклама этой гостиницы, натолкнувшая меня на мысль остановиться здесь.
- Бентон вчера после нескольких попыток наконец связался со мной, продолжил Марк. - Он был совершенно расстроен, сказал, что ты уехала отправилась сюда. Затем мы занялись делом - попытались тебя вычислить. У Бентона под рукой, очевидно, оказалась копия путеводителя Берил. Он предположил, что ты тоже видела его, а возможно, даже сделала для себя копию. Мы решили, что тебе могло прийти в голову воспользоваться им.
- Где ты это взял? - я вернула ему брошюру.
- В аэропорту. И так случилось, что эта гостиница - единственная, которая здесь указана. И у них оказался номер, зарезервированный на твое имя.
- Отлично. Значит, мой побег не удался.
- Да, он вышел довольно жалким.
- А вот где мне пришла в голову эта идея, если тебе необходимо это знать, - злобно сдалась я. - Я просматривала бумаги Берил так много раз, что просто запомнила эту брошюру и запомнила объявление гостиницы на Дюваль. Наверное, оно отложилось у меня в голове, потому что я раздумывала над тем, не могла ли Берил остановиться здесь, когда только приехала на Ки Уэст.
- Ну, и она остановилась? - Он поднял свой стакан.
- Нет.
Когда он встал, чтобы подлить нам виски, в дверь постучали, и мое сердце подскочило, а Марк небрежно сунул руку под пиджак и извлек девятимиллиметровый пистолет. Держа его дулом вверх, он посмотрел в дверной глазок и вернул оружие обратно за пояс брюк, после чего открыл дверь. Прибыл наш обед, и когда Марк расплачивался с молодой женщиной наличными, она широко улыбнулась и сказала:
- Спасибо, мистер Скарпетта. Надеюсь, вам понравятся бифштексы.
- Почему ты зарегистрировался как мой муж? - требовательно спросила я.
- Я буду спать на полу. Но ты не останешься одна, - ответил он, расставляя накрытые блюда на столике у окна и распечатывая бутылку вина. Выскользнув из своего пиджака и кинув его на кровать, он положил пистолет на туалетный столик недалеко от моего ранца так, чтобы до него легко было дотянуться.
