Андрей Константинов - Гоблины. Пиррова победа
— Да вы не волнуйтесь, мужики: там нормальная грунтовка, так что я вас прямо до базы доставляю. Без проблем.
— Тебе русским языком говорено — под указателем останови. Мы с приятелем хотим немного прогуляться. Перед сном.
— Как скажете, — пожал плечами водитель и через пару секунд послушно остановился…
…Странные пассажиры, щедро расплатившись, вышли, пересекли шоссе и на своих двоих по лесной дороге двинулись в сторону базы. «Менты, они все немного того, на голову контуженные», — решил про себя таксист и, развернувшись, стартанул в направлении города.
Санкт-Петербург,
17 сентября 2009 года,
четверг, 21:23 мск
— …Пойми, Гриш, в сложившейся ситуации я всецело-условно могу доверять лишь нескольким людям!
Уже порядком захмелевшие Мешок и Холин, запершись в кабинете, продолжали обсуждать сложившуюся в отделе ситуацию. Вернее, с самой ситуацией всё давно было понятно. Неясно другое — как из нее, заразы, выпутываться.
— Огласите весь список, пожалуйста!
— Во-первых, тебе. Поскольку тебя, скотину такую, я слишком долго и слишком хорошо знаю. Даже с лишком — слишком.
— Мерси за доверие.
— Не за что. Но учти! Если все-таки «кротом» окажешься именно ты, я тут же застрелюсь из табельного ПМ. Вернее, сначала застрелю тебя, а потом уже сам.
— Обратно спасибо, что заранее предупредил. И кто еще, по твоему мнению, с нами в одной лодке?
— Жмых, Ольга, — начал перечислять Андрей. — И, пожалуй что, Женька.
— По поводу Жмыха согласен. Здесь даже не обсуждается. Ольга… — Григорий усмехнулся. — Ну, тут опять всё понятно. Любовь — чувство, основанное прежде всего на доверии.
— Что за грязные намеки? — насупился Мешок.
— Категорически возражаю! Напротив, самые что ни на есть чистые! — шутливо вскинулся Григорий. — Кстати, как у тебя с ней? Вытанцовывается что-нибудь? Я к тому, что раз уж у вас с Леркой все накрылось медным тазиком, то сейчас самое время…
— Не зарывайтесь, господин подчиненный!
— Виноват, господин начальник! Зарапортовался!.. Ладно, с Ольгой более-менее понятно. А вот по каким таким причинам в твой список попал Крутов?
— Исключительно по логико-прозаической. Как ты помнишь, Женька абсолютно спокойно принял предложение сыграть роль двойника судьи Зимина. И более чем реально рисковал своей шкурой, когда Зеча выпустил в него весь автоматный рожок.
Холин задумался:
— Знаешь, пожалуй, здесь я с тобой соглашусь. Но… лишь отчасти.
— А почему по частям?
— Да я вот сейчас припомнил, что мне тогда очень долго не давали покоя обстоятельства этой вашей канители на Фонтанке.
— И в чем ты узрел подвох?
— Ты когда-нибудь стрелял из автомата в движении? Да еще на такой скорости? Да еще с воды?
— И что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что вести прицельную стрельбу в таких условиях практически нереально. Значит, либо мы имеем дело с суперпрофи, либо…
— Что и требовалось доказать, — с удовлетворением констатировал Мешок. — Поскольку сейчас есть все основания полагать, что Зеча именно таковым и является. Он и есть спецназёр. Следовательно, профи.
— Но это только одна из версий.
— А есть и другая?
— Есть.
— Озвучь! Вернее, сначала налей, а потом озвучь.
— Лучше наоборот. А то ты окажешься не в состоянии ее грамотно воспринять. Короче, почему бы не допустить, что то было не покушение на судью, а всего лишь имитация? Пораскинь мозгой: судья, вернее его двойник, остался жив, даже не ранен, но цель все равно была достигнута — судью, в целях безопасности, отстранили от процесса, а сами слушания перенесли в столицу.
— Гришка, ну ты и сволочь! Ты только что, своими руками, разрушил мне очередную картину мироздания. Вернее, посеял в мою душу сомнения в правильности ее изначального построения.
— Ну, извини.
Мешечко на какое-то время умолк, собираясь с мыслями:
— Знаешь, при таком подходе у меня возникает гораздо больше сомнений и вопросов не в случае с Крутовым, а в истории с Ильдаром.
— А что Ильдар?
— Сейчас объясню. Наливай…
Мурманск,
17 сентября 2009 года,
четверг, 21:27 мск
…В 21 час 20 минут душевный и телесный покой помощника оперативного дежурного УВД по Мурманской области старшины милиции Почепцова был бесцеремонно нарушен явлением двух девиц с чемоданами, в ультимативной форме потребовавших незамедлительной транспортировки на ведомственную базу отдыха. Старшина Почепцов заметно нервничал, ибо в комнате дежурного в данный момент его ожидали с любовью разделанный окунь горячего копчения, вскипевший чайничек и начавшийся второй тайм матча Лиги чемпионов «Динамо» (Киев) — «Рубин». И хотя наши пока вели в счете, самая интрига еще только начинала раскручиваться…[15]
— …Женщина, а я вам еще раз говорю: никаких распоряжений на ваш счет не поступало! Перестаньте скандалить и покиньте, пожалуйста, помещение.
— Старшина, вы что, издеваетесь над нами?! Я — капитан милиции! Вот мое удостоверение. Мы только что с самолета. Прибыли к вам по важному и ответственному заданию. Немедленно соедините меня с Ледневым! Я сама с ним переговорю.
— Я не могу соединить вас с Игорем Всеволодовичем.
— Почему?!
— Потому что в данный момент он находится в городской больнице, в палате реанимации!
— Ежики пушистые! Час от часу нелегче! А что случилось?
— Аппендицит, — устало пояснил Почепцов. — Очень запущенный случай. Развился перитонит. Со всеми отсюда вытекающими.
— Кошмар какой! — ужаснулась Прилепина. — Ну хорошо! Тогда соедините меня с кем-нибудь из вашего руководства.
— Да какое вам руководство? Вы че, не с самолета, а с луны свалились? — искренне удивился старшина. — Все уже давно по домам разошлись.
— Но телефоны-то у них имеются?
— Имеются. Но не буду же я каждому встречному-поперечному раскрывать служебную тайну? Все! Приходите завтра, с утра.
— Конгениально! А где мы, по-вашему, должны торчать до утра? На вокзале? На скамейке в парке культуры и отдыха?
— Зачем на скамейке? У нас в городе полно гостиниц… Короче, очистите помещение. А то я вам устрою ночевку. В КПЗ. Вплоть до выяснения.
— Господи, какой кретин! — в бессилии проскрежетала Ольга.
— Что-о?!!!
Все это время с пренебрежительной ухмылочкой наблюдавшая за межведомственной милицейской перебранкой Юля потянула Прилепину за рукав:
— Да ладно тебе. Ты что, первый раз в жизни тупорылого мента увидела?
— Что-о?!!!!
— Ничего. Рот закрой — муха залетит и нагадит! Пошли, Ольга…
Барышни подхватили свои чемоданы и сердито поплелись на выход. Старшина Почепцов проводил их недобрым взглядом, запер входную дверь на засов и пробурчал возмущенно:
— Тоже мне — коза! Капитанша вшивая, а гонору как у генеральши. По ходу, питерские совсем оборзели. Возомнили о себе, понимаешь…
Выпустив столь нехитрым образом пары (включая пивной: а как вы хотели? — при наличии окуня горячего копчения!), страж мурманского порядка торопливо возвратился в свою коморку — досматривать футбол и заново греть чайник…
— …Гад! Вот гад!!! Ну, погоди! Я завтра его руководству такое устрою!
— М-да, как сказал классик: «Он вид имел весьма злодейский, но был работник милицейский», — усмехнулась Нежданова и, заприметив проезжающее такси, призывно помахала рукой. — Сторожи вещи, я сейчас.
Юля спустилась по ступенькам, профессионально покачивая бедрами, подошла к притормозившей машине.
— Мужчина, не подскажете, какая у вас тут есть приличная гостиница?
— Если из приличных — «Морская», «Губернская», «Полярные зори»… — начал вспоминать таксист.
— Стоп! Вот, мне название понравилось, «Полярные зори». Это далеко отсюда?
— Минут за пять доедем.
— А там хотя бы горячая вода в номерах имеется?
— Обижаете! Иностранцы не брезгуют!
— Отлично! Чемоданчики поможете загрузить? А то мы барышни хрупкие.
— Не вопрос, — таксист вылез из машины и отправился за багажом.
— Куда едем-то? — поинтересовалась подошедшая Ольга.
— В гостиницу.
— А в какую?
— А тебе не все равно? Главное, чтобы там были душ, горячая вода и кофе. Если в течение ближайшего получаса всего этого не получу, я тоже попаду в реанимационную палату. Как этот твой мент. Который денек не мог подождать со своим дурацким аппендиксом. Зараза такая!.. Давай загружайся…
Санкт-Петербург,
17 сентября 2009 года,
четверг, 21:53 мск
— …М-да, а ведь я ничего про эту историю раньше не слышал, — неодобрительно покачав головой, сказал Григорий, выслушав эмоциональный рассказ Мешка.
— А тебе оно и не положено было знать.
