Хеннинг Манкелль - Человек, который улыбался
– Звучит страшновато и скучновато.
– Может быть, и скучновато, зато эффективно, – сказал Ханссон. – Но к тому времени и ты, и я уйдем на пенсию.
– Анн Бритт еще будет работать, – заметил Валландер. – А ипподром в Хальмстаде есть?
– Работает раз в неделю.
– Ну и как?
Ханссон пожал плечами:
– То так, то эдак. Как всегда. Некоторые лошади бегут так, как и должны. А другие – нет. Не хотят.
Ханссон вышел и прикрыл за собой дверь. Валландер задумался. Он сам не ожидал такого приступа ярости, который накатил на него, когда он узнал, что Хардерберг собирается исчезнуть. Он очень редко терял самообладание, но в этот раз был совершенно не в состоянии собой управлять – чуть не начал швыряться вещами. Он попытался успокоиться. В конце концов, то, что Альфред Хардерберг собирается покинуть Фарнхольмский замок, означает, что он, как и много раз раньше, хочет сменить обстановку. И уж, конечно, маловероятно, что он задумал побег. От кого ему бежать? И куда? Самое неприятное во всем этом, что следствие многократно усложнится, придется подключать другие полицейские округа – в зависимости от того, где он осядет.
Была и другая возможность. Он позвонил Стену Видену. Ответил очень юный женский голос:
– Стен в конюшне. Приехал кузнец, они подковывают лошадей.
– У него там есть телефон. Соедини меня с ним.
– Тот телефон сломался.
– Тогда позови его. Скажи, что это Рогер Лундин.
Прошло минут пять, пока Стен взял трубку.
– Что еще? – спросил он ворчливо. Он явно был недоволен, что ему помешали.
– Скажи, она случайно не сказала, куда именно собрался Альфред Хардерберг?
– Откуда ей это знать?
– Я просто спросил. А насчет того, что он собирается уехать из Швеции?
– Все, что она сказала, я тебе передал. Слово в слово.
– Мне надо с ней встретиться, и чем скорее, тем лучше.
– Ты не забыл, что она на работе?
– Придумай что-нибудь. Она же у тебя раньше работала. Надо подписать какие-то бумаги. Что-то же можно выдумать!
– У меня нет времени. Кузнец уже здесь, а ветеринар вот-вот приедет. Потом переговоры с владельцами.
– Это очень важно, поверь.
– Ладно, попробую… Я тебе перезвоню.
Валландер положил трубку и посмотрел на часы – уже половина четвертого. Он подождал. Без четверти четыре сходил за кофе и вернулся в кабинет. Тут же в дверь постучали – пришел Сведберг.
– Этот, из Эстерсунда, ни при чем, – сказал он. – Его машина под номером FHC-803 была украдена в Стокгольме неделю назад. Нет никаких оснований ему не верить. К тому же он там входит в совет коммуны.
– Почему члену коммунального совета надо верить больше, чем остальным? – возразил Валландер. – Где украдена машина? Когда? Раздобудь копию заявления в полицию о краже.
– Это и в самом деле так важно?
– Может быть важно, – сказал Валландер. – И это не такая уж большая работа. Ты уже видел Ханссона?
– Мимоходом. Они с Мартинссоном засели за бумаги.
– Попроси его этим заняться. Пусть приступает потихоньку.
Сведберг ушел. Стен так и не звонил. Валландер пошел в туалет, попросив в приемной зарегистрировать тех, кто будет звонить. Кто-то оставил в туалете вечернюю газету. Валландер рассеянно ее полистал. Потом опять вернулся в кабинет – звонка не было. Валландер сел за стол. Было уже без двадцати пяти пять.
Он успел разломать двенадцать скрепок к тому моменту, как Стен наконец позвонил.
– Я сочинил целую историю, – сказал Стен. – Через час она будет в Симрисхамне. Я сказал, чтобы она взяла такси, ты заплатишь. Там рядом с гаванью есть кондитерская. Знаешь, где это?
Валландер помнил эту кондитерскую.
– У нее очень мало времени. Возьми какие-нибудь бумаги, пусть она притворится, что их заполняет.
– Ты думаешь, они ее в чем-то подозревают?
– Откуда я знаю?
– Спасибо за помощь.
– Не забудь дать ей денег и на обратный путь.
– Сейчас же выезжаю, – сказал Валландер.
– А что происходит?
– Расскажу, когда сам узнаю.
Ровно в пять он уехал из управления. В Симрисхамне поставил машину на стоянке в гавани и пошел в кондитерскую. Как он и рассчитывал, София еще не приехала. Он осмотрелся, вышел на улицу, перешел на другую сторону, поднялся по крутому спуску и остановился у витрины, делая вид, что рассматривает товары. Кондитерская отсюда была хорошо видна. В восемь минут седьмого он увидел, как она поднимается от гавани – видимо, оставила такси там. София вошла в кондитерскую. Он подождал немного, наблюдая за пешеходами. Когда Валландер убедился, насколько это было возможно, что за ней никто не следит, он быстро перешел улицу и пожалел, что никого не взял с собой – наружный наблюдатель не помешал бы. Она сидела за угловым столиком и взглянула на него, не здороваясь.
– Извини, что опоздал, – сказал он.
– Я тоже опоздала. Что вам надо? Я должна вернуться в замок. У вас есть деньги на такси?
Он достал бумажник и вынул ассигнацию в пятьсот крон:
– Достаточно?
Она покачала головой:
– Мне нужна тысяча.
– Неужели от замка до Симрисхамна и обратно такси стоит тысячу крон? – удивился Валландер и протянул ей еще пятьсот, будучи почти уверенным, что она его обманывает. Мысль эта его почему-то злила, но он постарался ее отбросить – времени было мало.
– Что ты хочешь? – спросил он. – Ты уже заказала что-нибудь?
– Кофе, – сказала она. – И булочку.
Валландер пошел к стойке. Заплатив, он попросил чек и вернулся к столу с подносом.
Она посмотрела на него с выражением, которое трудно было истолковать иначе чем презрение.
– Рогер Лундин, – сказала она. – Я не знаю, как вас зовут, да и знать не хочу. Но вы никакой не Рогер Лундин и к тому же снют.
Валландер решил, что лучше сказать все как есть.
– Ты права, – я никакой не Рогер Лундин, к тому же я и в самом деле полицейский. Но настоящее мое имя тебе лучше не знать.
– Почему это?
– Потому что я так сказал, – серьезно произнес он и заметил, что в ней что-то переменилось. Теперь ему показалось, что она смотрит на него с интересом.
– А теперь слушай внимательно, – сказал он. – Когда-нибудь я тебе объясню, зачем нужен весь этот туман. А сейчас просто могу сказать, что я расследую убийство. Чтобы ты поняла, что это не игрушки. Ясно?
– Ну, ясно.
– А сейчас ты ответишь на мои вопросы, а потом поедешь назад в замок.
Он вспомнил, что в кармане у него лежит пачка бумаг. Он положил их на стол и дал ей ручку.
– Может случиться, что кто-то за тобой следит, – сказал он. – Поэтому, пожалуйста, сделай вид, что заполняешь эти бумаги.
– Кто это за мной следит? – удивленно спросила она и начала оглядываться.
– Смотри на меня, – резко сказал Валландер. – Не глазей по сторонам. Если за тобой и в самом деле кто-то следит, то ты его не увидишь.
– Почему – «его»? Откуда вы знаете, что это мужчина?
– Этого я не знаю.
– А вы не тронулись слегка?
– Пей кофе, ешь булку, пиши хоть свое имя и смотри на меня. Если ты не будешь слушаться, я сделаю все, чтобы ты никогда не вернулась к Стену Видену.
Она, похоже, поверила, что он говорит серьезно.
– Почему ты думаешь, что они уезжают?
– Мне сказали, что работа только на месяц. А потом они оставляют замок.
– От кого ты это слышала?
– Какой-то мужик заходил на конюшню.
– Как он выглядел?
– Какой-то черноватый.
– Ты хочешь сказать, негр?
– Никакой не негр. Просто волосы черные, и одет во все черное.
– Иностранец?
– Говорил по-шведски.
– С акцентом?
– Может быть.
– Как его зовут, знаешь?
– Нет.
– Он работает в замке?
– А что еще ему там делать?
– Что он еще говорил?
– Мне он не понравился. Жуткий тип.
– Почему?
– Ходил по конюшне, высматривал что-то. Потом уставился на меня – как я чищу Афродиту. Спросил, откуда я.
– Что ты ответила?
– Что я ищу работу, потому что у Стена Видена нет вакансии.
– Еще что-нибудь спрашивал?
– Нет.
– А что было потом?
– Потом он ушел.
– Я так и не понял – почему он тебе показался жутким?
Она задумалась:
– Он спрашивал меня так, словно и не спрашивал. Как бы хотел, чтобы я не заметила, что он чего-то допытывается.
Валландер кивнул. Ему казалось, он понял, что она имеет в виду.
– А еще с кем ты встречалась?
– Только с той, которая меня нанимала.
– Анита Карлен.
– По-моему, да.
– И больше ни с кем?
– Нет.
– А кто еще ухаживает за лошадьми?
– Только я. Две лошади – не так уж много.
– А кто ими раньше занимался?
– Откуда мне знать?
– Они не сказали, почему им вдруг понадобился новый конюх?
– Эта, которая Карлен, сказала, что кто-то там заболел.
