Майкл Гилберт - Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть
- Ага, - сказал капитан. - Проходите. Вы синьорита Тина Зеччи, да?
- Я… - Тина не могла перевести дыхание…
- Присядьте. По этой лестнице бежать не следует.
- Я…
- Не хотите воды? Вздохните поглубже. Несколько раз.
Тина овладела собой и смогла выговорить.
- Синьор Роберто. Его увели.
- Кто его увел?
- Полиция. Пришли вечером. Я узнала это сегодня утром от соседки, синьоры Колли.
Забрали и его, и машину.
- Давайте по порядку, - сказал капитан, как будто говорил с подчиненым, который ворвался к нему в каюту с докладом, что по борту - неприятель.
- Так вы сегодня утром пришли к Бруку и соседка вам сказала, что он арестован?
- Сказала мне синьора Колли, она так любит синьора Брука, была вся в слезах.
- О слезах потом. Нам нужны факты. В котором часу его взяли?
- Поздно. Поздно ночью.
- Кто-нибудь знает, почему?
- Из-за машины. Ее тоже увезли.
- Его отвезли в его же машине?
- Нет. Синьора Колли сказала, что за машиной приехала снова. Увезли её на грузовике.
- Она была разбита?
- Нет. Синьора Колли сказала, все было в порядке. Синьор Роберто в тот день ею пользовался.
Капитан задумался. Все это казалось ему бессмыслицей. Он сказал:
- Нужно идти к нашему консулу.
Сэр Джеральд был в саду, срезая секатором увядшие розы. Элизабет привела капитана и Тину к нему. Слушая их, он машинально пощелкивал секатором, словно разделяя рассказ на абзацы. История с машиной и для него осталась непонятной.
- Если машина была на ходу, почему не отогнать её своим ходом? Для чего увозить её на грузовике?
- Вы не могли попробовать выяснить, в чем тут дело? - попросил капитан.
- Я сейчас же позвоню полковнику Нобиле, - пропыхтел сэр Джеральд.
***
Полковник Нобиле, шеф флорентийской полиции, во время первого наступления генерала Оуэлла попал в плен и провел четыре года в лагере для военнопленных офицеров в Кении. Начальником лагеря был эсквайр из Плейстоу, майор гренадерского полка, с которым они подружились. И прежде чем кончилась война, полковник научился говорить на цветистом идиоматическом английском, как говорят в лучших кругах английского дворянства. Перенял он и предрассудки начальника лагеря, среди них - недоверие к чиновникам британских властей, льстивым мастерам хитрости и обмана. И единственный способ вести себя с ними - быть неприступным и осторожным.
И вот когда сэр Джеральд, не найдя полковника в комиссариате, заявился в его дом в Веллосгарде, принят он был очень сердечно, но ничего не добился.
- Дорогой друг, - сказал полковник, - я очень сожалею, что нечто подобное вообще моглг случиться. Я не знаю ещё всех подробностей, но, конечно скоро все выяснится. Не волнуйтесь, с ним ничего не случится. У нас преступников не держат в сырых подземельях, приковав их к стене, ха-ха-ха!
- Могу я с ним поговорить?
- Сожалею, но существует правило, что его вначале должна допросить полиция.
Глупо, конечно, но правило есть правило.
- Как долго это будет продолжаться?
- Максимум день-два. Я вас сразу поставлю в известность, обещаю. Не хотите по стаканчику перед обедом?
Сэр Джеральд вежливо отказался и вернулся в отвратительном настроении. Элизабет, капитан и Том Проктор уставились на него.
- Ничтожество! - рявкнул сэр Джеральд. - Недаром меня предупреждал мой предшественник! Разговаривает, как актеришка в оперетте, а мозгов как у пограничного столба.
- Но, думаю, не надо пока преувеличивать, - заметил Проктор. - Полиция не может держать Брука, не предъявляя ему обвинений, и как только они обвинят, мы узнаем, в чем дело. Явно произошла ошибка. Мы же знаем Роберта. Он бы ничего плохого не сделал.
- Только мы в Италии, не в Англии, - сказал капитан. - В Италии человек виновен, пока не докажет свою невиновность.
- Отчасти вы правы, - заметил сэр Джеральд. - Здесь существует государственный обвинитель и сложный судебный механизм. Главный здесь - городской прокурор - «прокураторе делла република» - Бендони, кстати, вполне разумный старик, но мелкими делами он вообще не занимается, и под ним - орды младших прокуроров, судебных следователей, судей и полицейских.
- И всем им нужно одно, - сакзал капитан. - Кого-нибудь отдать под суд.
- Вы преувеличиваете, - усомнилась Элизабет.
- Ни в коем случае. Кого бы полиция в чем не обвинила - неважно за что, за стоянку в неположенном месте или за убийство президента республики - человек этот будет виновен. Если нет - это пятно на мундире властей и гвоздь в крышку гроба причастных чиновников. За все мое пребывание здесь не было случая, чтобы кого-то оправдали. Если уж слишком явно невиновен, получает условный приговор.
Так что и волки сыты, и овцы целы.
- Абсурд! - Элизабет торопливо вышла из комнаты. Она была не в себе. Все трое мужчин молча глядели ей в след. Первым заговорил сэр Джеральд.
- Полагаю, до понедельника ничего не поделаешь, как вы считаете? - спросил он. - Я, пожалуй, чего-нибудь выпью.
***
В понедельник утром в приемной консульства на набережной появился неожиданный посетитель - профессор Бруно Бронзини. Он перешел к делу без обычного красноречия.
- Я был потрясен, когда мой сын Меркурио… - а он узнал от Тины Зеччи… - неужели это правда? Да, так я и думал. Хотя я был знаком с синьором Бруком только мельком, но совершенно ясно, - произошла дурацкая ошибка. В чем его обвиняют?
- Знай я это, чувствовал бы себя гораздо лучше, - сказал сэр Джеральд. - Мне до сих пор не позволили его навестить.
- Ну, это смешно, это нужно немедленно исправить.
- Вы можете это устроить?
- Конечно. Его арестовала полиция или карабинеры?
- Насколько я знаю, полиция.
- Тогда этим занимается полковник Нобиле.
- С полковником я говорил. Мы друг друга не поняли.
- Меня он поймет, - заверил профессор. Ждите звонка.
Телефон зазвонил в полдень. Звонил сам полковник Нобиле.
- Дорогой друг, мне доставляет удовольствие сообщить вам, что удалось преодолеть бюрократические инструкции. Можете навестить своего земляка, если хотите. Он все ещё в полицейском участке. Найдите меня, когда придете, и я все устрою.
- Вы очень любезны, - ответил сэр Джеральд. - Еду немедленно.
Роберта Брука он нашел в камере, под надзором молодого полицейского.
- Я могу поговорить с синьором Бруком наедине?
Полицейский с улыбкой покачал головой.
- Ничего, - сказал Брук, - думаю, он не знает английского. Очень мило с вашей стороны так быстро отыскать меня. - Говорил он вполне бодро.
- В чем вас обвиняют?
- По их мнению, я сбил Мило Зеччи своей машиной, причем уехал, не остановившись.
- Мило Зеччи? Отца вашей служанки?
- Да.
- Когда это случилось?
- В пятницу ночью.
- И это неправда?
- Нет, - сказал брук. - Это неправда. Это стечение обстоятельств. Я в тот вечер действительно был в городе, чтобы встретиться с Мило.
- И вы с ним встретились?
- Не встретился, потому что он не пришел. Знаете что? Я вам лучше все расскажу сначала.
И рассказал. Сэр Джеральд был слушатель искушенный, следил он не только за сутью, но и за тоном. Наконец спросил:
- Так вы тогда действительно ехали по Виа Канина?
- Ехал.
- И его не видели?
- Никого я не видел.
- А теперь расскажите, что было вчера.
- Пришли два полицейских. Вначале перед обедом. Расспрашивали меня. Я рассказал им то же, что и вам. Хотели взглянуть на мою машину и были дико возбуждены, когда заметили, что разбита противотуманная фара.
- Когда вы её разбили?
- Вот это и странно, - ответил Брук, - Раньше я этого не замечал.
- А когда, по-вашему, это могло случиться?
- Понятия не имею. Я не пользовался машиной с того самого вечера. Возможно, она и разбилась, а я не заметил. И дети камнями кидают, и вообще…
Сэру Джеральду так не казалось, но он ничего возражать не стал.
Сказал только:
- Если несчастье случилось в пятницу ночью, и полиция явилась к вам и допрашивала в субботу днем, значит кто-то навел их на вас. Похоже, кто-то дал им номер вашей машины.
- Не понимаю.
- Рассуждаю я так. Если кто-то видел аварию и сказал полиции, что машина была большим черным лимузином, или спортивным кабриолетом, или чем-то ещё столь же неопределенным, понадобились бы месяцы, чтоб добраться до вас. Но они уложились в несколько часов.
- Ага. - Но Брука это не вдохновило. - И что из этого следует?
- Если предполагать, что вы ни в чем не замешаны, - сэр Джеральд на миг умолк. - Если исходить из этого, то вас кто - то подставил, сообщив, что в аварии замешана машина с вашим номером. Либо это сделано по ошибке, либо с умыслом.
Можете вы вспомнить кого-нибудь, кто так на вас зол, чтобы хотел устроить вам гадость?
