Алисия Хименес Бартлетт - А собаку я возьму себе
– Но вы были в курсе этих дел.
– Он никогда от меня их не скрывал. У меня было общее представление об этом, но я никогда не участвовала в его делах.
– Вы уверены, сеньора Рибас?
– Не называйте меня так! Меня зовут Пилар.
– Хорошо, Пилар. Скажите мне вот что: вы знали, что ваш муж убил человека?
На ее лице отразилась тревога, она впервые сняла руки с колен и вцепилась в подлокотники кресла.
– Нет! – решительно ответила она.
– Вы не были знакомы с Игнасио Лусеной Пастором?
– Не знаю, кто это.
– Однако вы знали его преемника Энрике Марсаля и даже сообщили о нем в полицию.
– Я знала, что этот Марсаль в последние месяцы якшался с моим мужем, но, чем он на самом деле занимался, мне неведомо. Я нашла его адрес в записной книжке Аугусто и сообщила вам, вот и все. Я вынула из ящика фото Лусены и показала ей.
– Знаете, кто это?
Она поморщилась.
– Да, это Лоло. Он иногда к нам заходил. Правда, я с ним даже парой слов не перекинулась. Но он уже давно не приходит.
– Вас это не удивило?
– Почему это должно было меня удивить? Мой муж общается с разными людьми, иногда они заходят к нам, и я говорю им «здравствуйте» и «до свидания». Предпочитаю не знакомиться.
– Так вот этого Лоло зверски избили, и он умер. У нас есть основания полагать, что это сделал ваш муж, а вам может быть предъявлено обвинение в соучастии.
Она вся напряглась. Ее потухшие глаза вдруг ожили.
– По-вашему, человек, дважды сообщавший важные сведения полиции, может оказаться виновным? Для чего я стала бы обвинять саму себя?
– Не знаю. А почему вы выдали своего мужа?
Пилар пробормотала:
– Эта женщина…
Гарсон резко выпрямился, словно ему в спину вставили пружину:
– Какая женщина?
Пилар взглянула на него со страхом, потом перевела глаза на меня. Я поспешно улыбнулась ей.
– Какую женщину вы имеете в виду? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче.
– Ну, эту самую. У них это продолжалось не один год, и я слова не сказала, все терпела. Но эта женщина – просто шлюха. Она знала, что он женат, и все равно продолжала с ним встречаться. У них была отговорка – работа.
– Вы говорите про Валентину Кортес?
– Да.
– Поэтому вы нам и позвонили?
– Да, он хотел на ней жениться.
– Но почему вы выбрали именно этот момент, Пилар? Вы же сами только что сказали, что терпели много лет.
– В последнее время Аугусто стал сильно нервничать, и я была уверена, что дело тут не только в том, что вы напали на его след. Я несколько раз заставала его говорящим по телефону. Он тут же вешал трубку, но я знала, что он разговаривал с нею. Я решила сообщить вам о его делишках, чтобы все закончилось. Однако вам не удалось их схватить. Прошло какое-то время, и однажды Аугусто вернулся домой в ужасном состоянии. Он сказал, что бросает меня, что ему очень жаль, но иначе он потеряет Валентину, а этого он не вынесет.
Гарсон, разумеется, не мог не вмешаться:
– Она собиралась выйти замуж за другого?
– Откуда я знаю! Думаете, мне важно было узнать причину? Он бросал меня, я впервые слышала от него подобные вещи, вот что важно. Пусть все эти годы он встречался с ней, но о том, чтобы уйти из дома, и речи не было. Никогда! Его женой была я и только я!
Гарсон отступил на прежние позиции. Слово вновь взяла я:
– Ну, а дальше, Пилар? Что произошло дальше?
– Он все ходил из угла в угол, превратившись в комок нервов. Вечером мы с ним сильно поругались, и около одиннадцати он ушел. Я решила, что он повидается с ней, а после вернется, скажет, что сейчас же уходит, соберет свои чемоданы и…
Она умолкла и уставилась в пол.
– Что случилось потом?
– Нервы у меня не выдержали, и я пошла прогуляться. Мне не хотелось его больше видеть в эту ночь. Когда я вернулась, он уже лежал в постели.
– Что он вам сказал?
– Ничего особенного. Что-то там не вышло, и бой перенесли.
Я закурила и подытожила:
– А на следующий день вы узнали, что Валентину убили, и решили, что это сделал ваш муж.
– Да, и через несколько дней я опять вам позвонила. И вы по-прежнему ни о чем не догадывались. Арестовали было мужа, но тут же отпустили. Я нашла его записную книжку и продиктовала вам адрес человека, который на него работал. Таким образом я помогла вам вернуться на правильный путь.
– Но зачем, Пилар? Ведь со стороны Валентины вам уже ничто реально не угрожало, и у вашего мужа вы снова были единственной.
– Он хотел бросить меня и никогда не стал бы прежним. К тому же он превратился в убийцу. Он совершил преступление и должен за это заплатить.
Я покосилась на нее с недоверием.
– Понимаю. Конечно, могло быть и так, что… в общем, что ваш муж обвинил бы вас в убийстве Валентины. Я имею в виду, попытался бы переложить вину на вас. Если хорошенько подумать, отправившись вечером в одиночку на прогулку, вы легко сумели бы это осуществить, правда? Ответьте мне на такой вопрос, Пилар: у вас дома есть собака?
Покраснев, она выжидающе посмотрела на меня.
– Конечно.
– А какой породы?
– Из тех, что выращивает муж, стаффордшир. По кличке Помпей.
– В ту ночь вы брали Помпея с собой?
– Я всегда его беру в позднее время, так мне спокойнее.
– Полагаю, вы чувствуете себя в безопасности потому, что ваша собака специально обучена, чтобы защищать вас.
– Разумеется, обучена, и что с того? На что вы намекаете? Повторяю: если бы я была в чем-то виновна, то не позвонила бы вам.
– Однако обратите внимание, Пилар, что во всем этом присутствует забавное сходство. Точно так же как ваш муж захотел бы переложить вину на вас, вы могли бы сделать то же самое в отношении него и поэтому нам позвонили. Скажите, пытался ли он обвинить в чем-то вас?
Она нервно задвигалась на своем кресле.
– Да, пытался. Меня до сих пор поражает его наглость. Когда за ним приехала полиция, он угрожал мне, что скажет, будто это я убила Валентину. Он вбил себе это в голову и в последние дни донимал меня своими бреднями. Думаю, что он свихнулся и способен на что угодно. Я хочу быть вне подозрений.
Я пристально посмотрела на нее.
– Будете, не волнуйтесь. Если вы невиновны, об этом станет известно. И если виновны – тоже.
Когда она покидала комнату в сопровождении охранника, ее кошачья мордочка выглядела постаревшей и озабоченной. Гарсон тут же кинулся ко мне.
– Думаете, это она?
– Не знаю. Она или ее муж, любой из них мог это сделать. Надо выяснить, где был муж после того, как бой отменили, с кем общался перед тем, как вернуться домой.
– Алиби у него не будет, вот увидите. Было бы странно, если бы оказалось, что Валентину убила эта женщина.
– Не потому ли вы так говорите, что затрещину вам больше хочется дать ему?
– Я же пообещал, что затрещин не будет, и слово свое сдержу.
– Прекрасно, Гарсон. Займемся теперь мужем.
Аугусто Рибас Соле знал, сколь незавидно его положение. Ему сообщили, что его жена тоже задержана. И все, больше никаких подробностей. Мы давали ему время подумать. Увидев его в своем кабинете, я поняла, что долго сопротивляться он не будет. У него не просто сдали нервы – он был раздавлен. Его импозантная внешность претерпела значительные изменения к худшему. Он уселся рядом с Гарсоном, напротив меня. Я решила провести допрос в рациональном ключе.
– Сеньор Рибас, – сказала я ему, – я собираюсь вести с вами честную игру, насколько это возможно. Мы многое знаем о вас, причем даже такие вещи, о которых вы и не подозреваете. Так что я не буду пытаться поймать вас на противоречиях или заманивать в ловушку. Думаю, в этом нет необходимости. Прошу вас сделать усилие и постараться не отрицать того, что очевидно. Давайте будем взрослыми людьми, и тогда все быстро закончится.
Он слушал молча, внимательно вглядываясь в мое лицо.
– Кто-то мстит вам, Рибас, вас предали. Хотите знать кто? Я вам скажу: это ваша жена, она вас выдала.
В его больших глазах, буквально сверливших меня, я не заметила особого удивления.
– Ну конечно, она сочинила сказочку для вас, чтобы спасти свою шкуру, ведь это она убила Валентину Кортес.
Я поднялась из-за стола и подошла к нему.
– Я говорю вам не про Валентину.
– А про кого же тогда?
– Помните, кто-то донес полиции о собачьих боях в Свободной зоне?
– Не знаю, о чем вы говорите.
– Прекрасно знаете. Вас выдала ваша жена, она только что в этом призналась.
Он изменился в лице и отвел глаза.
– А вчера она вновь звонила в полицию, вот почему вы здесь. Она указала нам, где найти Энрике Марсаля, а тот рассказал все о вашей деятельности. Видите, Рибас, это два свидетельства против вас, и тут вам не отвертеться.
– Сволочь! – процедил он сквозь зубы.
