Нина Вадченко - Час абсента
Инна остановилась сама. Она нечаянно глянула на себя в зеркало, и то, что она там увидела, ей решительно не понравилось.
«О, какая я стерва, — подумала она, трезво изучая плотно сжатые губы, глаза, полные слез, и гримасу раздражения на лице. — Что это я так разошлась? Ну, подумаешь, пригласил маму. Рано или поздно все равно пришлось бы встречаться, а так хоть курица удалась на славу и салат — пальчики оближешь, да и квартиру я вычистила. Он прав, лучший момент вряд ли в скором времени сыщешь. Не часто со мной бывают такие приступы хозяйственности. Она первой сделала шаг навстречу, — уговаривала себя Инна, — подарила сигару, пригласила в свой клуб. А я, неблагодарная, даже спасибо ей не сказала».
В тот момент, когда Серпантинов решил ретироваться, Инна вдруг произнесла:
— Мама так мама. Ты прав, что пригласил Анастасию Назаровну. Славненько посидим, поговорим, узнаем друг друга поближе, она очень интересная женщина, я давно хотела с ней познакомиться.
— Э-э-э, — только и смог протянуть Алексей.
И в этот момент Инна почувствовала неладное.
— Курица! — закричала она. — Курица подгорает! Что ж ты меня так отвлек!
Большей трагедии и придумать нельзя было. Ее гордость, ее удача — запеченная в духовке курочка, обмазанная майонезом и чесночной приправой, — могла за считаные минуты превратиться в кусок обгорелого неаппетитного мяса. Вот это настоящая беда, и приход Анастасии Назаровны сам собой переместился в разряд мелочей жизни.
Инна опрометью бросилась к духовке. Алексей, как лицо заинтересованное, толкался рядом и заглядывал через плечо. Совместные переживания сплотили и заставили забыть разногласия.
— Кажется, все обошлось, — втягивая носом соблазнительные запахи, возвестил Алексей, и был прав.
Курица приобрела изумительную поджаристую корочку, пузырящуюся кипящим жирком. Пора, пришла пора вынимать готовое блюдо. Ни секундой раньше, ни секундой позже. Вовремя помирились и спохватились.
— Готова, — согласилась Инна. — Где же Анастасия Назаровна?
Только Инна задала вопрос, как прозвучал звонок.
— Вот она, — торжествуя, ответил Серпантинов. Он был рад, что вопрос прозвучал одновременно с ответом, и помчался встречать мать.
Инна переложила курицу на блюдо и подумала, что ради такой важной гостьи стол придется накрыть по-парадному, со скатертью, салфетками, ножами и свечами. Короче, дополнительная головная боль на ближайшие полчаса обеспечена.
«Что-то Серпантинов там застыл? — забеспокоилась Инна. — Он что, уговаривает ее переступить порог?»
Как Инна была далека от истины! Серпантинов действительно застыл у двери, но совершенно по другой причине.
Нежданно-негаданно в гости заявился Коротич с вечным спутником Романом. Они последнее время, как Земля и Луна, везде появлялись вместе. Куда один, туда и другой.
Алексей, не щадя живота своего, пытался их удержать на пороге.
— Ребята, не вовремя вы пришли, — в лоб говорил Алексей.
На что незваные гости невозмутимо отвечали:
— А когда мы вовремя приходили? Так что смирись и посторонись.
— Тем более у вас так вкусно пахнет, — мечтательно добавил Роман. — Неужели тебе удалось загнать Инну Владимировну на кухню? Молодец! Или ты сам готовить умеешь?
— Ребята, поймите, вы не просто не вовремя, вы очень не вовремя: у нас маленький семейный праздник. У нас помолвка. — Серпантинов стоял насмерть.
— Чего-чего? — Коротич от удивления заикаться стал.
— Деревня! Помолвка — это значит, что наша Пономаренко официально объявляется невестой господина Серпантинова. — Роман дружески похлопал жениха по плечу, чтоб Коротич ненароком не перепутал, кто здесь господин.
— Ну, тогда мы как раз вовремя! Такое мероприятие не может проходить без свидетелей. А лучших свидетелей, чем мы, вам не найти. Мы, ежели чего, ежели кто из вас на попятную пойдет, быстро пальцы в дверь зажмем и докажем, что помолвка была. Нет, мы очень ценные свидетели. Соглашайся, Серпантинов, без нас ты Пономаренко до загса не дотащишь, сбежит. А свидетели, то есть мы, ее поймают, свяжут и доставят в нужное место.
— Хватит трепаться, — перебила пламенную речь Инна.
— Инна Владимировна, поздравляем! — бурно стал отрабатывать статус гостя-свидетеля Роман.
— Алексей, они все равно не уйдут, — смеясь, сказала Инна, — так что придется их впустить.
Серпантинов погрустнел, но отступил. Ему было над чем грустить. Как он объяснит маме присутствие посторонних, да еще таких буйных и неуправляемых? Он понятия не имел, как Анастасия Назаровна относится к ментам.
— Мы голодные как волки, — сразу решил взять быка за рога Коротич. — Запах — обалдеть. Я точно вычисляю. Это курица гриль.
— Э-э, хочу вас огорчить: курица одна и на вас рассчитано не было, — осадила их голодный пыл Пономаренко.
— Обижаете, Инна Владимировна, мы же не босяки какие-то. Мы харчами затарились, знали, куда шли. У вас в холодильнике всегда пусто. Пирожков накупили, чебуреков, на всех хватит, вот и водочку принесли.
Серпантинов схватился за голову. Он представил свою мамочку, которой предстоит наблюдать, как два мужика пьют водку и закусывают чебуреками… Ему стало дурно.
— Какие пирожки? — возопил он к небесам.
— Нормальные: с горохом, с картошкой и даже с ливером, — успокоил его Коротич.
Алексей мрачно смотрел, как незваные свидетели активно включились в подготовку застолья. Но стоять в сторонке ему позволили недолго.
— Давай, господин жених, покажи умение рестораторов, — пристал к нему Роман и помахал перед носом приборами. — Куда класть нож, вилку? У меня с этикетом проблемы с детства.
Серпантинов вздохнул, и они вдвоем стали наводить порядок. Инна с Коротичем уединились в уголке и о чем-то оживленно перешептывались.
«Кто тут жених? — вопрошал Алексей, раскладывая ножи и вилки. — Хорошо, что мамочка не видит».
— Как ведет себя Верунчик? — спрашивала Инна.
— Нормально, во всем призналась, все добровольно рассказала. Дело обычное. Алекс грозил выгнать с работы. Достал ее тем, что расписывал, как он выпрет ее не только с работы, но и из этого бизнеса вообще. Причина банальная — бабки. Верунчику, как соучредителю, показалось, что он тратит слишком много и не желает делиться, а шефу это не понравилось. Верунчик говорит, что приняла решение давно, только ждала удобного случая. И дождалась. Алекс сам позвонил и рассказал, что к нему пришел киллер, это был наш Шпунтик, и поделился сведениями, что ему заплатили, чтобы он его пристрелил. Алекс был уже пьяным в стельку, еле шевелил языком, поэтому ляпнул, что киллера наняла одна из его баб и что он завтра устроит показательную порку для этой стервы. А поскольку он точно знает, что это не Верунчик, то поэтому с ней и делится информацией. Ну и так далее. Вера Степановна решила взять инициативу в свои руки. Приехала, утопила и тихо исчезла. Вот и все.
— А некто снимал ее на пленку. Кто-то оказался хитрее. Это либо Любунчик, либо Марина, либо Надежда, либо Катька. Больше некому.
— Да, возможно, Люба, за это ее и убили. Вдруг это многоходовая комбинация? Представь, что Люба нанимает лжекиллера, задача которого — припереться к Алексу и убедительно сообщить, что его «заказала», например, Надежда. Алекс жалуется Верунчику, та решает воспользоваться ситуацией и отправляет его на тот свет. Между тем Любунчик тихохонько фиксирует все события на пленочку и шантажирует Верунчика. А?
— Не похоже. Пленка оказалась полнейшей неожиданностью для Верунчика. И Любу убили гораздо раньше.
— А тебе не кажется, что Верунчик просто ошиблась? Думала, что, устранив Любунчика, заодно и пленку уничтожит, а тут появляется копия. Может, Люба себя обезопасила и отправила улику по почте, ну или еще что-нибудь растянутое во времени. Ты учти, с кем имеешь дело. Эти бабы такие сценарии проворачивали… Придумать нечто особенное для них — раз плюнуть. Тем более когда дело касается собственной шкуры.
— Выходит, мы знаем, кто убил Алекса, но ясности в этом деле не прибавилось, так?
— Совершенно точно, Инночка, никакой ясности. И чистосердечное признание Гренадерши только больше тумана напускает.
— Кто-то за этим стоит. Кто-то ловко подвел Верунчика к признанию. Сломал ее. Смотри: угрозы по почте выработали своего рода условный рефлекс — увидела голубой конверт без обратного адреса — и бух в панику. А нервы после убийства, что ни говори, на пределе, натянуты как струна. Лишняя нагрузка, даже незначительная, — и пошла в разнос. Чтобы паника была внушительней, ее заставили пройти через испытание страхом. Замуровали в стену и продержали там некоторое время. Достаточно, чтобы испугать на всю оставшуюся жизнь.
— Понял. Потом подбросили пленочку с убийством Алекса. И добили мелочовкой — следующим письмецом с угрозой. И все, Верка спеклась.
